Не менее пяти минут Стонтон зачарованно смотрел на рыбок, потом медленно отвернулся, его тень скользнула по освещенному прямоугольнику на лужайке. Затем свет погас, и комната погрузилась в темноту.

– Он догадался о том, что мы наблюдали за ним? – спросила Салли Мэдисон.

Мейсон ничего не ответил, еще пять минут оставался на месте, напряженно прислушиваясь, потом обнял Салли и повел ее к автомобилю.

– Догадался? – переспросила она.

– Что? – спросил адвокат голосом, выдававшим его озабоченность.

– Он догадался, что мы наблюдаем за ним?

– Не думаю.

– Но вы предполагали, что он подойдет к телефону?

– Да.

– Почему же он не подошел?

– Понятия не имею.

– А что мы будем делать теперь?

– Сейчас мы нанесем визит Харрингтону Фолкнеру.

Мейсон проводил Салли Мэдисон по дорожке, ведущей к дуплексу Харрингтона Фолкнера. Свет не горел ни в одном окне и не нарушал покой погруженного в сон респектабельного жилого квартала.

– Они спят, – прошептала Салли Мэдисон. – Уже давно легли.

– Чудесно. Придется разбудить.

– Мистер Мейсон, мне бы не хотелось этого делать.

– Почему?

– Фолкнер придет в ярость.

– Ну и что?

– Он становится жутко сварливым.

– Человек, занимающийся страхованием сделок Фолкнера, заявил нам обоим, что Фолкнер привез ему рыбок в среду вечером. Несколько позже сам Фолкнер разыграл великолепную сцену, якобы обнаружив, что рыбки пропали из аквариума. Он же вызвал полицию и сделал ложное заявление. На его месте я бы воздержался от вспышки праведного гнева.

Мейсон почувствовал, что девушка вся дрожит.

– Вы – совсем другой человек, – сказала она. – Вы не позволяете этим жестоким людям напугать себя. Меня же они приводят в ужас.

– Чего именно вы боитесь?

– Не знаю. Просто не люблю, когда люди злятся, ссорятся, дерутся.

– Скоро вам ко всему придется привыкнуть, – сказал Мейсон, настойчиво нажимая на кнопку звонка.

Был слышен раздавшийся в доме мелодичный звон. Салли и Мейсон подождали секунд пятнадцать, потом Мейсон еще несколько раз надавил на кнопку.

– Они должны были проснуться, – произнесла Салли, непроизвольно понизив голос до шепота.

– Несомненно, – подтвердил Мейсон, дважды нажав на звонок.

Звук еще не стих, когда из-за угла появились лучи фар несущегося на огромной скорости автомобиля. Машину занесло, потом она выровнялась, сбавила ход и, резко вильнув вправо, покатилась по дорожке к гаражу. На полдороге к дому водитель впервые заметил припаркованный у края тротуара автомобиль Мейсона и две фигуры на крыльце.

Машина резко остановилась. Открылась дверь. Появилась пара красивых ног, потом – миссис Фолкнер, которая, едва ступив на землю, сразу же поправила юбку.

– Да? – с тревогой спросила она. – Что происходит, мистер Мейсон, мисс Стрит? О, это не мисс Стрит. Мисс Мэдисон. Моего мужа разве нет дома?

– Видимо, нет, – ответил Мейсон. – Или он слишком крепко спит.

– Думаю, он еще не вернулся. Он предупреждал меня, что задержится сегодня.

– Может, вы позволите нам подождать его?

– Предупреждаю вас, мистер Мейсон, у него сразу же испортится настроение, едва он вас увидит. Вы уверены, что хотите видеть его сегодня?

– Уверен, если, конечно, наше присутствие не стеснит вас.

Миссис Фолкнер разразилась мелодичным, тщательно отрепетированным смехом.

– Если встреча настолько важна для вас, я приглашу вас в дом и предложу выпить, сказала она. – Но не говорите потом, что я вас не предупреждала.

Она вставила ключ в замочную скважину, замок щелкнул, дверь открылась, миссис Фолкнер вошла, зажгла свет в прихожей, потом в гостиной и сказала:

– Входите, прошу вас. Присаживайтесь. Вы уверены, что не можете передать все необходимое через меня?

– Уверены. Нам необходимо увидеть его сегодня. Он должен скоро вернуться, не так ли?

– Наверняка он вернется в течение часа. Присаживайтесь, прошу вас. С вашего разрешения, я оставлю вас на минуту.

Она вышла из комнаты, сняв на пороге пальто.

Было слышно, как она прошла по спальне, потом наступила гробовая тишина, а через мгновение раздался пронзительный крик.

Салли Мэдисон с тревогой взглянула на Мейсона, но адвокат уже был в движении. В четыре быстрых шага он пересек гостиную, распахнул дверь спальни и увидел, как миссис Фолкнер, закрыв ладонями лицо, пошатываясь, выходит из дверей ванной комнаты, по всей видимости, общей со второй спальней.

– Он… он… там! – Она неловко повернулась и бросилась на грудь адвокату.

– Успокойтесь.

Мейсон постарался отвести от ее лица унизанные кольцами пальцы. Едва прикоснувшись к ней, он почувствовал, как смертельно холодны ее руки.

Обняв миссис Фолкнер, он повел ее к двери ванной.

Она попыталась вырваться. Мейсон отпустил ее, кивнув подошедшей Салли Мэдисон. Салли, взяв миссис Фолкнер за руку, подвела ее к кровати, все время приговаривая:

– Сюда, сюда! Успокойтесь.

Миссис Фолкнер застонала, упала на кровать, головой на подушку, ее ноги свесились, не доставая пола. Она снова закрыла лицо ладонями, постоянно повторяя:

– О… о… о!..

Мейсон подошел к двери в ванную комнату.

Харрингтон Фолкнер лежал на полу. Пиджака и рубашки на нем не оказалось, он был одет только в брюки и майку. Майка на груди пропиталась кровью. За его головой валялся перевернутый столик, рядом в лучах светильника, включенного в ванной комнате, сверкали изогнутые осколки стекла. Вода, разлившаяся по полу тонким слоем, разнесла алую кровь до самых дальних уголков ванной комнаты. На полу рядом с трупом лежали мертвые рыбки. Их было не меньше дюжины. Мейсон заметил, что одна из рыбок вяло ударила хвостом.

Ванна оказалась наполовину заполнена водой, в ней энергично плавала, будто в поисках компаньона, золотая рыбка.

Мейсон нагнулся и поднял с пола подававшую признаки жизни рыбку, а потом нежно опустил ее в ванну. Рыбка немного потрепыхалась, потом легла на бок, едва заметно шевеля жабрами.

Мейсон почувствовал прикосновение Салли Мэдисон – она стояла рядом.

– Выйдите отсюда, – сказал адвокат.

– Он… он?..

– Да, несомненно. Выйдите отсюда. Ни к чему не прикасайтесь. Достаточно оставить отпечаток пальца, и вам грозят серьезные неприятности. Что делает его жена?

– Лежит на кровати.

– Истерика?

– Нет, скорее сильный приступ скорби.

– Она так потрясена?

– Обычный шок.

– Она любила его?

– Если да, то была дурой. Не могу сказать. Я считала, что она не способна испытывать какие-либо чувства, но, видимо, ошибалась.

– Вы тоже редко выставляете свои чувства напоказ.

Салли внимательно посмотрела на него.

– А какой в этом смысл? – спросила она.

– Никакого. Возвращайтесь к миссис Фолкнер, постарайтесь увести ее из спальни. Позвоните в «Детективное агентство Дрейка» и попросите Пола как можно скорее приехать сюда. Потом позвоните в полицию, в отдел по расследованию убийств, попросите к телефону лейтенанта Трэгга, скажите, что звоните от моего имени и хотите заявить об убийстве.

– Что-нибудь еще?

– Ни к чему не прикасайтесь в этой комнате. Постарайтесь увести миссис Фолкнер из спальни в гостиную и не выпускайте ее оттуда.

Мейсон подождал, пока Салли Мэдисон выйдет из комнаты, потом стал медленно отходить от ванны, внимательно изучая малейшие детали и стараясь ни к чему не прикасаться руками.

На полу рядом с телом лежало карманное увеличительное стекло с двумя линзами, диаметром примерно полтора дюйма каждая, прикрепленными к футляру из жесткой резины таким образом, чтобы убирать их в него, когда не используются. У стены, под раковиной, на полу валялись три популярных журнала форматом примерно девять на двенадцать дюймов.

Мейсон наклонился, чтобы разглядеть даты выпуска. Самый верхний журнал был свежим, под ним лежал журнал трехмесячной давности, еще ниже – четырехмесячной. На верхнем журнале было чернильное пятно слегка изогнутой формы, длиной три-четыре дюйма. Ширина пятна постепенно уменьшалась от полудюйма.