— Хорошо, — ответил Тсотуму, развернулся и быстрым шагом направился в противоположную от магистрата сторону.

Некоторое время Кенджи просто смотрел ему вслед — а после пустился вдогонку. Если Тсотуму и впрямь кто-то избил, то, видимо, помимо потери памяти это никак на него не повлияло, так как двигался он на удивление быстро и Кенджи еле-еле смог нагнать его в начале узкого проулка, куда тот собирался прошмыгнуть.

— Стой!..

Тсотуму ничего не ответил — только быстро оглянулся, издал странный звук, напоминавший шипение змеи, и оскалил редкие желтые зубы. Кенджи схватил трактирщика за рукав, тот вмиг развернулся, и… Кенджи поначалу подумал, что в грудь ему прилетело бревно, так как удар Тсотуму отбросил его назад на несколько шагов, лишь каким-то чудом не сломав грудную клетку. Бросив последний взгляд на Кенджи, кое-как поднимающегося на ноги, Тсотуму скрылся за углом — тот же незамедлительно бросился в погоню.

Кенджи очень сильно сомневался, что обычный селянин вдруг открыл у себя невероятную силу и скорость — Кенджи даже не успел увидеть, как тот замахнулся. Скорее, некто — или точнее сказать нечто — действительно убило несчастного Тсотуму и приняло его облик; какой-то демон или чудовище. Кенджи никогда не слышал о существах, обладающих подобной силой — но это не означало, что их не существует; тем более, в последнее время многие вещи, кажущиеся легендами, воплощались в быль. Или же Жнец околдовал бедолагу и подчинил своей воле — не исключено, что с помощью той самой монеты. И Кенджи лишь порадовался, что не прикасался к ней руками. Кто знает, быть может сейчас бы и он разгуливал по Каноку в полном беспамятстве; и хорошо если не творил бы куда более ужасные вещи.

Как бы то ни было, Кенджи был полон решимости разгадать эту тайну здесь и сейчас, так что он не отставал от Тсотуму, который ловко петлял по подворотням, точно в них вырос. Погоня длилась недолго и в конце концов Кенджи удалось загнать Тсотуму в длинный узкий переулок, заканчивающийся тупиком. Оглядевшись по сторонам, тот обернулся к Кенджи и тихо зарычал.

— Да что ты такое?.. — произнес он, кладя ладонь на рукоять меча.

Правда, ответа он так и не услышал. Хлопнули ставни — и из окна ближайшего дома на землю хлынул поток помоев, а следом оттуда же понеслась отборная брань, адресованная «негодяем, что шастают и спать не дают честным людям». На какое-то мгновение Тсотуму замер, словно бы размышляя, что ему предпринять — а после с ловкостью кошки вскарабкался по почти отвесной стене, уцепился за карниз и исчез где-то на крыше.

Кенджи же пришлось покинуть улочку несолоно хлебавши, слушая ругань не выспавшегося горожанина и размышляя о случившемся. Вернувшись на площадь, он было направился в сторону магистрата, но через несколько мгновений передумал. Да и что он скажет Нобу? Что почивший трактирщик внезапно ожил, чуть не сломал ему ребра, а потом удрал от него как заправский синоби? Кенджи и сам понимал, что звучит все это как отборный бред.

Поэтому покинув рынок он пошел в противоположный конец города и вскоре уже переступил порог своего дома. Дома… Странно, что лишившись места, где он родился и вырос, он так быстро смог свыкнуться с потерей и ныне считал своим домом просторную комнату в поместье, занятым Змеями; и это при том, что обосновались они здесь лишь на время Турнира.

Впрочем, размышлять об этом ему особо было некогда, ведь не успел он хоть малость передохнуть, как его вызвал к себе Каташи. Кенджи добросовестно и практически дословно несколько раз пересказал ему весь разговор с Нобу, утаив разве что истинную причину визита мэцукэ, встречу с Йотоко и инцидент с Тсотуму. В случае с первым он не видел особой нужды подставлять Хо под гнев Такэга — думается, ничего кроме лишних проблем это бы не принесло обеим сторонам; к тому же Нобу действительно руководствовался самыми лучшими побуждениями, пускай и методы его вряд ли можно было назвать кристально честными. Да и хороший знакомый в императорском магистрате будет куда полезнее лишнего врага — расправиться бы со старыми… Ну а о том престранном чудаке Кенджи и вовсе решил позабыть как о страшном сне, как и о трактирщике. Но почему-то Кенджи был уверен, что последнего он еще увидит.

Последующие пару дней прошли без каких-либо происшествий. При всех прочих произошедшее с трактирщиком все же сыграло Кенджи на руку. Слухи о таинственной кончине Тсотуму разлетелись по городу быстрее встревоженных пчел и ныне Кенджи мог свободно разгуливать по Каноку без сопровождения дюжины зевак — никому не хотелось попасть ему случайно под руку и даже случайный прохожий, узнавший его, лишь побыстрее отводил взгляд и шагал себе дальше. Кенджи же напротив тщательно вглядывался в каждого прохожего, надеясь еще раз увидеть трактирщика — но, увы, безрезультатно.

Практически все свободное время Кенджи посвящал тренировкам, оттачивая навыки как физические, так и духовные. При этом он старался не использовать слишком много Воли, опасаясь, что в нужный момент это может сыграть с ним дурную шутку — к примеру, если убийцы из Сотни Проклятых или сподручные Жнеца все-таки решатся нанести новый удар. Поначалу успехи его были довольно скромны, но в конце концов Кенджи научился стабильно создавать двух своих двойников — попытаться вновь воплотить в жизнь дракона или какую-либо другую тварь он пока не рискнул — и даже несколько раз смог одновременно управлять ими и орудовать оружием самостоятельно. Последнее стало уже куда более тяжелой задачей и неизвестно, хватит ли у него концентрации провернуть подобный трюк в реальном бою — но проверить это можно было лишь на практике.

Эх, как же в подобные моменты Кенджи не доставало советов Рю, ведь многие тонкости он постигал только путем сотни проб и ошибок и под присмотром старика наверняка достиг бы куда большего за то же самое время. Однако старик все не давал о себе знать и на третий день Кенджи уже было всерьез забеспокоился, не настигли ли того бывшие «друзья», как уличный чистильщик обуви, мимо которого он проходил, ухватил его за рукав и шепотом назвал место встречи — большой фонтан возле торговой площади сразу после полудня. Кенджи незамедлительно сходил за Макото, сунул в сумку Ловушку Сеноби — и уже совсем скоро они скучали возле мраморного дельфина, из спины которого била тонкая струя.

— Ты точно уверен, что это был тот самый доходяга? — хмыкнул Макото, когда Кенджи все же решился рассказать ему о встрече с Тсотуму.

Тот в ответ лишь кивнул.

— Ну дела, — Макото оглянулся через плечо и отправил в мутную воду длинный плевок. — Что мне теперь — от каждого смерда шарахаться прикажешь?

— Не думаю, что он ведет на кого-либо из нас охоту, — сказал Кенджи. — Во всяком случае, от меня он улепетывал, сверкая пятками.

— Ладно, разберемся. А старикан, как я гляжу, не слишком-то и торопится, — зевнул Макото и с хрустом потянулся. — Надеюсь, он не заставит нас околачиваться тут до вечера.

— Ты все же вернул свои пистолеты? — Кенджи кивнул на выбившуюся из-под его плаща перевязь.

— Угу, — буркнул Макото и поморщился. — Знал бы, чего мне это будет стоить, плюнул бы и забыл… Как оказалось, их нашел в той развалюхе один из стражников, прибывших на переполох, припрятал, а потом притащил моему отцу. Уж не знаю, сколько ему пришлось ссыпать монет городовому, но судя по головомойке, что меня ждала после — целое состояние. Хорошо еще мой братец слишком занят Турниром, иначе бы не преминул присоединиться к потехе.

— Рисовые лепешки! Свежие рисовые лепешки! Холодные, горячие, семь медяков — в меду, три — без! — проголосил ставший от них неподалеку разносчик еды и Кенджи не сдержал усмешку, узнав под большой шляпой с обвисшими полями знакомый хитрый прищур.

— Катись ко всем демонам, — буркнул Макото, когда тележка крикуна чуть не наехала ему на ногу.

— Это Рю, — шепнул ему на ухо Кенджи.

— И вправду, — присвистнул тот, приглядевшись. — Тогда прошу прощения перед демонами, они такую компанию явно не заслужили.