— Мой человек с удовольствием встретится с вами и сделает все возможное, чтобы вы могли выйти на след убийцы и покарать негодяя по всей строгости закона, — произнес Каташи, сплетая пальцы. — Но у Кенджи сегодня был долгий и трудный день, так что предлагаю отложить ваш разговор на завтра. Скажем, после полудня.
— Чтобы вы успели найти пару дюжин людей, которые по счастливой случайности последние дни сопровождали господина Кенджи даже по нужде и готовы будут подтвердить свои слова любыми возможными клятвами? — хмыкнул Нобу. — Увы, не могу предоставить вам такой шанс.
— Пожалуй, я пропущу мимо ушей вашу жалкую попытку обвинить меня во лжи, господин Хо, но в следующий раз сочту это подстрекательством и, пожалуй, отправлю официальное письмо на имя его светлости, — Каташи откинулся на стул и скрестил руки на груди. — Но, боюсь, мы попали в безвыходную ситуацию. Я не собираюсь потакать вашим капризам, позволяя дергать моих людей посреди ночи, словно мелких воришек. Вы же в свою очередь отказываетесь идти мне навстречу… И как же нам найти компромисс?
— А может разрешим вопрос как до того решали споры наши предки? — вновь вспыхнул тот самый муж, явно не стремящийся уладить дело миром, и похлопал ладонью по рукояти меча. — Когда кончаются слова, говорить начинает сталь!
— Нападение на чиновника императорского магистрата карается смертью вне зависимо от титула и положения, — Нобу чуть побледнел, но не отступил; надо признать, держался он достойно, чего не скажешь о его сопровождении, которые, казалось, уже успели проклясть тот день, когда поступили на службу.
— А попытка очернить имя одного из участников Турнира сразу же после его перехода на следующий этап попахивает политикой, — фыркнул один из Змеев, до того хранивший гордое молчание. — Кто вас послал, Хо? Ублюдки из Дома Тигра?
— Я получаю жалованье только от казначейства императорского магистрата, — звенящим от возмущения голосом ответил тот. — И не намерен выслушивать поклеп в…
— Хватит, — прервал его Кенджи, поднимаясь со стула. — Я с удовольствием составлю вам компанию и отвечу на все интересующие вас вопросы прямо сейчас.
Все до единого взгляды в комнате устремились на него и, казалось, в каждом из них сквозит один единственный вопрос. Думается, его согласие изрядно удивило даже самого Хо, который, не закончив фразу, так и остался стоять с раскрытым ртом.
— Хочу предупредить, что ты совершенно не обязан этого делать, — произнес Каташи; судя по всему, он явно был недоволен решением Кенджи, но того, если честно, уже до жути успел утомить весь этот спор, который вполне мог продолжаться до рассвета. Тем более, если бы этот человек и впрямь имел на него какие-то весомые сведения, вряд ли бы он стал разыгрывать подобный спектакль. — Но это твое право.
— Думаю, лучше воспользоваться задним входом, — сказал Кенджи, выйдя в коридор вместе с Нобу. — Сомнительно, что наши, — он и сам не заметил, как начал употреблять это слово в отношении других Змеев, — будут сильно рады увидеть, как меня уводят вооруженные люди.
— Городская стража не боится пьяных задир, — поджал губы Нобу, но, тем не менее, после краткого раздумья все же внемлил голосу разума и воспользовался его предложением, попросив проводить их проходящую мимо служанку.
Совсем скоро они уже ступали по улицам ночной столицы, где головокружительные ароматы пряностей из ближайшей лавки смешивались с вонью сточной канавы, а чей-то хмельной смех перебивался громкой руганью. Воистину, Каноку был городом контрастов. Широкие хорошо освещенные бульвары были украшены разноцветными лентами, бумажными фонарями и гирляндами; улицы эти просто полнились шумным людом, за чьим покоем неустанно бдели вооруженные патрули. Но стоило сделать лишь шаг в сторону — и ты уже попадал в совершенно другой мир, состоящий из замызганных грязных проулков, где тесные хибары жались друг к другу так плотно, что, казалось, пытались вытеснить соседа из квартала. Обратная сторона Каноку била в нос резким смрадом помоев и испражнений; крыс здесь обитало едва ли не больше людей и размеры их могли испугать неподготовленного путника, случайно свернувшего не туда.
Магистрат находился в том же самом районе что и «Алмазная цапля», так что вскоре они уже приблизились к трехэтажному зданию, пристроенному к вытянутым казармам; и вот, преодолев три пролета, Кенджи и Нобу вошли в небольшую комнатку без окон, куда едва ли помещались стол, пара стульев, сундук, по совместительству выполняющий роль скамьи, да низенькая кровать. Судя по всему, императорский мэцукэ дневал и ночевал на службе в буквально смысле этого слова — и вряд ли то было его собственным капризом.
После того, как Нобу с нескольких попыток таки зажег масляную лампу, Кенджи получил возможность разглядеть его поближе. Выглядел едва ли старше Кенджи на пару-тройку лет, что удивительно; как правило, люди в подобном возрасте едва-едва поступали на государственную службу и могли довольствоваться разве что должностью помощника младшего писаря или гонца. Даже покойный Сато по его рассказам получил чин только преодолев третий десяток. Видимо, из-за подобных соображений Нобу отращивал квадратную бородку, дабы придать себе хот каплю солидности.
— Вина? — предложил он после того, как уселся за стол и жестом пригласил Кенджи занять место напротив.
— Если вы хотели со мной выпить, могли бы сделать это в купальне и сэкономить нам обоим время, — пожал плечами тот.
— Справедливо, — сказал Нобу. — Что ж, тогда перейдем сразу к делу. Чем раньше начнем, тем скорее закончим, как говаривает мой друг, когда жена в очередной раз тащит его в гости к своей матери, — Нобу натужно рассмеялся, но Кенджи не повел и бровью; если он думает вот так просто втереться к нему в доверие одной глупой шуткой, то глубоко ошибается. Так и не дождавшись ответа, мэцукэ кашлянул в кулак и пододвинул к себе исписанный чернилами лист. — Скажите, вам знакомо имя некого… Тсутому из провинции Ля-Вэй?
— Нет, — ни на миг не задумавшись ответил Кенджи.
— Вот как? Это довольно странно, — поднял брови Нобу. — Ведь он, годами не покидавший родные края, вдруг ни с того ни с сего сорвался с места, бросил свой трактир — позабыв даже запереть замок — и направился прямиком в столицу, а проделав столь долгий путь первым же делом принялся искать именно вас.
В памяти Кенджи всплыл незнакомец, что передал ему монету… Так речь о нем, а не одном из синоби?
— Кажется, вы стали что-то припоминать, — прервал Нобу размышления Кенджи, видимо, заметив смятение на его лице.
— В тот самый вечер я видел его в первый и последний раз и перекинулся с ним едва ли парой слов. Он отдал мне золотой, сообщив, что его попросил сделать это некий незнакомец, пожелавший остаться неизвестным, а после отправился восвояси.
Кенджи не видел причины лгать, умолчав лишь о своих умозаключениях. Ему сразу же стало понятно, что монету ему передал Жнец. Скорее всего, он же потом и прикончил бедолагу — либо, что более вероятно, поручил убийство кому-либо из своих головорезов, дабы замести следы — но вряд ли эта информация поможет Нубу восстановить справедливость. К тому же, один куда более опытный мэцукэ уже пробовал отыскать чернокнижника и закончилось это, увы, трагично. Какое-то время Нобу молчал, постукивая пальцами по столу; после же он спросил:
— И зачем же кому-то передавать вам монету? Это что, какой-то знак?
Кенджи в ответ лишь развел руками, при том ни капли не соврав.
— К тому же, целый золотой — весьма солидная сумма, — пробормотал Нобу, точно размышляя вслух. — В особенности для простого трудяги. Наверное, весь трактир Тсутому стоит меньше — вряд ли подобное захолустье вдали от торговых трактов пользуется спросом. Интересно, что мешало ему обмануть своего нанимателя и сбежать с деньгами…
— Страх. Видимо, Тсутому боялся того человека куда больше нищеты. И предвидя ваш следующий вопрос, — продолжил Кенджи, увидев, что Нобу уже открыл рот, — я не имею ни малейшего представления, кто мог дать Тсутому это поручение и зачем. Но знаю одно: найдете его — найдете убийцу.
