- Опасно девушке доверяться малознакомому мужчине? – добавил за нее.

- Да… Именно, - кивнула соглашаясь, – Простите…

- Вам не за что извиняться, это правильно, – криво улыбнулся в ответ.

- Спасибо, но правда не стоило. Мне как то неловко ..., - она протянула руки за пакетами.

- Какой этаж?

- Четвертый, я привыкла...

- Не бойся, донесу и сразу уйду, – совсем ее запугал, но уже собрался доделать дело до конца.

Она снова покраснела. Я бы тоже опасался на ее месте такого типа как я.

- Я вас не боюсь...

- А вот зря, мы почти не знакомы и благоразумнее было бы не впускать меня в подъезд.

- Вы такой странный…

Странный? Думаю, это не совсем то определение, но пусть будет так. Действительно, странно себя повел. Вызвался помогать девушке, сошел за несколько остановок до своей. Стою тут и уговариваю впустить меня в подъезд, при этом читаю лекции о безопасности.

- Пойдемте, что же вы остановились…

- Так уже пришли, четвертый…

Быстро, не успел заметить все эти пролеты, и вот мы уже на месте. Живу в частном доме и не привык ходить по лестнице, не помню, когда в последний раз это проделывал. Ощутил себя полным стариком. Старался держаться, дышать ровно, спасибо моим пробежкам, сейчас бы без них совсем облажался, весь потом покрылся бы. Вот бы помощничек был хорош!

- Вы живете одна?

- Вот это вы зря сейчас спросили.

- Согласен, – почувствовал как мои губы тронула усмешка.

- Одна, это квартира отца, но его сейчас нет в городе.

- Благоразумнее было сказать, что он скоро приедет.

- Согласна, - отзеркалили мой прежний ответ.

Мы оба замолчали, неловко смотря друг другу в глаза, стоя на лестничной площадке напротив квартиры шестьдесят один.

Даша открыла дверь. Два поворота ключом. Прошла, включая свет на входе, хоть и было достаточно светло. Видимо на автомате или от волнения. Повела рукой, указывая, что мне можно пройти. Переступил через порог, опуская пакеты на пол. Только собирался попрощаться, как Даша удивила меня. Нет, я, в самом деле, не напрашивался в гости, на чай там, не искал поводов задержаться. Просто хотел помочь, хоть со стороны это могло выглядеть иначе.

- Давайте я вас накормлю, вы наверно жутко голодный. Проходите, раз мы определились, что вы не маньяк.

- Мы не определились до конца, но будет уместно развеять все сомнения. И я все-таки пойду.

Конечно, я голодный. Какой еще может быть мужчина после долгого рабочего дня, почти часа дороги. Вот в этом, скорее всего, и дело, нужно быстрее уйти.

- Да ладно вам, это же просто еда. Наверняка, перекусите где-нибудь в кафешечке, я права? Готовить то вы вряд ли станете…

Она абсолютно права, какой уж там готовить. Точно не до этого. Когда я готовлю, моя голова не освобождается от мыслей, а, наоборот, шестеренки начинаю крутится активнее, руки делают все на автопилоте, могу посолить забыть или что-то добавить. Почему так – неизвестно. Должно же быть по-другому. Когда включаешься в деятельность, про все ненужное забываешь, с работой, по крайней мере, так. С готовкой все обстоит иначе. Поэтому не часто это делаю, проще действительно зайти куда-нибудь перекусить.

- С большей вероятностью, но это не важно. А то у вас еще войдет в привычку меня подкармливать, - вспомнились те бутерброды.

- Не вижу ничего плохого в том, чтобы накормить друга, - она вскидывает взгляд, ища одобрения на дружбу? - У меня мало друзей, общение дается мне тяжело, а с вами как-то само собой вышло.

Молчу. У меня есть друг. Один. Мне хватает.

- Что не верите? – понимает мое молчание по-своему, - Это с вами я трещу без умолку…

Не сильно она и разговорчива и со мной, вон полдороги прошли в молчании. Разуваюсь. Сдался ее простым уговорам. Дружба так дружба. Огляделся. Комнаты светлые, кое-где разбросаны вещи - сразу видно, что не ждали гостей. Но при этом все чисто и прибрано. Уютное девчачье гнёздышко с лимонными шторами. Прошли вглубь и расположились на кухне.

Неясное чувство, не ясно зачем я остался. Сижу за столом и жду пока меня накормят. Словно кот, подобранный с улицы. Снова захотелось встать и немедленно уйти, и только собрался воплотить задуманное, как она снова заговорила, успокаивая меня.

- У меня будет небольшая просьба, - улыбается, садится с противоположной стороны.

- Какая?

- Можете не называть меня на «вы», раз мы теперь друзья.

В принципе не трудно, и правда, девчонка совсем. Интересно сколько ей. Двадцать два? Двадцать три? Старше не выглядит.

- Тогда и ты на «ты», - соглашаюсь, глупо выкать, раз мы уж тут такое дело. Я хоть и чувствую себя значительно старше моего реального возраста, но, когда мне выкают не люблю.

- Как твое отчество?

Это что еще за финт, только договорились на «ты».

- Петрович.

Даша не сдерживается и начинает смеяться. Вот уж насмешил. Отчество как отчество.

- Серьезно? Родион Петрович? – еле выговаривает она сквозь смех, - Прости…Прости пожалуйста, но оно тебе совершенно не подходит.

Вот дурочка. Чем ей не приглянулось. Обычное. Не Вениаминович же.

- А какое подходит?

- Ну, например, Романович…

- Серьезно? Родион Романович?! Как Раскольников?

- Можно подумать, что все его отчество помнят, - возмутилась в ответ, - Вот Пушкина другое дело, а про «Преступление и наказание» помнят только то, что он бабку топором зарубил, - кивнул, скорее всего это так.

- Сочетание одинаковых букв действительно звучит, но это вы – девушки, подбираете что-то там по звучанию. Отец назвал Родионом в честь Малиновского, министра обороны СССР. Он хотел для меня карьеру военного, но не заладилось – меня в ту сторону не тянуло.

- Я такая дурочка, - вторит она моим мыслям, нет, не злым, просто мелкая еще. – Давай лучше покушать разогрею. У меня такие куриные рулетики, что пальчики оближешь.

- Давай уже свои рулетики, - бурчу, но злости нет. Что-то другое, пока мне непонятное.

ДАША

Похоже, я сошла с ума. Или все идет к этому. Где это видано пригласить в дом малознакомого мужчину! Еще его странным назвала – сама не лучше! Где моя прежняя осторожность и адекватность? Просто взяла и разрешила войти в свою квартиру. Не знаю, но внутри было абсолютно спокойно, когда мы шли рядом пол аллее. Чувство, словно я все делаю правильно, впуская его в свое жилище, мой личный мир. Вот так, наверное, и происходят всякие неприятности, а потом все сидят и обсуждают: «Да она сама его впустила, о чем только думала?!». У маньяка же не написано на лбу, что он маньяк. Нигде не написано. Они умело маскируются и это их «коронка» - пускать пыль в глаза, отводя от себя все сомнения. И я все это знаю. Да и Родион сам об этом поучал. Своего прошлого парня я впустила в дом после месяца общения. А тут…Глупо, очень не разумно с моей стороны. Но все обошлось. Я предложила этому угрюмому мужчине дружбу. Подумать только!

Но Родион подавлял своей мужской энергией. Нет, не давил, а именно заполнял, какая-то она у него правильная что ли. Рядом с ним хотелось чувствовать себя молодой девушкой, коей и являюсь на самом деле. Но я успела утерять это чувство легкости, которое было прежде. А тут, он просто взял пакеты и понес их. Мне показалось, что он и сам не ожидал от себя чего-то подобного. Сначала так уверенно шел, указывая, что мне не помешало бы быть осторожной. А после не решался войти. Будто уличный кот. Сравнила же. Но именно такая ассоциация возникла, когда он решал что предпринять – уйти или остаться. Дикий, взъерошенный. А тут какая-то ненормальная решила пригласить его в дом, чтобы накормить. Никто не приносит таких котов в свой дом, взрослых, потрепанных жизнью. Все любят милых маленьких котяток, умиляются и играют с ними. А что делать с таким?!

Я почувствовала радость от того, что он все же остался. Разулся, оставаясь в серых носках, аккуратно поставил ботиночек к ботиночку на коврик. Прошел за мной на кухню. Присел, ненавязчиво разглядывая обстановку. Не оценивающе, а изучающе новое место. Ничего выдающегося. Обычная квартира. Светлый кухонный гарнитур, холодильник и уголок – полукруглая лавочка и пару стульев в комплекте. Лишь лимонные шторы выделялись своей яркостью, придавая помещению свежести и уютности.