Даша тоже оценила пейзаж и настояла на совместном селфи.

- Не хмурь брови, просто улыбнись…

Мы неспешно одеваемся и покидаем озеро, которое, кстати, называется «Солнечное». В квартале на север от него имеется ларечек известной марки, в которой планируем перекусить, и до которого мы благополучно добираемся по тополиной алее, сквозь летящий пух. Его много, как в известной попсовой песне. Он устилай тротуар и кружится в воздухе, подхваченный ветром, замедляя его падение.

Сидели на лавочке в парке и ели шаурму. Даша заляпала своим любимым соусом футболку, ворчала, что поедет домой грязная как свинюшка, но больше, кажется, для вида. У обоих было хорошее настроение и такие мелочи, как грязная одежда не могли его испортить.

Я проводил ее до двора, не до дома, мы же не на свидании. Просто хотел убедиться, что она безопасно добралась до квартиры. А сам не стал садиться в автобус на ближайшей остановке, прошелся пешком пару кварталов, и только там запрыгнул в транспорт, так удачно следовавший по моему маршруту.

Рассматривал фото, присланное, когда мы разошлись по домам. Мои перебитые шрамом брови всё равно выглядели угрюмыми, но на губах была улыбка, настоящая, не вынужденная, не наигранная. Она отражала оценку дня. Перевел взгляд с себя на Дашу и сразу вспомнил запах ее кожи, пропитанной озерной водой и нагретой солнечными лучами. Находясь чуть позади нее, я отчетливо его улавливал. Как волосы, распушившиеся и не успевшие еще расчесать, щекотали щеку. Как тонкие лямки купальника огибали ключицы, спускались к чашечкам удерживающим грудь, чуть оголяя ложбинку. На фото ее было видно совсем немного, сантиметр, не более, но этого достаточно. Достаточно чтобы я понял…

После сегодняшней прогулки понял однозначно, что я совсем не по-дружески на нее реагирую. Внутренние демоны были категорично против этого общения, заставляли просто резко все оборвать. Но был кто-то ещё внутри, который глубоко прятался и долго сидел в темноте, который почувствовал тепло, увлекся им, робко протянув руки к нему, в надежде хоть немного согреться, не понимающий почему ему не дают и запрещают это сделать. Пока он не окреп, стоило бы приструнить его, а то только дай волю, начнет за свои права бороться, забыв про свою ответственность.

И как оказалось я тот еще слабак. Доказательство этому, что я сейчас лежу с членом кверху, после холодного душа.

Но ясно понимал одно, что необходимо прекращать общение, потому что я не могу дать ей большего.

ДАША

Перед тем как отправить Родиону снимок, я долго рассматривала его. Серые глаза Родиона выглядели голубее от солнца, а шрам в виде двух полосочек, рассекающий правую бровь совсем не портил его черты. Я даже провела пальцем по экрану на месте где он расположен. Когда на пляже вставляла ему в ухо наушник очень хотелось до него дотронуться по-настоящему, почувствовать его наощупь, узнать шершавый он или мягкий. Но больше всего мне нравилась его чуть заметная улыбка. Сегодняшний день вышел замечательный, в отличие от предшествующих ему недель, особенно последней.

На меня накатывало уныние, непонятная тревожность без видимых для нее причин. За окном стояло лето, а в душе царила осень. Хотелось плакать, но я держалась. Работала, создавала дизайн нового проекта, а вечерами делала обложки для книг. Все герои странным образом выходили похожими на Родиона. Я раньше ни на ком не зацикливалась на человеке, точнее на мужчине, да была влюблена, наверное… А сейчас все мысли сводились к нему, на обложках выходил его образ. Я боялась.

Страшно, обещать человеку дружбу, а самой так неаккуратно привязаться к нему несколько больше. Гнала от себя даже мысли о возможной влюбленности. Внутри был гремучий клубок змей непонимания самой себя, своих чувств, очень хотелось разобраться и вернуться в точку равновесия. А пока меня штормило как неспокойное море в грозу. То он появлялся в моей жизни, мне было комфортно с ним и уютно, то просто пропадал на недели, лучше бы приходил и сбегал в самом то деле. То мы общались через мессенжеры, то активировалось «радио» молчание. Мне необходимо было с кем-то поговорить, хоть немного разобраться и постараться понять как действовать дальше.

И поэтому я решила сходить к своему психологу и поговорить о повышенной тревожности, ну и, быть может, об отношениях с противоположным полом как-нибудь ненавязчиво расспросить.

Обычно я не изъявляю энтузиазма и желания идти в центр психологии, где работает Кирилл Андреевич. Но вот сейчас захотелось. Перед тем как пойти туда, я всегда открываю ящик стола, достаю адресованную записочку, перечитываю, рассуждаю, что голова начинает болеть. Официально должна появляться у психолога один раз в месяц, но иногда пропускаю месяц или два, на что мой врач закрывает глаза, не замечая в моем поведении ухудшений. Но один раз в год мое присутствие обязательно, если не хочу вспомнить.

Позвонила, сказала, что буду на этой неделе, записалась на ближайшую дату. Мое появление раньше обычного взволновало Кирилла Андреевича. Еще бы, я бы и сама удивилась.

- Даш, что-то случилось?

- Нет, Кирилл Андреевич, все хорошо, точнее нормально…, - в голове сумбур, сформулировать свои мысли было трудно, не зная с чего начать, ведь в действительности ничего серьезного не произошло.

- Я последнее время стала тревожная больше обычного, постоянно мысли по кругу…

- Давай начнем по порядку. Первое – какие мысли? – у него были встревоженные глаза, словно я ему о суицидальных мыслях пришла говорить, а потом поняла, что он, скорее всего, так и подумал, поспешила исправиться.

- О мужчине, - но, по-моему, сделала только хуже, он весь подобрался, - Об одном моем новом знакомом, чего вы так переполошились?

Кирилл Андреевич был молодым мужчиной, поэтому я часто стеснялась. Он был моложе Родиона. И даже предлагал мне называть его просто по имени. Но я не смогла, предпочитая держать дистанцию врач-пациент. Бывало, что мы проводили сеансы не в кабинете, а на прогулке или в кафе, чтобы я чувствовала себя более комфортно. Он хороший знакомый отца, они иногда сидели в барах вместе, поэтому я не была против. Кирилл Андреевич всегда учтив и вежлив. Он был женат, сейчас в разводе. Так что психологи и психиатры тоже люди, можно знать сколько угодно как устроен мозг и как нужно везти себя в разных ситуациях, а самому не в силах сохранить свою собственную семью. Не стала относиться к нему хуже после этого, советы давать легче, чем следовать им. А у него отличные рекомендации и советы. Я ему доверяю, но стесняюсь обсуждать некоторые моменты. О мужчинах, в первую очередь, особенно, если дело касается близости с ними. Помню как краснела, когда приходилось рассказывать, что я не чувствую, что нужно чувствовать. Да и сейчас, не далеко ушла от этого. Я сдержалась дотронуться до щек, хотя точно знала, что они точно порозовели, пусть не сильно, но это же только начало разговора.

- Новом знакомом? – переспросил, будто не сразу услышал. – Это очень хорошо, что ты не прекращаешь пробовать общаться с парнями.

Я не стала его разубеждать в этом, как раз меньше месяца назад, думала прекратить попытки и тогда случай свел меня с Родионом, с которым мы решили общаться в дружественных рамках.

- Мы просто друзья…

- Но тебе хочется большего?

- Я не хотела торопиться, но постоянно думаю о нем, волнуюсь, когда он не пишет, когда пропадает переживаю не случилось ли чего.

- И что ты о нем думаешь?

- Что он другой, с ним все иначе…, - трудно было подобрать слова и все рассказывать не хотелось, итак слишком много информации разболтала.

- Даш, - таким проникновенный голосом, каким успокаивают буйных, что я подумала «мои дела совсем плохи», - Знаешь как в народе называется твой диагноз?

- Как?

- Девка влюбилась, - он усмехнулся своей шутке, ожидая моей реакции. А я так и сидела и пялилась на него, не зная, что сказать.

- И что мне теперь делать? – задала глупый риторический вопрос, зная, что никто кроме меня самой не даст на него ответ.