Неожиданно сбросил негатив, под руку попался и сам напросился.

Этот тип хотел, чтобы я держался от Даши подальше. Я бы и сам хотел, да что-то плохо получается. Но это не его ума дела. Самому бы разобраться без сопливых.

Как не старался держать дистанцию, все оказалось «печально». А теперь отступать будет подло. Она может подумать, что это из-за случившегося. А это далеко не так. А может сама судьба прямым текстом говорит, что нам не нужно продолжать отношения в этом ключе? Что ничего хорошего из этого не выйдет? Даша уже в больнице. Не знаю, что и думать. В последнее время меня разрывают противоречия. Я должен был остановиться, но ревность захлестнула, всколыхнула эмоции, освобождая потаённые запрещенные чувства.

Все время пока ждал в приемном покое думал как себя теперь вести? Потому как, чтобы себе не пообещал, стоит увидеть ее как все идет в разрез с запланированными действиями. Не сказать, что я доволен этим. Совершенно нет. Абсолютно точно нет. Но Даша... Как магнит, чем больше сопротивляешься, тем больше влипаешь. Попробовав вкус ее губ один раз, хочется повторить снова. Хотя это не заслужил. Какая же я мразь. Думал, что изменился, а сам... Олеся мертва, а я с молодой девушкой. Может, это кризис среднего возраста начинается? Во сколько он там? В сорок? Это все оправдания, просто ты лжец, врал сам себе, что накажешь себя. А разве то, что ты делаешь похоже на наказание?! Все эти мысли терзали всю ночь и вне стен больницы, после того как меня отправили домой, заверили что с ней все хорошо, но раз я ей не родственник, то к пациентке не впустят, пока она находится без сознания. Сказали, что с ней уже все в порядке, просто дали успокоительного и она спит, приходите утром. Прежде чем, что-то предпринять и решать, нужно было поговорить с Дашей.

Что она нашла во мне? Почему так податливо льнула ко мне, а ее поцелуи выбивали почву из-под ног.

А теперь после того как пообещал, что помогу ей преодолеть все преграды вместе, заявил, что между нами все осталось как прежде. Только как это как прежде? Мы и сами запутались, но они точно вышли за пределы дружбы. Усмехнулся сам себе, какая уж тут дружба, когда от поцелуев сносит крышу и пол уходит из-под ног как в дешевой мелодраме.

Саднящие костяшки пальцев ныли, сжал их в кулак и почувствовал злость на себя, ударил им о стену, разбивая кожу сильнее. Может, стоило дать ему меня избить, я этого достоин. Все это гребанное непонимание как себя вести. Я стою на перепутье. Или вернусь к привычной одинокой жизни или же найду в себе силы двигаться дальше, позволю себе жить, не коря за смерть жены. Стоит уже решить или уходить совсем и не морочить девушке голову. Есть единственный человек кто будет действительно рад, если выберу второе. Мать. Она вообще вздохнет с облегчением. Хоть она и не поднимает тему моей новой женитьбы, после того как в грубой форме, весьма грубой, вылил поток грязи, что может даже не ждать ни внуков, никакой новой жены. «Время лечит, сынок», только и сказала она тогда. Я единственный сын, конечно, она хотела для меня другой судьбы, не угрюмого отшельника. Но бросил пить и на том спасибо. Стала чаще ходить в церковь. Смерть отца, мои проблемы сильно подкосили ее. Мне кажется, приведи в дом я не самую приятную девушку, она бы уже поблагодарила Бога, а Даша вообще не может не понравиться. Кстати давно ее не навещал. Нет никакого желания ехать в тот город. Больно, вдруг встречу родителей Олеси, а теперь еще и стыдно. Если свекровь увидит меня с девушкой, она точно проклянет. Хотя она итак уже, но это меня, а не хотелось бы, чтобы все это касалось Дашку, не причастную к моему прошлому.

Я уже привык жить с ноющей дырой в сердце, за столько лет сросся с ней, она могла иногда притупляться или, наоборот, особенно сильно напоминать о себе, как по оголенному нерву. А теперь эти переживания растревожили незажившую до конца рану. Слишком много мыслей, что кажется голова не выдержит. Не далеко так и свихнуться. Зашел в магазин и купил вискаря, отправился к Егорочу.

Старик был дома, смотрел телевизор, когда я пришел провел на кухню.

- У меня плохие ощущения, Егорыч, мне кажется ее кто-то сильно обидел

- Думаешь какой-то подонок что сделал с девочкой?

- Я не спрашивал, а она сама молчит, жду пока окрепнет, как будет готова.

В голове роилось множество мыслей. Не заметить изменения в Даше было невозможно. Словно потух огонек в глазах, часто о чем-то задумывается. Она говорила, что посещает психолога, но и предположить не мог, что все настолько серьезно.

- Вот и помоги девочке

- В том то и дело, не уверен, что могу ей помочь… Как я могу помочь ей если не в состоянии помочь себе?

- Вот и начни с себя, хватит прятать голову в песок аки страус. Не молодой поди...

Да старше Даши на пятнадцать лет. Накинулся на нее. Совсем еще девочка. - Прав ты, юна она для меня, - озвучил свои переживания. Может и не в возрасте вовсе дело. Конечно не в нем. Сейчас во всем вижу негатив.

- Дурак ты смотрю, засел в своих страхах и комплексах.

- Не начинай, сам то свою Тамару давно ль навещал, так и помрешь один.

- И помру, чего уж мне. Всякая жизнь даже на краю смерти к любви тянется, только любовь может ее исцелить. И ты не сравнивай. Я своё отжил. А тебе Господь дает шанс ошибки свои исправить...

- Не верю я...

- Дело твое верить аль нет, а девчонку побереги, рядом будь, чтоб чего не учудила ненароком.

Я задумался, а вдруг и правда Даша чего удумает, мало ли что в голове у нее, закрылась ведь. Женщины они ж эмоциональные очень, а когда перегорают, то вообще опасно оставлять их в одиночестве со своими тараканами. Вдруг это она со мной силилась, показывала, что все более-менее хорошо, а на самом деле все гораздо хуже. От простых переживаний приступы не случаются. Заволновался, пора домой идти, а по пути Даше позвонить. Хоть и виделись совсем недавно. Узнать как настроение, если не спит.

- Пойду я, Егорыч…

- Да только пришел ведь, вон чаю зверобоева заварил.... Выпил бы да поуспокоился, надо было лучше ромашки. Хоть и купил алкоголь, настрой не располагал.

Так даже и не открыли, пить расхотелось, трезвые нужны были мысли. Не время предаваться слабостям, нужно быть сильным и уверенным в своих действиях. Обдумать все как следует, желательно без черно-белого акцента. Не зацикливаться, а посмотреть все в разных тонах, подумать как это выглядит с разных сторон.

Посмотрел на меня и все понял, задерживать больше не стал. Я сам, как только за калиткой оказался, открыл вызовы и набрал последний. Но она не ответила, женщина- автоответчик сообщила, что абонент не отвечает. Выдохнул, не нужно себя накручивать, скорее всего она просто отдыхает, а телефон поставила на беззвучный.

Я догадывался, что произошло с Дашей. Надо быть полным дураком, чтобы не сопоставить факты. Не хотелось верить, что этой девушке нанесли такой вред, сильную психологическую травму. Встретились же двое травмированных, сломленные жизнью, прочувствовавшие удары судьбы на себе и безразличие небес. Как в той песне «Бог - одинокий ребенок, брошенный всеми в пустом магазине игрушек». (с) А мы с Дашей, будто те сломанные игрушки, никому ненужные, только на утиль. И если со мной немного поиграли, то за нее обиднее в разы, это как новенькой кукле Барби сломали руки, едва распаковав.

Что я об этом знал? Да только то, что в общем доступе. Но надо все-таки точно убедиться со стопроцентной гарантией, что это именно то о чем я думаю. Можно было бы напрямую спросить у нее, но она сейчас закрыта, ей понадобиться время на доверие, с ней нельзя спешить. Могу сделать только хуже, здесь нужно действовать аккуратно и деликатно. Она не раз говорила о своем психотерапевте… Думаю, как раз это тот, кто мне сейчас нужен.

ДАША

Более 4х лет назад

Когда я погружаюсь в это, то заранее знаю, что утону. Достаточно секунды, воспоминания лавиной обрушиваются на тебя, засыпая тоннами снега, из-под которого не выбраться. Сколько человек проживет, находясь внутри белого плена, мне не известно, но думается, что не долго. Или ты идешь навстречу свету или ты умираешь. Другого пути нет.