— В любом случае, что произошло, то уже произошло. — философски заметила Хален. — Зато у тебя теперь есть монополия на религию в одном отдельно взятом государстве. Можешь там дачу основать, никто не посмеет сунуться без официального запроса.
— Никто, кроме меня. — раздался голос с тонкими нотками насмешки, а на стол грохнулся большой бочонок с краником. Голос был знакомым, и принадлежал он однозначно Стронохую. — Вы чего это без меня бухать затеяли тут?
— Так чтоб сто восемьдесят какой-то там у тебя пункт правил верховного не нарушать. — совершенно серьезным тоном ответил ему Анкей и, повернув краник, как из самовара, налил себе странной, тягучей и почти черной жидкости в хрустальную стопку. — Обсуждаем дела своих культов, а ты ж не можешь в них вмешиваться. Вот никак не пойму, нахуя вообще твоя должность существует? Единственный плюс — религию твою запретить нигде не могут. А так, вроде, и старший модератор, а все функции порезаны сильнее, чем у простого смертного. За соблюдением правил, все равно система следит…
— Вот и я не понимаю… — настолько тяжело вздохнул местный старший бог, что даже, кажется, диван ему посочувствовал. — Ну так я и не буду по вашим вопросам ничего ни указывать, ни советовать. Так, попью тут с краешка.
Собрание состоялось в просторной, по всей видимости — гостиной. Овальный стол, полтора метра на десять, стоял внутри П-образного дивана. Диван был интересный — основа тоже ледяная, а вот покрытие мягкое. Снегом был застелен. Знаете, вот такой воздушный снег из больших снежинок, на который подуешь, и он разлетается. Только этот не разлетался. Этот был как-то так зачарован, что превратился в поролон. Сядешь — сминается, встанешь — на место форму возвращает. Внутри дивана светящиеся бутылочки, и это все еще и подсвечивается, и переливается. И при всем при этом это все не тает, и не холодное! И Огунора с его перегрузом монетами легко выдерживает, не говоря уже о каменном гроке. Даже магию поучить захотелось, глядя на такую мебель.
— А как ты вообще пронюхал, чем мы тут занимаемся? — хитро прищурился, глядя на верховного, Фыадалдо.
— А не один ты метки можешь раскидывать. — подмигнул ему в ответ Стронохуй и хряпнул рюмку своей нефтеподобной бурды. Чокаться с тостами, к слову, тут не было принято. Ну, то есть можно было, но необязательно, и можно наливать себе и выпивать по мере желания. — А я что, своего старого друга, да не отмечу своим вниманием? Мало ли чего. И вот смотрю, а через его метку сигнал приходит, что рядом с ним три конкретные божественные сущности отравление получают. Ну непорядок же!
А по мне так вполне себе нормально. — усмехнулся Фыадалдо. — А что ты вообще думаешь о последних событиях?
— Да чего о них думать. — пожал бог любви мохнатыми плечами и еще раз выпил. — Обычные божественные междоусобицы, причем даже без взаимоубийства. Сколько раз было, и еще будет. А то, что Ситал от руки смертного пал… Так наш мир устроен, что возможно это.
— И что, вот прям вот настолько тебе все равно, как ты пытаешься показать? — вклинился в разговор Огунор. — Ни за что не поверю!
— Да конечно же мне не все равно! — откинулся на спинку дивана Стронохуй. — Да, я доволен, что одним мудаком в наших рядах меньше. Это даже повод неплохо так нажраться в хорошей компании. Но все, что вы там в Стио устроили, не выходит ни за какие рамки! Да, кое-кому терять такую огромную территорию влияния будет обидно. Будут и пакостить, и мстить, и диверсии устраивать с помощью наемников. И покушений на Фыада будет минимум пять, и даже уже готовят. И по вашу душу определенно придут рано или поздно. Но вы уже огромного уровня, отобьетесь!
— Ну, допустим, не все уж и высокоуровневые. — покосился на меня древний.
— А, тоже мне проблема. — поморщился верховный. — Через пару данжей протащить, или яму в степи, или вон, у тех же друидов, лесной карман побольше зачистить, и сравняетесь. Это раньше вы первоуровневыми были, а щас… Я даже думаю, через пару недель можно это ваше благословение от бога оформить, для начала божественного квеста. Уж больно вы хорошо и быстро пошли в левелах расти.
— Слушай, Строн, а может, ему испытание оформить? — неожиданно оживился Анкей. — Тут и повод как раз имеется. В стране нежити переворот зреет. Говорят, прежний избранный король довел до разрушения сердца тьмы. Понятно, что это чисто повод, но ходячие трупы совсем зазнались. Хотят массовую могилизацию живой части населения устроить, свои ряды пополнить после гибели Некрополя. Нехорошо… А щас и ситуация самая подходящая! Почти вся верхушка в центре столицы, во внутреннем круге собралась!
— Нехорошо, согласен… — задумчиво потер подбородок Стронохуй. — Но почему не Огунор? Он более боевой.
— Чува-а-а-ак! После него же даже руин не останется! Ха-ха-ха! — рассмеялся бог-нежитеборец. — Не то, что живых. Смысл тогда вообще заморачиваться? А этот, если даже сдохнет, все равно странник, а Йёмин не Некрополь, там алтари не огорожены. Выберется. А если повезет, так уровней насобирает…
— Баланс взвешивал? — поинтересовался божественный босс.
— Да чего там взвешивать? — Анкей издал средний между смешком и хрюком звук. — Один второуровневый против всего внутреннего кольца столицы. Сам прикинешь?
Стронохуй на некоторое время застыл, погрузившись в размышления, а я, пока опять какая-то хуйня не началась, поспешил побольше из божественного бочонка отхлебнуть. Краник был типа самоварного, так что текло медленно, и выпил я, дай бог, грамм двести. Вкусненько, между прочим. Ближе всего по вкусу будет егермейстер, только не то мяты меньше, не то она у местных не такая морозная, а может и вовсе они заместо нее какую-нибудь душицу кладут. В общем, сладко, вкусно, освежает и дает плюс три к регенерации всех очков, включая шаманское.
— Анк, ну тут по всем параметрам только твой меч можно для равновесия выдать, и кольцо в арену замкнуть. — вскоре заговорил главный бог. — В противном случае, если с чем-то другим, он или в убытке по балансу, либо наоборот, слишком выделяется.
— Именно! — воскликнул Анкей и даже подпрыгнул на месте. — И в случае, если он испытание пройдет, я ему этот меч на месяц дам погонять!
— А в случае, если не пройдет? — насторожился я, запивая через чур сладкий ликер предыдущим самогоном. Сопротивление ядам и, соответственно, спирту уже дошел до шестидесяти двух процентов, отчего становилось немного грустно и также немножко похрен.
— Ха! А ты чего, добровольно что ли пошел на испытание? — усмехнулся Анкей. — Вот если б да, тогда конечно, тогда б условия отработки были. А так, ты ж не по своей воле, да? — с этими словами он настолько хитро подмигнул, что я даже понял. Да, я совсем не добровольно.
— Только одно уточнение. — я закинул в себя сырную тарелочку и продолжил. — В вашей оппозиции еще кто-то состоит? Или если вдруг встречу там какую-то наглую божественную морду, то можно смело елозить ею по наглому городскому тротуару?
— Вообще не должен ты там никого… — начал было квестодатель, но потом помотал головой и продолжил. — Да, вот мы четверо, это все, кого бить не надо. Остальные все мудаки если и меньшие, чем нежить, то совсем чуть-чуть, так что делай с ними все, что хочешь.
С этими словами он щелкнул пальцами, мир моргнул, и я очутился на залитой солнцем улице с двух-трехэтажной застройкой каменными песочного цвета домами и таким же троутаром. А в моей правой руке красовался тот самый прямой деревянный меч с односторонней заточкой и шаманским душком, который до этого я видел в руках у самого Анкея. Еще в избушке у Двала, на болоте.
— Э-э-э-у-э-э! — раздался громкий зевок, лезвие меча окутал плотный желтый туман силы духа, сложился в лицо, отдаленно похожее на человеческое и посмотрел на меня туманными глазами. — Так. Чего там пацан опять затеял?
— А… Испытание какое-то. — пожал я плечами. — Я так понял, надо территорию зачистить.
— Так понял? — кажется, призрак меча удивился. — А системного задания не было что ли?
