Командую атаку и ухожу вниз с переворотом. Загоняю в прицел ближайший «Эмиль». Эх, далековато пока для стрельбы. Надо поближе подойти. Ближе, ближе, ближе. Оп! Похоже, нас эти нацистики все же заметили? Пытаются уйти из-под нашей атаки. Вот только скорость то они уже успели потерять, поднимаясь наверх. И разогнаться ну никак не успевают. А без скорости быстрый и маневренный «Мессершмитт» теряет все свои преимущества в воздушном бою и становится неповоротливой и медленной мишенью. Нет, ведущий первой немецкой пары что-то пытается изобразить такое хитрое. Что-то вроде бочки с уходом на вираж. Опытный кадр. Не растерялся. Упорно пытается выжить. Вот только это ему сейчас не поможет. Я то скорость уже приличную набрал в пикировании. И я уже близко. Как раз для моих пушек дистанция. Нажимаю гашетку, посылая в сторону противника двадцатимиллиметровую смерть. Дымные трассы впиваются в завалившийся на крыло германский истребитель. Есть контакт! Отчетливо вижу попадания пушечных снарядов. Вспышки на крыльях и носу. От «Мессера» ведущего отлетают в разные стороны куски обшивки. А мотор резко вспыхивает ярким пламенем. Этот уже отлетался дракон фанерный. Проскакиваю мимо и успеваю заметить прилет еще по одному «Эмилю». Это не я. Это кто-то из моей группы отличился. Может быть мой ведомый. Колин Грей ведь и в прошлом бою успел добрать вражеского ведомого, у которого я сбил ведущего. Молодец! Реакция у парня хорошая. И стрелять он тоже умеет неплохо. Думаю, что и без меня он бы тут стал очень неплохим асом. Если бы не погиб в процессе, конечно. Ну, а под моим чутким руководством он еще больше крестоносцев посбивает.
Пролетаю вниз, ухожу в левый вираж и пристраиваюсь в хвост одинокому «Мессершмитту», который пытается догнать такой же одинокий «Харрикейн». Точнее говоря, добить. «Харрикейну» то вон уже раньше неплохо так прилетело. Весь фюзеляж английского истребителя в сквозных дырах, через которые просвечивает небо. А из-под его капота тянется тонкая полоса дыма. Без моей помощи этот «Харрикейн» долго не продержится. Сейчас мы это дело исправим. Вот нельзя же так увлекаться расстрелом беззащитного противника. Смотреть надо же хоть изредка по сторонам. Ай, яй, яй! Какой непростительный косяк со стороны нацистского летчика сейчас я наблюдаю. Впрочем, у «Мессера» обзор сзади никакой. А я специально так зашел ему в хвост, чтобы он меня не видел. Пора заканчивать этот цирк. Мои пушки и на этот раз отрабатывают безупречно. Молодец Макглас! Хорошо их настроил. Пока у меня нареканий нет. Кстати, сейчас я и пулеметами тоже добавил немного. Немцу хватило. Вон как резко пошел вниз, разматывая по небу густую струю дыма. Наблюдал за ним несколько секунд. Но сброса фонаря не заметил. Похоже, что германского пилота я убил. В принципе, с такой дистанции никакая бронеспинка от снаряда в двадцать миллиметров не спасет. А вот если бы у меня вместо пушек были только пулеметики винтовочного калибра? Вот тогда бы у арийца еще был шанс выжить.
Твою дивизию!!! Тревожный крик ведомого спасает меня от больших неприятностей. Тело действует на одних рефлексах. Дымные трассы проносятся слева от моей кабины. Резкая бочка и боевой разворот выносят мой «Спитфайр» из-под вражеского обстрела. Засмотрелся, вашу Машу! Вот сам тут распинался только что про то, что надо чаще в небе смотреть по сторонам. А тут же отвлекся и чуть не схлопотал порцию горячих огурцов в задницу. Вовремя меня Колин предупредил. Загордился, понимаешь, ас хренов. Если бы мой ведомый вовремя не заметил пару вражеских истребителей, попытавшихся укусить меня за попу. И не предупредил бы меня криком по рации. То я бы сейчас тоже падал вниз в неуправляемом полете. А прилететь мне могло не по-детски. Судя по дымным трассам, немцы чем-то солидным в меня стреляли. Очень похоже на мои 20-мм. авиапушки. У немцев то они тоже есть. Причем, на «Мессершмиттах» этой серии они тоже в крыльях стоят. Как у моего «Спитфайра». Это потом арийцы на более поздние модели «сто девятых» станут по одной автоматической пушке устанавливать на носу, стреляющей через втулку винта. Но сейчас то у них с авиапушками все в порядке. Залп из двух автоматических пушек — это круто. Уж я то знаю это хорошо. Надо будет потом не забыть моему ведомому пару пива поставить. Вечером в баре. Он меня сейчас реально спас. Нахрен, нахрен такой экстрим. Надо из этой собачьей свалки выбираться. А то ведь так и подстрелить могут ненароком. Не люблю я соваться в такие хаотичные бои на виражах. Здесь очень все нервно и непредсказуемо. Трудно отследить действия противника. Ненавижу такой ближний бой. Когда сразу так много самолетиков кружится в небе. А мы пойдем повыше. Чтобы без нервов и экстрима выбрать следующую цель и атаковать ее. А весь этот глупый героизм и пафосное превозмогание — это не для меня.
Отдаю команду своей группе и ухожу на вертикаль. Хорошо, что я перед этим успел неплохо так разогнаться. Такая скорость мне позволит набрать высоту довольно быстро. Нет, все же «Спитфайр» очень хороший истребитель для своего времени. Очень неплохая машинка. Мне нравится. Оглядываюсь по сторонам и невольно морщусь. Перехвалил я английских пилотов. За мной из моей группы кроме самолета Колина Грея никто не последовал. Остальные остались там внизу в собачьей свалке. Увязли на виражах и не смогли выскочить. Или не захотели этого делать в азарте боя. Но бог им судья. Привыкли люди к такому стилю боя. Когда ровный и красивый строй истребителей при столкновении с противником моментально разваливается на отдельные группки. И дальше все начинают воевать как получится, а не как надо. В советских то ВВС я от такой самодеятельности уже успел отвыкнуть. Там при содействии Рычагова уже давно приняли новый боевой устав ВВС РККА. И тактическое взаимодействие советских летчиков в воздушном бою налаживали драконовскими методами. Кстати, Павла Рычагова в СССР уважают не только как боевого летчика и военачальника. Он там еще и не без моей скромной помощи считается одним из ведущих теоретиков воздушной войны. Мы же с ним вместе смогли выпустить в печать несколько довольно дельных книжек по тактике авиации. Только я свое соавторство старался особо не светить. И самое смешное, что имя Рычагова в этом мире стало таким же известным, как и имя того же Гудериана. Только немец прославился как теоретик и выдающийся тактик танковой войны. А вот книги Рычагова знали военные авиаторы всего мира. Его труды были переведены на несколько европейских языков и свободно продавались по всему миру.
Поднявшись на тысячу метров над свалкой, начинаю выискивать очередную жертву. А вот и она. То есть они. Три «Мессера» пытаются залезть повыше немного в стороне от нас. Странно. Почему их тут трое? Немчура же вроде бы, парами летает? Видимо, один из них из другой пары. Его напарника сбили. Вот он и присоседился к другой паре. В принципе, арийца этого понять можно. Одиночки в воздушном бою долго не живут. Толпой выживать проще. Куда претесь, коршуны резиновые? Место уже занято! Это наша поляна! Направляю свой истребитель в сторону этой наглой тройки. Сейчас будем их наказывать. Блин! Не хотят. Заметили нас и резво уходят вниз с переворотом. Поняли, что мы им забраться сюда наверх не дадим. Впрочем, можно попытаться их догнать. В пикировании наши «Спитфайры» могут уверенно потягаться со «сто девятыми». И мы пикировать начали первыми, неплохо так разогнавшись. А немцы только нырнули вниз и стали набирать скорость. До них метров восемьсот, и мы их уверенно нагоняем. И еще очень уж удачно они сейчас пытаются удрать от нас. Не в общую свалку ныряют, а чуть в стороне. В общем, не догоним, так согреемся. Если эти «Эмили» вдруг начнут отрываться от нас по скорости, то мы всегда сможем свернуть к общей схватке и клюнуть сверху кого-нибудь на виражах.
В воздушном бою никогда нельзя сказать заранее на чьей стороне будет перевес. И кто победит. Там все зависит не только от технических параметров самолетов. Хотя от них тоже зависит многое. Однако, от пилотов и их тактических решений зависит гораздо больше. Поэтому, говорить, что «Мессершмитт» Bf-109Е лучше или хуже «Спитфайра» нельзя. И победа здесь индивидуальна. Все зависит от действий пилота и обстоятельств боя. Нет, тот же «Харрикейн» «Эмилю» не соперник. Тяжело ему с «Мессером» на равных драться. Однако, и нам нем английские летчики как-то умудряются противостоять «сто девятым». И в этот раз обстоятельства сложились в нашу пользу. Если бы не эта группа «Харрикейнов», то все было бы по-другому. По ходу боя сюда подтягивались и другие группы британских истребителей. Я это видел краем глаза, особо не отвлекаясь. А то изначально нас было маловато на такую ораву врагов. Но на наше счастье с близлежащих аэродромов прилетало подкрепление. К нам прилетало. И вот сейчас одна такая группа из девяти «Харрикейнов», летевшая с севера, попыталась перехватить наших беглецов. Британские истребители атаковали ту самую тройку «сто девятых», что удирала от нас, набирая скорость в пологом пике. Они же как раз навстречу «Харрикейнам» летели. И те их, конечно же, заметили. И атаковали. Точнее говоря — попытались это сделать. Британские самолеты рванулись навстречу немцам. Но те вовремя заметили опасность и вильнули в сторону, просвистев мимо атакующих «Харрикейнов» метров в шести ста. Устаревшие «Харрикейны» ничего с этим поделать не могли. Скорости им не хватило, чтобы занять выгодную позицию для атаки. Но издалека они немцев все же обстреляли. Правда, ни в кого не попали. Зато заставили выполнить маневр уклонения и тем самым слегка изменить курс, и чуть-чуть снизить скорость. И это обстоятельство стало фатальным для немцев. Эти «Мессеры» уходили от «Харрикейнов» по дуге вправо. А мы рванули наперерез по прямой. И все же смогли их перехватить. Учите физику и геометрию, ребята и девчата. На этот раз они были на нашей стороне.
