Англичане с огромным энтузиазмом атаковали немецкие бомбовозы. Они уже так много дней не могли об этом даже и мечтать. Раньше то приходилось с боями продираться к бомбардировщикам через многочисленные истребители противника. И часто этого сделать не удавалось. А тут прямо праздник какой-то? Бомбардировщики и без прикрытия. Сами к нам прилетают. Нет, прикрытие из истребителей у немцев имеется. Но когда оно еще сюда подоспеет? Мы поймали нацистиков со спущенными штанами. И сейчас этим воспользуемся. Атакую ближайший «Хейнкель», заходя с верхней-левой полусферы. С этого ракурса его оборонительные турели меня не достанут. Вообще-то, He-111 неплохо защищен от атак истребителей. Пулеметов у него хватает. Когда такие «Хейнкели» летят в плотном строю, во все стороны ощетинившись своими пулеметами. То подступиться к ним тяжело. Они очень хорошо друг друга прикрывают. Но сейчас этот вражеский бомбер только что вышел из атаки на аэродром. И летит в гордом одиночестве. Как и еще несколько других бомбардировщиков противника в этом секторе неба. Им после атаки необходимо было снова собираться в плотный строй. Но времени для этого мы им не дали. И теперь английские «Спитфайры» с азартом атакуют одиночные «Хейнкели».
А этот вон там впереди является моей законной добычей. Немцы меня заметили, обзор во все стороны у этого немецкого бомбовоза отличный. И даже попытались среагировать на мое приближение. Пилот He-111 хочет развернуться ко мне носом и подставить меня под носовой пулемет. Но я ему не даю этого сделать. И парирую все его потуги, просто уходя в сторону. «Хейнкель» He-111 — это даже не «Мессершмитт» Bf-110. Это еще более тормозная мишень для моего быстрого и маневренного «Спитфайра». Ну, вот и все! Наконец-то, я подлетел достаточно близко, чтобы открыть огонь. Мои пушки и пулеметы выдают смачные очереди, разбивая кабину пилотов в дребезги и задевая правый двигатель. Резко отворачиваю в сторону, наблюдая как этот «Хейнкель» неуклюже заваливается вниз и устремляется к земле, полыхая простреленным мотором. Первый готов! Пушки по стеклянной кабине — это сильно! Тут бы и моих пулеметов хватило с избытком. Вот что значит опыт. Раньше бы с такой дистанции я стрелять не стал. Ближе бы подошел, чтобы бить наверняка.
Пока этот убитый мною He-111 летит вниз, я осматриваюсь по сторонам, выискивая другую жертву. Вот этот подойдет. Еще один «Хейнкель», который только что вынырнул из боя, успешно отбомбившись по одному из ангаров на Биггин Хилл. Привет, привет! Ты то мне и нужен! Ухожу на вираж, обходя немца с правого боку. Его верхняя-задняя турель пытается по мне стрелять. Но безбожно мажет. Далековато и скорость я успел набрать не самую маленькую. Кстати, этот фашист так и летит по прямой, пытаясь залезть повыше. Первый то был поумнее. Хотя бы пытался маневрировать и подставить меня под огонь своих турелей. А этот вон летит, как и летел раньше. И никуда не сворачивает. Скорее всего, там сейчас за штурвалом сидит не очень опытный немецкий пилот. Который растерялся и не знает, что надо делать в таких случаях. Вот никогда тебе уже не стать опытным военным преступником, фашистик. Я об этом позабочусь. Бок вражеского бомбера растет в прицеле. Пора! Жму на гашетки, работая по цели из всех стволов. Есть контакт! Попал! Похоже бензобак? Вон как полыхнуло! Горит! Красиво горит! Второй готов!
Шустро разворачиваюсь. Ага! Картина маслом. Наши «Спитфайры» также без дела не сидели. Пока я тут развлекался, они успели поджечь четыре бомбера нацистов. И теперь весело гоняют еще троих, заходя на них со всех сторон. Бросаю взгляд в сторону немецких истребителей. Где там они? Не, не, не. Еще далеко. Умные и осторожные немцы полетели в обход авиабазы, чтобы не попасть под огонь британских зенитчиков. Молодцы, фашистики. Бережете свои жизни. Так держать! А мы продолжим свою охоту. Кстати, об охоте. Вон те два «Хейнкеля» пытаются сбиться во что-то, напоминающее группу. К ним спешит еще один товарищ. Нет, такой хоккей нам не нужен. Будем бить, пока они там не собрались окончательно в кучу.
Все также подхожу к врагам сбоку. А что? Не хочу я велосипед изобретать. Так атаковать He-111 наиболее безопасно. Спереди и сзади к ним лучше не соваться. Расстреляют нафиг! А вот в бок пулеметы этих бомберов не бьют. Радиуса разворота у их турелей не хватает для этого. Поэтому мы их отсюда и будем атаковать. Итак — двойная цель. Я беру переднего, а мой ведомый займется вторым «Хейнкелем». А то он там уже успел немного заскучать. Первых то двух я завалил в одно рыло. А Колин Грей так ни разу и не стрельнул в этом бою. И вот теперь я ему такую возможность предоставляю. На этот раз открываем огонь с более близкой дистанции. Это из-за пулеметов моего ведомого. Они же у него не такие дальнобойные как мои пушки. А я хочу, чтобы он сбил своего «джерри» с одного захода. Отлично все прошло. Колин по своему бомбардировщику не промазал. Я ему советовал целить по кабине пилотов. Она у этого бомбовоза Люфтваффе большая и стеклянная. И брони противопульной там нет. В общем, он моего совета послушался и теперь записал на свой счет еще один сбитый самолет противника. Растет мальчик. Матереет по тихой. Уже начинает сбивать самолеты врага с одного захода. Моя школа. Ах, да! Я в своего тоже не промахнулся. Этот также красиво загорелся. В общем, третий готов!
Правда, на этом праздник жизни закончился вместе со снарядами к моим автоматическим пушкам. Все никак не могу привыкнуть к этому куцему боезапасу английских авиационных пушек. Эх, только веселиться начали и пушки стрелять перестали. Печалька, однако! А вместо слов одни междометия! Кстати, не я один тут такой печальный оказался. Литхэрт тоже все патроны расстрелял до единого. И не он один. Его парням в этом бою много стрелять пришлось. Пулемет винтовочного калибра — это ваш не пушка в двадцать миллиметров. Им надо долго ковырять такую большую цель как «Хейнкель». А если учесть, что не все британские пилоты могут хорошо стрелять. То патронов они тратят очень много, чтобы сбивать вражеские бомберы. В общем, наш командир скомандовал отход. И мы ушли по-английски. Не прощаясь. И оставив недобитые немецкие бомбардировщики в покое. А немецкие истребители нас так и не догнали. Впрочем, они как-то не сильно к этому стремились. Отогнали нас и на этом успокоились. Им же еще надо было довести до Франции тех, кто выжил после нашей атаки. А мы и ушли спокойно, не потеряв ни одного своего истребителя в этом бою. Хорошо повоевали. На пять с плюсом. Вот всегда бы так.
После приземления нам долго отдыхать не дали. Немцы сегодня как с цепи сорвались. И начали наносить удары небольшими группами самолетов. После обеда они уже не собирались в одну большую воздушную армаду. А прилетали в хаотическом порядке. По готовности. А мы пытались им противостоять. Только не всегда у нас это получалось. 30 августа Люфтваффе планировали вывести из строя большую часть аэродромов Королевских ВВС в Южной Англии. К нам в Манстон они тоже прилетали. В первый раз нас успели вовремя предупредить посты наблюдения, и мы все смогли взлететь и встретить приближавшиеся бомбардировщики противника в воздухе. Даже «Дифайентам» из 264-й эскадрилье пришлось принять участие в отражении этого вражеского авианалета. Восемнадцать «Дорнье» Do-17 и двадцать три «Мессершмитта» Bf-109 до Манстона так и не долетели.
Мы их приняли над морем. И смогли заставить вражеские бомберы побросать свои авиабомбы в воду. И отвернуть назад. В том бою я смог сбить только один «Мессер». А два других повредил, но добить не смог. Не дали. Пришлось отвлекаться на других немцев, которые жаждали до меня добраться. И в итоге — подранки благополучно удрали. Из этого боя я привез шесть пробоин в фюзеляже и крыльях моего «Спитфайра». В этот раз нам попались какие-то особо опытные и настырные немецкие пилоты. Которые меня чуть было не достали. Это я про истребители говорю, если кто не понял. С бомбардировщиками то мне тогда повоевать не пришлось. Мы (54-я эскадрилья) немецкие истребители отвлекали на себя. Пока другие наши парни разбирались с «Дорнье».
