«Бинго, – тем временем думала Ира. – Больна? Уж не подцепила ли тихоня какую-нибудь неприятную болячку, изменяя своему муженьку, когда тот с Анфиской по «командировкам» развлекался. Вот подруга обрадуется. А раз она больна, то с Валей у них ничего не могло быть. Пронесло, слава богу».

– Видишь, – вздохнула она, обнимая мужчину. – Я верю тебе, – потянулась к его губам.

– Спасибо, – выдохнул он.

– Но снимки, всё равно Анфисе отправлю.

– Нет, – отстранился от неё мужчина. – Никаких снимков.

– Хорошо, как скажешь, – улыбнулась она.

«В итоге всё можно обыграть, что это твой приятель снимки отправил», – решила она.

Маргарита мяла скалкой варёный картофель в кастрюле и думала о том, что близость с любимым мужем показалась ей пыткой. Вроде бы и страсть была и нежность, а внутри ничто не отозвалось на ласки Бориса. Сымитировав пик своего наслаждения, она быстро покинула постель и оставила разомлевшего мужчину одного.

– Ты куда? – лениво улыбаясь поинтересовался он, когда она надела домашнее трикотажное платье.

– Хочу побаловать тебя картофельным пюре и котлетками.

– Хозяюшка моя, – подмигнул ей Боря и закрыл глаза, желая отдохнуть. Он всегда после возвращения отсыпался почти сутки.

Маргариту подмывало спросить, почему он вернулся раньше, но она не стала этого делать, помня, как муж злится, когда она лезет с вопросами о его работе.

«Приехал и приехал, – размышляла женщина, добавив к картофелю молоко и сливочное масло. – Хотя, с большим удовольствием я провела бы этот день в одиночестве», – сделала она для себя неожиданный вывод.

– Умница моя, – в кухню вошёл Борис в спортивных шортах. Торс мужчины был обнажёнными. Он повернулся к женщине спиной, решив самостоятельно достать из навесного шкафчика себе тарелку. Маргарита залюбовалась красивым телом своего супруга и чуть не выронила тарелку с горячими котлетами, когда заметила сзади у основания шеи достаточно большой и  уже сходящий засос, который судя по цвету, она никак не могла поставить. Да и не разрешал Борис ставить на нём метки, всегда брезгливо относясь к подобным проявлениям любви. А тут…

– Боря, – тарелка с котлетами громыхнулась на стол. – Что это?

– Где? – улыбаясь повернулся к ней лицом мужчина.

– Вот здесь, – Рита указала пальцем на «клеймо любви».

– А что там?

– Засос, Боря.

– Не может быть, – махнул рукой мужчина. – Тебе показалось.

– Нет. Не показалось. Я сейчас тебе сфотографирую и покажу, – ответила женщина и достала из кармана домашнего платья свой телефон.

– Рита, – явно занервничал мужчина увидев снимок, – ну, может я неудачно ударился.

– О чьи-то похотливые губы? – села она на табурет, так как ноги перестали её держать. – Ты мне изменил что ли? – она сама не могла поверить в то, что спрашивала.

– С ума сошла! – воскликнул он. – Это какое-то недоразумение. Мало ли где я мог получить синяк.

– Боря, – вздохнула она, – я может и кажусь тебе наивной, но я не такая.

– Риточка, не делай из мухи слона. Подумаешь, синяк. Через пару дней он сойдёт.

– Через пару дней, – поднялась она, – меня здесь не будет. Я поверить не могу, что ты…

– Риточка, – бросился к ней Борис. – Я только тебя люблю.

«Ну, держись, Анфиска, – думал он про себя. – Так меня перед Марго подставила. И ведь специально выбрала место, чтобы я не мог заметить. Пора, видно, от неё избавляться, раз она забыла, где её место».

– Боря, как же так? – вновь и вновь повторяла Маргарита, отметив про себя, что супруг не отрицает факт измены.

«И что теперь? – закрылась в ванной женщина, чтобы побыть в одиночестве. – Что теперь?  Отпустить? Я всё равно испорченный товар. Неизвестно, как пройдёт операция. Да и не станет Борис со мной возиться. Он любит, когда за ним ухаживают. Отпустить… Как же больно. И почему я раньше не заметила? Может быть тогда не пришлось бы притворяться в постели… А так… Всё стало ещё отвратительнее…»

Мужчина изогнувшись перед зеркалом в коридоре, пытался рассмотреть свежий «поцелуй любви» своей любовницы.

«Вот же… – не находил он слов. – Знала, что нельзя, и всё равно оставила следы своей страсти, – злился Борис. – А страсти ли? – неожиданно побелел он. – Может и не было никакой страсти? А всё было разыграно специально для меня? Чтобы… Рита увидела… Ох-ох. Моя Марго такая нежная и чувствительная, а ещё гордая…. Она и до развода может додуматься. Что же делать? Точно, – пришло неожиданное решение, – надо попросить кого-нибудь из друзей солгать Марго, будто этот засос поставили мне на спор: мол проверить, насколько мне доверяет жена. Кому же позвонить? На такое безрассудство мог бы пойти только Женька. Он балагур и весельчак, и над своей женой всё время подшучивает».

Окрылённый тем, что ситуацию можно урегулировать, а потом ещё долго укорять жену, что она ему не доверят, Борис набрал номер приятеля.

«А вот Анфиску в отставку, – решил для себя мужчина. – Пусть метки на другом дураке ставит. Я ей сразу дал понять, что с женой разводиться не собираюсь. Не нравится быть моей любовницей, может быть свободна».

Приятель ответил после четвёртого гудка:

– Привет, – лениво протянул Женя, – неужели ты, наконец, вылез из постели своей куколки и вспомнил о друге.

– Я о тебе и не забывал, – вздохнул Борис.

– Но в постели с любовницей приятнее, – захохотал друг. – Эх, не был бы я женат.

– Это ты сейчас к чему? – нахмурился мужчина, чувствуя, что разговор заходит куда-то не туда.

– Это я к тому, что мне совесть не позволяет своей Ляле изменить, – опять вздохнул Женя. – Люблю я её. Очень.

– А я, по-твоему, Ритку не люблю.

– Завидую я тебе, друг. Завидую. Я, как ты, не могу: любить многих. Моё сердце создано только для одной.

– Да ну тебя, – обиделся Боря. – Я тебе, как другу звоню. Хотел помощи попросить. А ты…

– А что случилось? Ты же, вроде как в командировке, со своей этой, – запнулся. – Прости, всё время забываю, как её зовут.

– Это уже неважно.

– Неужели она тебя бросила? – охнул приятель.

– Почему это сразу она меня. Может это я её бросил.

– Ну-ну.

– Ты мне помогать будешь или будешь из себя клоуна строить?

– Я весь во внимании. Правда не представляю, чем могу помочь. Я в делах с любовницами не специалист.

– Женька!

– Агась. Слушаю. Шпарь, как говорится, правду матку.

– В общем, так. Приехал я домой.

– А Ритка с любовником, – присвистнул Женя.

– Типун тебе на язык. Она у подружки своей ночевала.

– Без твоего ведома, ай-яй-яй.

– Не паясничай.

– Ладно, – сдулся Евгений.

– Ну мы того, – замолчал Борис.

– Этого, – передразнил его приятель.

– И она увидела у меня засос.

– Опаньки, – заржал Женя.

– Тебе смешно, а Марго в ванной час ревёт.

– Я бы тебе в морду дал.

– Лучше бы дала.

– Ну, что могу сказать. Разведётся она с тобой. Ритка баба гордая.

– Вот я и подумал.

– Да тут и думать не надо.

– Женька, дослушай.

– Весь во внимании.

– Не мог бы ты сказать моей Марго, что это ты мне засос поставил.

– Чур меня, – воскликнул мужчина, не дослушав приятеля. – Я Лялю люблю и засосы ставлю только ей.

– Да люби свою Лялю, кто против, – возмутился Борис.

– Тогда к чему весь этот фарс? – удивился Женя.

– Скажи, что мол мы поспорили, как сильно она мне верит. Проверка, понимаешь?

– Понимаю, – засмеялся мужчина.  – Ты хочешь выставить её дурой. Так бы сразу и сказал.

– Женя, – вскипел Борис.

– Да ладно тебе кипятиться. Ты уже сел голой… – усмехнулся, – на горячий примус. Так что расслабляйся и получай удовольствие. Я в деле. Это будет  весело. Только предупреждаю сразу.

– О чём?

– Чур мне никаких засосов ставить не будем. Пред своей женой я девственно чист, таким и хочу остаться.