Для буйной, фантазии путешественников бульдозер оказался вполне пригодным и надежным транспортом. Во всяком случае, на своем «бульдолете» фантазеры никогда не попадали в аварию и из всех странствий, дальних путешествий всегда возвращались целыми и невредимыми. Такая уж у них была счастливая звезда.

Грустно им бывало только тогда, когда вдруг подумается, что очень скоро овраг исчезнет. Снесут деревню и отведут узенькое русло речки Сетунь в другое место. О том, что это произойдет очень скоро, говорил грозно ухавший механический молот, вколачивавший в землю железные сваи, да гигантский желтый башенный кран, возвышавшийся над уютными домиками, утопавшими в зелени садов.

Прощай, деревня!..

За деревянным забором у старого дома, на бугре, заливался ужасным лаем здоровый пес-дворняга. Он лаял на грозный молот. Казалось, что, если бы неожиданно этот свирепый пес сорвался с цепи, все исчезло бы в его огромной пасти: и башенный кран, и этот бухало-молот.

Пес, наверное, чувствовал, что скоро здесь, где он родился, вырос и состарился, всё будет по-новому, совсем не так, как было во время всей его жизни.

Ребята уже совсем обсохли после душа, который устроил им дед Чингиз, и теперь сидели на своем «бульдолете» и рассуждали о том, как жить на белом свете.

На эти рассуждения наводил их всё тот же молот-гигант, хлопавший полутонной кувалдой по металлическим швеллерам.

— Куда денутся сады, когда снесут деревню? — с грустью в голосе спросил Иван.

Выкорчуют и пересадят в другое место, — ответил Андрей Костров.

— А этот пес куда денется, когда его хозяева переедут в новую квартиру?

— С собой возьмут. Куда же еще?

— Вряд ли, — возразил Юрий Хлебников.

— Я бы взял пса с собой, — сказал Андрей, — ведь собака — друг человека. А получается: хозяин устроится в тепленькой квартире со всеми удобствами, а друг человека убирайся вон? Не по-человечески это. А делать что-то надо…

Андрей стукнул кулаками по заржавленному боку бульдозера.

— Всяких маленьких болонок, такс, пуделей, которые на пуховичках валяются и умеют руки хозяевам лизать, их-то заберут с собой, а таким здоровым, как этот… — Андрей показал рукой на хрипящего от злобы дворнягу. — Куда ему деваться?

— А знаете, ребята, нечего нам вмешиваться в собачьи судьбы, — сказал Юрий. — У каждого пса есть свой хозяин, и пусть они сами думают о своих джульбарсах.

— Нет, ты меня от собак не оттаскивай, — возразил Андрей. — Хозяева собак тоже разные бывают: пока пес сторожит его дом, его халупу в жару и в стужу, тогда Джульбарса Джульбарсиком называют, а как на новое место переезжать, так сразу: «Знаешь, пес, извини, такова уж твоя собачья доля: нам туда, — покажет на небоскреб, — а ты как знаешь». А ну пошли по дворам, списки будем составлять: кто возьмет с собой собаку, а кто откажется! Клички собак запишем.

— Адреса хозяев тоже, — вставил Иван Гусев.

— Ну а дальше что? — недовольно спросил Хлебников.

— Дальше?.. Будем ездить по пригородным дачам и спрашивать, кто нуждается в друге человека. Операция будет называться «Друг человека».

— Я — за! — поднял руку Иван. Чтобы не остаться одному, Юрий тоже поднял руку.

Выбралась Святая Троица из оврага и двинулась к деревне. Юрка шел последним и все время ворчал на ребят. Ворчал, пока ходили от дома к дому и записывали в тетрадку всяких жучек, трезоров, рексов.

Парты в 6-м классе «Б» стояли в три ряда. Андрей с Юркой сидели за одной партой в среднем ряду. Иван Гусев на пятой парте сзади своих дружков. Жизнь в школе протекала для них до поры до времени нормально, за исключением одного «но»…

В начале четвертой четверти учебного года в школу пришла новая учительница по английскому языку, Марианна Францевна Блушко-Карамельская. Она заменила Антонину Николаевну Степанову, по болезни оставившую школу и класс. Антонина Николаевна была классным руководителей 6-го класса «Б», а теперь классным руководителем стала Марианна Францевна. С ее приходом начались все несчастья, для Святой Троицы.

Марианна Францевна решила сразу же рассадить Троицу подальше друг от друга, сказав, что хотя она и новый педагог в школе, но уже успела наслышаться о Святой Троице предостаточно.

— В каждый ряд, — сказала она, — я посажу по одному «святому», чтобы никому не было обидно. Ты, Хлебников, сядешь… — Она внимательно оглядела класс, разыскивая место, куда бы его пристроить. Потом, взглянув в классный журнал, сказала: — Ты сядешь с Тоней Баклановой.

Это было неожиданным ударом для Хлебникова. У него от такого сообщения даже ноги подкосились.

— За что?! — закричал он. — Я уже с ней в прошлом году сидел! Хватит с меня!

— А почему тебе не хочется сидеть с ней? — спросила Марианна Францевна, внимательно взглянув на побледневшего Хлебникова.

— От нее всегда шерсть летит, а я от шерсти чихаю, и вы можете подумать, что я это делаю нарочно.

В классе все рассмеялись. Марианна Францевна хлопнула ладонью по столу.

— Здесь класс, а не балаган! Что за глупость ты сейчас сказал, Хлебников? Какая шерсть от нее летит?

— Откуда я знаю какая. Я в шерсти не разбираюсь, — заикаясь, промямлил Юра, — может быть, собачья, может, кошачья, а может, козлиная. Откуда мне знать какая.

Бакланова заплакала. Две крупные слезы упали на парту. Ей не понравилось, что Хлебников сказал при всех о шерсти, да еще о козлиной.

Марианна Францевна обратилась к Баклановой:

— Тоня, о чем сейчас говорил Хлебников? Какая шерсть? При чем тут шерсть?

Всхлипывая, Бакланова стала объяснять:

— В прошлом году, весной, у нас дома линяла наша кошка Дэзька, и ко мне случайно шерсть к платью прилипла. Марианна Францевна, — всхлипывая, просила Бакланова, — пожалуйста, не сажайте нас вместе…

— Хорошо. Он сядет с… — И она снова стала глядеть в журнал.

— Он сядет с Валей Прохоровой.

Прохорова даже завизжала:

— Не хочу! Ой не хочу!

— Почему? — поинтересовалась Марианна Францевна.

— Он списывать у меня будет.

Такого подлого выпада со стороны Прохоровой Юрий не ожидал. Это ужасно разозлило его. Он из-под парты показал ей кулак.

— Да если я у тебя списывать буду, то всю жизнь на двойках ехать придется.

В классе снова засмеялись. Но пересесть все же пришлось.

С приходом в школу Марианны Францевны Святая Троица поняла, что несправедливость на свете есть.

Дважды Гусева, Кострова и Хлебникова не брали в воскресные турпоходы. Марианна Францевна сказала, что у нее на это есть веские причины. Оказывается, она боялась, что мальчишки забредут куда-нибудь и за них придется нести ответственность. Никакие клятвы и обещания Святой Троицы не помогли. В общем, с уходом из школы по болезни Антонины Николаевны шишки сыпались на буйные головы Святой Троицы, как на железную крышу во время бури.

Недавно в овраге кто-то поджег старую автомобильную покрышку. Едкий и удушливый дым распространился по всему микрорайону, а неизвестное лицо свалило все на Святую Троицу. Марианна Францевна написала в дневники, чтобы в школу явились родители. Прошел слушок, что ставится вопрос об исключении Андрея из пионеров.

А слушок распространила Марта Злобина по прозвищу «По секрету — всему свету». Удивительный человек Марта Злобина, она все новости узнавала раньше всех. Она может сказать, какая погода в Москве раньше, чем об этом сообщит по радио Грета Михайловна из бюро прогнозов. Она знает, куда и когда выедет на гастроли Большой театр. Что ел на завтрак Муслим Магомаев. Все знала Марта Злобина. И уж если она сказала, что Андрею грозит исключение из пионеров, значит, ему несдобровать. Когда ее спросили: «А за что его исключат?», Марта хитро подмигнула своим всевидящим глазом и ответила:

— Будто не знаете? А кто первоклашке Яшке Богомолову зуб выдернул антисанитарно? А кто со второго этажа прыгнул с зонтиком и приземлился на тележку с кефиром и тогда же продавщице ухо зонтиком поцарапал, кто?