Эль улеглась обратно. Она задумчиво вращала игрушку и наблюдала за игрой света в пузырьках любовных соков. Мысли девушки крутились вокруг сновидения, казавшегося таким реальным и очень важным… Отчего-то всякий раз при воспоминании о Копии сердце ёкало, будто… да Эль и сама не знала, будто что.

Увы, волшебство уже рассыпалось. Теперь, повторно прокручивая события в голове, Эль видела несостыковки, уничтожающие хрупкое очарование иллюзии. Она даже в реальности не имела таких любовных талантов, куда уж прежней ей. К тому же, девушка сомневалась, все ли ласки Копии в принципе возможны физически.

Со всей очевидностью, это был всего лишь бред, галлюцинация, вызванная изматывающей мастурбацией и токсином. Не стоило придавать ей большого значения. И всё же разговор с Копией не шёл у Эль из головы. Бред или нет, Копия озвучила правду, которую сама Эль старалась не признавать, да и вообще избегала размышлять об этом.

«Похоже на эдакий разговор с подсознанием, – решила Эль. – Да уж… И всего-то потребовалось накачать меня ядом и вырубить мозги сильнейшим в жизни оргазмом, чтобы я сумела услышать собственный внутренний голос…».

Копия права. Где-то на задворках её сознания по-прежнему жило ощущение стыда. Справедливости ради, оно не особенно мешало Эль более чем успешно удовлетворять желания. Но, может, если стыд исчезнет целиком, если она перестанет пытаться быть правильной, приемлемой, то и удовольствия будет ещё больше?

Эль вспомнила фразу: «Жить в страхе – значит не жить вообще». Источник цитаты начисто стёрся из её памяти. Быть может, фильм или чей-то статус в соцсети. А возможно, она была мудрее, чем ей казалось, и придумала её сама. Так или иначе, фраза разведчице понравилась. Она кивнула своим мыслям, решая именно так и поступить. По крайней мере, попытаться.

«И имей в виду, девочка: на необитаемой планете вы имеете все шансы умереть десятком пренеприятнейших смертей в ближайшие недели, если не дни. Так имеет ли хоть крупицу смысла оставаться прежней в такой ситуации? Или лучше взять от жизни всё и попробовать то, о чём прежде ты лишь мечтала, лаская себя в одиночестве?».

Эль вернула игрушку обратно. Влагалище с готовностью приняло пробку. Приятное ощущение заполненности подсказало девушке: она сделала правильный выбор. Эль включила вибрацию и уронила голову на подушку.

Химера внимательно изучала показания приборов, пока Эль скучала в скан-кресле.

– Любопытно, – проговорила наконец женщина. – Ты восстановилась исключительно быстро. Ты принимала препараты или делала какие-либо упражнения?

Эль смутилась. Последнее, чего ей хотелось, так это рассказывать, каким конкретно самолечением она занималась.

Лицо Химеры, как обычно, скрывала маска, чему Эль безмерно радовалась. Она не увидит глаз женщины (и осуждения, если оно там появится), а голосом учёная эмоций не выдавала.

Химера спокойно ждала ответа. Эль опустила взгляд и сделала вид, будто ей очень интересна панель сканера напротив обнажённой груди. Она по-прежнему стыдилась. Что о ней скажут? И того хуже – что подумают?

«А почему это тебя так пугает, девочка? – возникла вдруг мысль. – Ты же сама вчера решила, что хочешь перестать стыдиться себя. Так пора начинать! К тому же, будет ошибкой утаивать информацию от корабельного врача».

Эль выдохнула и (относительно) решительно произнесла:

– Я… ну… я выдоила из себя весь токсин.

– Выдоила?

– Ага… Руками.

Химера задумчиво хмыкнула, села за терминал и начала печатать. А Эль внезапно показалось, будто бы гравитация в помещении уменьшилась. Стоило произнести слова, открыто рассказать такое, пусть даже врачу на приёме – и ей стало настолько легко, даже слегка закружилась голова!

– Как ты поступила с выделениями? – в голосе Химеры слышался исключительно профессиональный интерес. Неужели она действительно не осуждает? Да быть того не может!

Разведчица помедлила.

«Хватит на сегодня откровенности», – решила она.

– Вылила в раковину.

– Жаль, – проговорила учёная. – Полезно иметь дополнительные образцы для исследований …

Эль стало настолько хорошо, что появилось даже желание шутить.

– Я всегда могу пойти наружу и поискать ещё этих сосковых монстров. Только скажи!

Химера не засмеялась. Эль всякий раз задавалась вопросом, скрывает ли учёная эмоции или же действительно воспринимает сказанное всерьёз.

– Нет нужды. В будущем постарайся по возможности сохранять подобные выделения. Если они будут, разумеется. Также мне потребуется, чтобы ты передавала в лабораторию образцы всех телесных жидкостей в течение недели. Необходимо изучить дальнейшее влияние токсина на организм, – Химера нажала кнопку на терминале, сканер спрятался внутри скан-кресла. – Однако на текущий момент я заключаю, что ты можешь возвращаться к своим обязанностям.

Эль поблагодарила врача и натянула бельё. Крупные соски тут же проступили сквозь ткань. Разведчица украдкой вздохнула. Она по-прежнему смущалась своего тела, но хотя бы больше не ужасалась: удовольствие помогало примириться с мутацией.

Эль помедлила у выхода.

– Мм… Химера, у тебя не найдётся чего-нибудь для… ну… В общем, соски стали очень чувствительными. Не знаю, как я буду разведывать с ними. Может, у тебя есть какие-нибудь… подушечки или типа того?

– Да, повышенная чувствительность может доставить дискомфорт, – врач помолчала, задумавшись. – Я изготовлю подходящие предметы к следующей экспедиции.

Эль обрадовано поблагодарила Химеру и покинула медотсек. Благодаря подушечкам жизнь должна стать куда спокойнее. Она надела бельё меньше минуты назад, а грудь уже зудела. Причём, что и являлось настоящей проблемой, Эль ощущала невыносимое наслаждение: стимуляция сосков заставляла анус сжиматься, а влагалище – выделять соки. А если во время вылазки она будет думать лишь о том, как бы потеребить соски, то попросту не сможет работать.

В коридоре девушка замедлила шаг. До неё вдруг дошло: в шутке про сосковых монстров была лишь доля шутки. Нет, Эль ни в коем случае не хотелось, чтобы инопланетные чудовища снова забрались ей на грудь, вонзили в соски зубы и накачали туда какой-то дряни. Это страшно и мерзко. Разведчицу до сих пор передёргивало от одной лишь мысли о том, как по её телу ползали какие-то отвратительные создания. И что ещё с ней могло произойти, пока она лежала на земле без чувств. Но пережитое ей вчера, сексуальное безумие, бесконечная череда оргазмов… Это она хотела повторить.

В каюте Эль сразу же избавилась от белья и вздохнула с облегчением. Устроившись в кресле перед личным терминалом, разведчица вошла во внутреннюю сеть «Стервятника». Настало время навёрстывать упущенное: узнать, как идёт ремонт, нашёл ли что-нибудь интересное сканер, и оказалось ли съедобным хоть что-то из собранного ей.

Системный отчёт о состоянии корабля удручал и сводился к трём словам: они здесь застряли. Если с имеющимися материалами получится взлететь хотя бы через пару недель, это докажет, что Унан потрясающий механик. А если «Стервятник» ещё и покинет атмосферу, значит, Титановая Дева их любит.

Спустя пять минут, в течение которых Эль, хмурясь, изучала чрезмерно подробный анализ образов за авторством Химеры, девушка заметила: она по пятому разу перечитывает одну и ту же строчку, при этом совершенно не понимая написанного. И дело вовсе не в стиле учёной, хотя и он не особенно помогал усвоению информации. Просто Эль безо всякой причины затопило бурлящее возбуждение. Сама того не замечая, она сжимала бёдра, ёрзала в кресле и покусывала губы.

Обычно сексуальные марафоны удовлетворяли Эль хотя бы на несколько дней. А уж вчерашний был самым интенсивным за всю её жизнь. Возможно, что и самым долгим: Эль потеряла счёт времени и не знала даже примерно, во сколько отключилась. Но вот, всего несколько часов спустя, её тело настойчиво требовало внимания.