Игрушки приносили настоящие оргазмы, Эль изгибалась на кровати, изо всех сил сжимая соски, и кричала, орошая фиолетовыми струями тело, кровать и пол. Однако и тогда забытие не наступало.

Словно в лихорадке Эль мастурбировала, терзая соски, сжимая, потягивая, выкручивая твёрдую плоть… Она то отдавала всё внимание самим соскам, то бралась за кольца, доводя себя до экстаза с их помощью. Ей не хотелось пить и есть, горло не саднило от бесконечных стонов, всхлипов и криков – девушка глотала «молоко» и чувствовала себя прекрасно. Хотелось лишь снова и снова доводить себя до пика – а за ним оказывался ещё один пик, и так без конца.

Миновало, казалось, много часов. После очередного оргазма Эль мутным взором обвела себя. Измученное тело мелко дрожало, грудь вздымалась, онемевшие пальцы рефлекторно тянули соски, которые, она могла поклясться, стали ещё больше и темнее… но «молоко» из них больше не сочилось. С тихим звуком облегчения вымотанная Эль сползла в сон.

Эль окружало тёмное размытое нечто. Стоило ей начать вглядываться в мутную бездну, как начинало казаться, будто она различает контуры не то зданий, не то скал или деревьев. Спустя мгновение контуры теряли форму, так и не дав узнать, что же находится за пеленой. У ног обнажённой девушки стелился густой туман, доходивший почти до колен. Если верить ощущениям, она стояла прямо на воздухе: стопы касались лишь прохладного марева.

Частью сознания Эль понимала: всё это ненастоящее. Она спала. Или, точнее, находилась в полубредовой дрёме – подобное состояние бывает во время тяжёлой болезни. Она знала, что спит, однако сон от этого не казался менее реальным, а происходящее в нём воспринималось как нечто само собой разумеющееся. Поэтому, когда девушка обернулась и увидела в нескольких шагах свою копию, она совершенно не удивилась.

Приглядевшись, Эль решила, что поспешила с выводами. Это была она, всё верно. Но то была прежняя она. Опрятная и холеная, с тщательно расчёсанными волосами до середины спины. Огненно-рыжие пряди красиво лежали на плечах и спадали на грудь. Прежнюю, разумеется – с аккуратными розовыми сосочками и светлыми ареолами. Всё нормального размера и цвета, не чета тому, что Эль могла увидеть, опустив взгляд на собственное тело. И, разумеется, никакого пирсинга. Не будь Копия обнажена, она наверняка была бы одета в нейтральную, скромную кобальтово-серую форму академии скаутов, которую Эль молча ненавидела с самого первого дня. Слишком уж та напоминала ей нейтральную, скромную одежду, считавшуюся правильной в её семье.

Эль хмыкнула. Ситуация напоминала социальную рекламу с её «до» и «после». Что-то в духе «Слушайтесь маму, иначе с вами будет то же самое!».

– Как же я изменилась… – проговорила девушка, обводя Копию взглядом.

Внезапно Копия, прежде стоявшая совершенно неподвижно и производившая впечатление статуи из плоти и крови, подарила Эль прохладный взгляд.

– Ты ничуть не изменилась, – она сделала шаг к Эль. – Обрезала волосы, сделала несколько дырок в теле. Но внутри ты всё та же. Ты боишься того, что о тебе подумают другие. Боишься быть собой за пределами запертой каюты. Боишься показать настоящую себя. Даже членам команды, ближе которых у тебя никого нет. Боишься осуждения. Ты по-прежнему хочешь играть хорошую, правильную девочку.

Копия подошла практически вплотную. Эль невольно отступила назад. Сердце забилось быстрее, по коже будто пробегали обжигающие разряды – девушка кипела от гнева. В основном, потому что Копия была права.

– Так чего мне, ходить и болтать с ними о сексе?! – ядовито поинтересовалась Эль, так и не придумав аргумента получше.

Копия закатила глаза и одним движением преодолела разделяющее их расстояние. Её дыхание горячим ветром скользнуло по щеке Эль.

– Для начала разберись хотя бы с собой. Ты можешь честно признать, что любишь и чего хочешь. Просто перестань стесняться того, как важны для тебя удовольствия.

Копия подалась вперёд, губы и груди девушек соприкоснулись. Одна ладонь оказалась на ягодице Эль, другая поглаживала гладкий, без единого волоска лобок.

Без мыслей и сомнений Эль ответила на поцелуй. Приоткрыла рот и скользнула кончиком языка по мягким, тёплым губам Копии. Та повторила за ней, дразнящими движениями задевая украшение в языке. Ещё одно очко в пользу нереальности происходящего: поцелуи не были коньком прежней Эль.

«Текущей, впрочем, тоже, – тоска кольнула сердце девушки. – Не могу даже вспомнить, когда в последний раз целовалась. Или занималась сексом с чем-то, что не приобрела в магазине. Эти путешествия занимают целую вечность…».

Словно ощутив её эмоции, Копия усилила напор. Она облизывала язык и губы Эль, тёрлась своей грудью о её, уверенно сжала ягодицу. Пальцы на лобке спустились ниже, к возбуждённому клитору. Это помогло – Эль тут же забыла о своих печалях и отдалась на милость умелых рук.

Подарив девушке последний поцелуй и оставив ту слизывать слюну с мокрых губ, Копия опустилась на колени. Обжигающее дыхание коснулось нежной кожи. Эль прикрыла глаза в предвкушении… но ничего не произошло. Она посмотрела вниз и увидела лицо Копии в считанных миллиметрах от своего лона. Копия поймала её раздосадованный взгляд и приподняла брови.

«Она хочет, чтобы я решила сама», – поняла Эль.

Копия использовала очевиднейшую уловку: она выдыхала через рот, и стоило потоку горячего воздуха коснуться половых губ и клитора, как Эль постанывала от наслаждения. Трудновато отказаться в таком положении! Впрочем, какая разница, если решение уже принято?

Пальцы девушки погрузились в густые и длинные рыжие волосы, прижали лицо к лону. Язык Копии тут же принялся пробираться в сокровенные глубины Эль, собирая её влагу и умело лаская чувствительные точки. Копия знала все её слабые места. Ей было точно известно, как доставить Эль удовольствие, как заставить её дрожать и кричать. И как сделать так, чтобы она не достигла пика слишком быстро.

Копия погладила чувствительное колечко ануса и погрузила внутрь палец – легко и безболезненно, будто тот покрывал густой слой смазки. Следом за первым последовал и второй. Эль замычала, чувствуя, как растягивается отверстие, а подушечки пальцев касаются нежнейшей плоти внутри. При этом мышцы влагалища сократились, и что бы Копия ни делала там языком, удовольствие возросло многократно.

Эль стонала, то ли во сне, то ли и в реальности тоже. Дрёма и явь сплелись воедино, и в тот момент для девушки происходящее обрело какой-то особый смысл. Происходящее казалось больше, чем сном. Откровением.

Движения пальцев и языка ускорились, стали почти агрессивными. Эль прижимала лицо Копии к себе, хотя в том и не было нужды – та сама зарывалась глубже. Внутри девушки нарастало сладостное напряжение, мышцы мелко дрожали. Почувствовав это, Копия вдруг обхватила губами пульсирующий клитор и сосредоточилась на нём, в считанные мгновения доводя Эль до оргазма.

Блаженный спазм охватил девушку. Всё тело подёргивалось, будто в такт бесшумной музыке. Копия же продолжала ласки, подчёркивая оттенки и переливы утихающего наслаждения. С губ Эль сорвался долгий, расслабленный выдох. Руки опустились, она полностью отдалась удовольствию и медленно уплывала сознанием в черноту…

Эль проснулась, прерывисто дыша. Тело ещё подрагивало. Девушка утёрла выступивший пот и полежала с открытыми глазами, восстанавливая дыхание. Она чувствовала себя на удивление хорошо: здоровой, сильной, выспавшейся. Полной. Эль села на кровати и только теперь ощутила вибрацию в промежности.

«Так, с ощущением полноты разобрались…» – проговорила она, касаясь пробок в обоих отверстиях.

Вибрация отвлекала и начала раздражать. Эль выключила игрушки и вытащила анальную пробку. Та вышла с лёгким дискомфортом, вся смазка высохла. Во влагалище, напротив, было влажно, однако стоило девушке потянуть игрушку, как мышцы внезапно напряглись, словно не желая выпускать добычу. Эль приложила силу, и пробка, хлюпнув, выскользнула наружу. Между ней и приоткрытым розовым отверстием повисли блестящие ниточки смазки.