Наномашины, химеры, биомоды, киберимпланты, эфирные пушки и мечи, все одинаково. Везде один и тот же принцип, надо просто возвести его на новую ступень. Оружие для людей, оружие внутри людей, оружие, разработанное специально для химер.

Все одинаково, если смотреть шире. Что такое эфирный меч? Это конструкция, использующая эфир в крови химеры. Зачем мне чужеродная конструкция, когда в моем теле мириады наномашин, способных на что угодно?

Мне больше не нужны сторонние примочки. Мне больше не нужно оружие. Я стал тем, кем меня планировали сделать изначально.

— Я — оружие, — произнесло существо моим голосом.

Грудь разрывало от боли. Что-то разъедало меня изнутри, пожирая легкие, желудок и пищевод. Что-то большое, горячее и объемное. Оно собралось в шар внутри меня, готовясь взорваться.

Маска разошлась кривым разрезом клыков, огненный ком поднялся выше, мне было нечем дышать, сознание помутилось от боли, но я должен вытерпеть. И когда шар комом подступил к горлу, я не выдержал.

Это был рев моей боли, убивающей и разрывающей изнутри. Но вместе с ним из моего рта вышел густой поток жидкого эфира. Я раскрыл свою пасть и выдохнул скрученные жгуты пламени прямо в рожу Джаггернаута.

Жидкая алая субстанция, частично состоящая из моей собственной крови, обдала рожу биомода, вцепилась в него, растекаясь по телу, охватывая тварь сверху до низу.

Он ревел еще громче, чем я. Мы оба рычали от боли, но моя сходила на нет, а его только разгоралась.

Я упал на колени, а Джаггернаут схватился лапами за голову, пытаясь сбить пламя. И его руки тоже загорелись, причем куда ярче. Он принялся махать ими во все стороны, поливая все вокруг алым пламенем и я наконец понял, что происходит.

Наномашины послушно отрубили все болевые рецепторы, дышать получалось с трудом и через раз. Воздух с хрипом втягивался в обожжённые легкие и не хотел насыщать тело кислородом. Наномашины принялись помогать, восстанавливая и залечивая раны.

Но они могут не успеть или их может не хватить. Неограниченные никакими программными запретами, имея в своем распоряжении огромные запасы материала, они все равно не были всесильными, к тому же часть из них помогают мне до сих пор двигаться.

Если лечь и поспать пару деньков, не нагружая организм еще больше, все прошло бы куда проще. Но когда у бедной уставшей восьмерки было время спокойно отдохнуть?

Я проковылял прямо к орущему от боли Джаггернауту. Сил почти не осталось, так что второго шанса не будет. У меня нет права на ошибку, один удар и все.

Я сложил ладонь в подобие клинка. Перчатка равномерно расползлась по руке, а вместо нее на кончиках пальцев появились острые когти. Один точный удар в сочленение на груди, примерно в том месте, где у человека было бы сердце.

Моя ладонь с трудом, но все же пробивает наросты, биомод дергается, но я напираю, погружая руку глубже в тело врага. Пришлось засунуть практически по самое запястье, прежде чем когти не уперлись в сплошную преграду срощенных ребер.

И тогда я надавил изо всех сил, одновременно истончая и удлиняя когти. Раз у Теннеси такое получилось, то и у меня должно сработать. Я прошил ребра, биомод ревел и брыкался. Я болтался тряпичной куклой на его груди, вцепившись всеми наростами и стараясь не упасть.

Кровь и эфир. Вот тот коктейль, что мне нужен. И я почувствовал как мою руку обожгло. Сначала изнутри, а затем и снаружи, когда пылающая смесь вырвалась из моего тела и перетекла в организм биомода.

Тогда я вырвал руку, оставив в туше врага большую часть броневых пластин, впрочем их-то у меня еще дофига.

Отскочив подальше, принялся пятиться, глядя на бьющегося в агонии монстра, сгораемого изнутри.

— Мы с тобой оба дефектные, — усмехнулся я. — Тогда еще не умели стабилизировать эфир, когда нас клепали.

Я хотел быстро разорвать дистанцию, но со стороны это больше походило на поползновения хромой улитки.

Зрелище горящего изнутри биомода завораживало. Он словно сиял и светился, но я понимал насколько ему сейчас больно, сам только что прошел через подобное. Только вот у этой твари не было внутри умных наномашин, способных локализовать пожар.

— По нашим венам течет напалм, — с гордостью пророкотал Черный.

— А я думал, что про ходячую ядерную бомбу, это была просто шутка, — произнес Восьмерка.

— Как и про бога, — ответил Черный серьезно.

— Да что ты такое, ублюдок? — раздался голос Теннеси.

Я обернулся и наконец увидел израненного инквизитора. Вся его одежда была заляпана кровью, но он все еще стоял на ногах. Похвально для обычного человека, пусть и начиненного кибернетикой под завязку.

С тихим хлопком и шипением биомод за моей спиной воспылал алыми отблесками. Вся свалка засияла багровым. За исключением инквизитора, что целиком стоял в моей тени.

— Я просто тварь, что отказывается умирать, — пожал я плечами.

Тело слушалось с трудом. Болевые ощущения отключены, но слова давались мне с трудом. Звуки, выходящие из обожженной гортани выходили какими-то хриплыми и неестественными. Я двинулся к инквизитору, стараясь не делать резких движений.

Наверняка я все еще способен сражаться, но чем больше у наномашин будет времени, тем легче пройдет процесс регенерации. Хотя, вполне возможно, я слишком переоценил свои силы. И на самом деле я сейчас не восстанавливаюсь, а просто оттягиваю неизбежное.

Тогда надо успеть завершить дело. Звуки битвы позади стали тише и смещаются все ближе ко мне. Восьмерки идут к стене, но скорее их просто зажимают в угол. Пулеметы давно молчат, а солдат сверху я не видел. Возможно мешает дым пожаров, но в любом случае еще ничего не кончено.

Не знаю, что меня ждет дальше и сколько еще глоток придется перегрызть, прежде чем меня выпустят отсюда. Но точно знаю одно. Конкретно сейчас я должен убить этого психопата, иначе никто точно не сможет покинуть сектор живым.

Теннеси тем временем поднял в мою сторону все четыре своих клешни, глубоко вдохнул и опустил руки.

— Заряд закончился? — усмехнулся я, шагая в его сторону.

— На тебя хватит, — скривился старикашка.

Выдвинулись спицы и по металлу заскользили алые огоньки. Значит этот вариант менее энергозатратен, но по-прежнему весьма эффективен. По крайней мере в текущем состоянии ублюдок не сможет скакать вокруг, как таракан-переросток. Не сможет ведь?

Мои руки обросли наростами в районе предплечий. Броня раскрылась и извергла тонкий поток эфирного пламени. Не то, чего я хотел. Все еще тяжело управлять этим и далеко не всегда мое обновленное тело ведет себя, как надо.

Я словно заново учился ходить. Вроде бы и понимаю, что надо делать, но получается криво.

Примерно с третьей попытки пламя перестало литься во все стороны и превратилось в тонкую узкую струю огня. Никакой крови в этот раз, эфир идет из брони с ее алыми каналами. У меня над запястьем теперь находился полноценный эфирный клинок.

Было бы здорово вытащить и над левым запястьем, но может не хватить концентрации и полить все вокруг огнем, оставшись вообще без эфира.

Один меч против четырех. Так себе расклад, но у меня осталось приличное количество брони. И еще я симпатичней, а это весомое преимущество.

— Нет, — бросил Восьмерка.

— Цыц.

Теннеси бросился в атаку. Мы оба были не в лучшей своей форме, но он по-прежнему двигался быстрее. Из четырех ударов я блокировал половину, остальные полоснули меня по груди. Чужеродный геном, который наномашины не успели адаптировать, оставив вторым слоем брони, отлетал на ура и куда охотней.

Я взмахнул клинком, но инквизитор легко отскочил, разорвав дистанцию. И тут же бросился в контратаку, целясь мне в голову, шею, сердце и живот одновременно.

Такой разрозненный удар по уязвимым точкам я физически не способен парировать, а уклониться в моем состоянии было еще трудней. Оставался один единственный вариант.

Тощее тело Теннесси попадает по всем точкам. Прямой выпад позволяет тонким спицам пробить пластины брони везде, кроме груди, где наросты были плотнее. Только вот ни одна из атак не добралась до жизненно важных органов, потому что ублюдок намотался на мой сапог.