— Мы помним лишь малую ее часть. Все-таки химеры сражались на передовой и не могли охватить поле боя в целом.

Картинка снова сменилась, но я словно смотрел битву на ускоренной перемотке. Вот мы рвем Джаггернаута, вот врываемся в толпу Иных, вот я разрываю на куски чей-то панцирь и вырываю из мягкой плоти черное сердце.

Фигуры моего звена постепенно таяли, тускнея и сливаясь с окружением, пока нас не осталось всего двое. Два Черных Дьявола посреди моря разорванных тел. И человеческих в том числе. Какая-то кровавая мясорубка, а не битва.

Но и она закончилась, а мы с Робертом все еще живы. Мертвые тела тают в воздухе, покрываясь туманом, воспоминание вновь сменяется, разгораясь пламенем костров и веселья.

Пир после чумы, празднование после победы. Я вспоминаю этот вечер, разглядывая развернувшийся походный лагерь. Людей было много, хватило бы на целый сектор. Но это лишь часть армии человечества.

Все-таки мы не одни сражались, защищая Канопус. Были и другие батальоны с тяжелой техникой, прикрытием с воздуха, своими пехотинцами и отрядами химер. Просто здесь собрались те, кто шел от стен крепости строго на север. И почему-то мне кажется, что мы преследовали отступающих Иных дальше, чем кто-то другой.

— Здесь это и случилось, — осознал я. — Прецедент.

— Да, — кивнул Черный. — То, что никогда не запишут в учебники истории. По крайней мере так, как это произошло на самом деле.

Мы сидели у костра. Самого обычного костра, что горел на сухом топливе, вперемешку с какими-то деревянными обломками зданий из соседней деревеньки, от которой мало чего осталось.

Пили то ли брагу, то ли какое-то разбавленное топливо. Нас тут было человек двадцать. Все вперемежку, и люди, и химеры. Кто-то хвастался трофеями, кто-то обсуждал планы на жизнь. Городов тогда еще не было, лишь крепости, так что было не ясно, куда идти дальше.

Кто-то хотел уйти на юг, там до сих пор сохранились мирные земли, а почва способна плодоносить. Кто-то сразу собирался в Альтаир, где на тот момент располагались тыловые структуры, включая научно-исследовательскую лабораторию.

Я, как и большинство молодых, не знали, чем займемся после войны. Для нас и не было ничего больше кроме нее. Официально мы подчинялись крепости Канопус и собирались вернуться туда.

Кто-то вытащил из большого костра сверток с фольгой и принялся разворачивать. Внутри виднелся сочный кусок мяса, которое еще сочилось кровью. Я вспомнил, что она имела странный розоватый оттенок.

— Ну кто так запекает? В углях надо было, — раздался чей-то голос.

— Да я с краешку положил, нормально.

— Да из него кровь еще течет.

— Это той твари, что визжала постоянно? На рака похожая.

— Ага, такую я еще не пробовал.

— Мясо как мясо. А уродец был на таракана похож.

— Не жрал бы ты это, слышь.

— Да я уже несколько дней не жрал, отвалите.

— Скоро Пса с вертела снимут. Там нормально все, со специями.

— Ну вот и жрите своего Пса. Мясо у них жесткое, как подошва.

И мы жрали. Болтали, пили, смеялись или просто молча пялились в огонь. Периодически вспоминали павших, рассказывая их подвиги на поле битвы. Но в целом настроение было хорошим и радостным.

Это ведь была наша первая крупная победа и мы ощущали себя частью чего-то большего. Розовое мясо в итоге сожрали три человека. Двое из них были химерами, третий сдох быстро. Он просто уснул прямо возле костра и не проснулся.

Двое других вскоре ушли, сославшись на усталость, а мы остались сидеть. Пока не раздался первый приглушенный крик в одном из бараков.

— Я не хочу это видеть, Черный. Я и так уже вспомнил все.

— Уверен?

— Да. Две химеры обратились и устроили резню. Сто двадцать семь жертв, в основном среди спящих солдат.

— А еще обслуживающий персонал, врачи, пара лейтенантов…

— Хватит. Пошли отсюда.

— Ты разве не хочешь посмотреть, как убиваешь свою первую химеру?

— Сказал же, что вспомнил. Пошли.

Видение подернулось туманом, так что я не успел посмотреть эту резню. Мне хватило смертей своих товарищей на сегодня.

Окружающее пространство сменилось на высокий потолок и яркий свет ламп. Надо мной склонилось знакомое лицо. Что я здесь делаю? Точно, я же был ранен, значит это медблок.

— Этот очнулся, — произнес человек и я узнал в нем старшего инквизитора Фроста.

Судя по форме, во время войны он не был штабной крысой, как мне изначально казалось. Хотя и на поле боя я его не припомню. Это была наша первая с ним встреча и Фрост мне как-то сразу не понравился.

— Что, мутант, — усмехнулся он. — В твоей голове тоже кто-то есть?

Я был связан. Иначе бы попытался заехать ему в морду. Просто так, характер у меня такой. А еще мне не нравилось слово «мутант». Никому из химер оно не нравилось, но пока мы сражались против Иных, никто нас так и не называл.

— Да, кто-то есть, — произнес я спокойным голосом. — Какая-то женщина. А, это моя бывшая, кажется твоя мамаша. Просила передать, что лучше бы твой батя кончил на занавеску.

Вроде бы Фрост врезал по привязанной к койке химере, но вот отголоски боли почувствовал и я. Посмотрел в сторону Черного, который смерил меня осуждающим взглядом.

— Что? — спросил я его. — Я был молод, тогда мне казалось это смешным.

— Шутки про мамаш вышли из моды еще до твоего рождения.

— Шутки про мамаш, это классика. Она не устаревает.

— Может Черный ошибся с выбором друга, — вздохнул он.

— Ты мне другое скажи, — пока мы болтали, воспоминание словно поставили на паузу. — Ты уже тогда сидел в моей голове?

— Я знаю то, что знаешь ты, даже если ты сам об этом забыл. Но на твой вопрос у Черного нет ответа.

— В криокамеру его, — раздался голос Фроста. — И остальных тоже. Проект засекретить, официально все химеры мертвы или сбежали. Док, ты разобрался с проблемой?

— Еще нет, — голос Элиота. Старик явно устал, судя по тону. — Скорее что-то психологическое. Слишком резкие изменения в организме для взрослой, сформировавшейся личности. Возможно, это послужило расщеплению сознания. Подавители блокируют возможность активной формы наномашин…

— Как решить проблему? — произнес Фрост недовольным голосом. — Без всей этой заумной хрени.

— Я не знаю, — сдался Элиот. — Скорей всего уже никак. Образцы нестабильны.

— Ясно. Значит, заморозим до лучших времен.

Воспоминание снова подернулось туманом, как только мне что-то вкололи в шею, несмотря на тираду, в которой я поливал родственников Фроста и Элиота вплоть до их домашних питомцев.

— Как они? — а это уже голос Киры. Хотя картинки не было, но звуки я различал, хоть и приглушенно.

— Оба стабильны, — произнес мужчина. Этот голос я точно слышал впервые. — Пару недель и будут готовы.

— У меня три летальных случая за неделю, — Кира злилась. — У нас нет столько времени. Эти спиногрызы режут охранников и персонал.

— Понимаю, могу запустить их по очереди, тогда первый будет готов раньше.

— Одного Черного Дьявола мне хватит. Нужна просто нянька, которую они будут слушаться.

— Вы уверены, что будут? — голос мужчины сорвался на хрип, который затем перешел в надсадный кашель.

— Господи, ты опять продолжаешь вкалывать себе эту дрянь? — в голосе Киры слышалось скорее разочарование, нежели тревога. — Она тебя убьет.

— Мой эксперимент почти завершен. Все получится. К тому же я взял стабильный геном Джаггернаута из этих химер.

— Что там с нянькой?

— Этот подойдет лучше. Менее агрессивен, показатели более стабильны. В прошлом замечены проявления сочувствия и сострадания к слабым. Но все же, вы уверены, что стоит?

— Химеры уже не люди. Они Иные. У них заложено в инстинктах подчиняться альфе. Они будут слушаться его или я наберу новую группу. Что с воспоминаниями? Ты можешь их стереть?

— Заблокировать. Наши технологии не позволяют создавать избирательные амнезии. Но заблокировать смогу. Состряпаю ему фальшивые, что-нибудь связанное с защитой детей.