Конец деспотического режима поначалу с воодушевлением приветствует вся Европа и, разумеется, армяне Турции, России и диаспоры. Ведь они поддерживали младотурок, которые всегда представлялись либералами. В работе первой палаты парламента младотурок принимают участие 10 представителей армянской общины. Высшие руководители партии Энвер и Талаат наносят визиты в армянские школы и церкви, и повсюду их встречают по-братски; армянские священники посещают мечети. Впервые армянам разрешается носить оружие и служить в армии. Более того, правительство поощряет вербовку армян. Одним словом, у армянского народа возрождается надежда.

Но крайний национализм младотурок приведет к еще более тяжелым последствиям, чем те, которые породил обскурантистский режим Абдул-Гамида.

Пантюркизм младотурок

Османская империя в период наибольшего расцвета своим благосостоянием была обязана установившемуся соотношению между численностью турецкого населения и христианских меньшинств

[16]

. Члены христианских общин, которые были богаче и образованнее турок, приносили пользу империи как своим участием в государственном управлении, так и в качестве вкладчиков в казну, поскольку с них государство собирало большую часть налогов. Но султаны, забирая в самом нежном возрасте христианских мальчиков в янычары, а девочек в гаремы, позаботились об ограничении демографического роста христиан, в то время как турецкое население непрерывно росло.

Таким образом, христианские народы, уменьшаясь количественно и подвергаясь постоянной дискриминации, все же имели право на существование — хотя бы потому, что это было в интересах самой империи. А теперь приход к власти младотурок полностью изменил ситуацию.

Придя к власти, Энвер немедленно, уже в июле 1908 года, заявил: «Сегодня больше не существует правительства произвола. Мы все братья. В Турции больше не будет болгар, греков, сербов, румын, мусульман или иудеев. Живя под одним небом, мы все горды тем, что мы османы»

[17]

. Так светский османизм младотурок противопоставлялся «старому» теократическому деспотизму султана. Тем не менее эта официально провозглашавшаяся цель создания современного и открытого для Европы османского государства вскоре свелась к жалкой шовинистической идее о Турции, которой будут править одни турки. В действительности это вырождение было логичным: утверждение, что в Турции больше не будет различий по национальному и религиозному признакам, отнюдь не означало равенство прав и свобод, а напротив — отрицание всякой возможности автономии для национальных и религиозных меньшинств и в конечном итоге отрицание самих этих групп как таковых. Османская самобытность, которую отстаивало новое правительство, начинала все больше совпадать с турецкой.

Более того младотурки желают не только ассимилировать или истребить все нетурецкие меньшинства Османской империи; они предаются новой безумной мечте о великой Турции, которая будет простираться от Босфора до центральной Азии и объединит все тюркские народы, то есть имеющие древнее тюркско-татарское происхождение, — азербайджанцев, туркменов, узбеков, киргизов, казахов, татар.

Так осуществился переход от фундаменталистского панисламизма Абдул-Гамида и от османизма времен начала деятельности младотурок к тому, что впоследствии стали называть пантюркизмом лидеров Иттихада

[18]

. Такой грандиозный экспансионистский план, конечно же, не мог осуществиться без расчленения Российского и других государств, под властью которых находились многие тюркские народы. Для достижения своих целей в отношении России Турция находит себе могущественного и весьма заинтересованного союзника — Германию. Главным препятствием на пути к созданию пантюркистского государства становится само существование армянского народа, живущего на территории, расположенной как раз между турками и их восточными братьями — на территории, которая в начале века оказывается разделенной между двумя великими враждующими империями — Османской и Российской.

Такая форма национализма была очень удобна правителям: ответственность за любой неуспех можно было легко переложить на «внутреннего врага», а собственный народ держать в нищете и неведении. Кроме того, народу давалось анестезирующее средство, которым становится заманчивый и далекий идеал — построение Великого Турана. Во имя этой цели на второй план отодвигалось всякое недовольство властями и навязывалось простое и надежное истолкование событий, которое не допускало сомнений и было основано на четком противопоставлении: друг — враг, мусульманин — христианин, турок — армянин.

Новая мечта сразу же захватила турецкое население: появились пантуранистские ассоциации, стали организовываться поездки, установились контакты с «тюркскими братьями», барды и поэты воспевали новый идеал... Сделав идеологический выбор в пользу пантюркизма, Иттихад проявил большие стратегические способности. Действительно, только такая простая и банальная идеология, как крайний национализм, в соединении с великой мечтой-утопией могла быть понята и принята народом, доведенным до нищеты и пребывавшим в невежестве. Таким образом, младотурки, вдохновляясь фанатичной идеей и следуя простому расчету, продолжили печальное дело Абдул-Гамида II. Но с еще большим упорством и ожесточением

[19]

.

31 марта 1909 года в результате государственного переворота Абдул-Гамид возвращает себе власть в Стамбуле; однако остальная территория страны остается под контролем младотурок, которым 27 апреля, все также опираясь на армейские подразделения Македонии, удается вновь занять столицу. В дни кризиса, когда султан имеет кажущееся превосходство, стамбульские армяне помогают младотуркам, укрывают их и оказывают поддержку.

Тем временем в Киликии разворачивается новая трагедия: посреди хаоса, возникшего в результате государственного переворота и последовавшей за ним реакции младотурок, в городе Адане, а затем и в остальной части провинции вновь начинаются массовые избиения армян.

Одни воспринимают это как последние удары агонизирующего чудища, которым представлялся режим Абдул-Гамида; другие считают, что это первые массовые убийства, организованные новой властью. Возможно, что обе версии были верны, то есть что приспешники султана начали резню, а младотурки с удовольствием ее завершили.

В самом деле, не успел Абдул-Гамид вернуться к власти в Стамбуле, как в Адане распространились слухи о том, что султан призывает всех наказать неверных. В последующие дни началось избиение армянского населения. Но массовые убийства начались после 14 апреля, то есть после того дня, когда правительство младотурок под предлогом наведения порядка прислало в город военные отряды. Именно солдаты младотурок совершили большую часть убийств, которые потом приписывались «кровавому султану». Армяне со своей стороны старались верить — скорее не по здравому размышлению, а потому, что хотели надеяться, — что это дело рук уходящего режима. Как бы то ни было, менее чем за год в Киликии было уничтожено около 30 000 армян.

Надежды и тревоги довоенного периода

В 1912 году Османская империя потеряла Македонию и почти всю Фракию. Опасаясь дальнейшего распада империи, младотурки усилили борьбу против самых активных и представляющих для них угрозу меньшинств, и прежде всего против армян. Кроме того, в результате двух балканских войн (1912-1913) сотни тысяч мусульманских беженцев покинули потерянные районы европейской части империи; чтобы разом решить две проблемы, правительство направляло эти толпы обездоленных и озлобленных против христиан людей как раз в районы Малой Азии, преимущественно населенные армянами.