Я уже начал понимать, что тема с богами вообще неплохо прокатывает, если нужно что-то пообещать или заверить свое слово.

– А в том, что не вламывался сюда и не убивал охрану тоже сможешь поклясться? – хитро прищурился гремлин.

Эм… тут мне крыть было нечем.

– Везите его в тюрьму, – понимающе хмыкнул «казак». – Как раз скоро должна отправляться новая партия жертв для Древнего Хранителя.

– А чего это сразу жертв? – всполошился я. – А как же суд, и все такое?

– Во время военного положения никаких судов, – усмехнулся гремлин. – Либо расстрел на месте, либо путь на алтарь. Ты вот что выбираешь?

Если честно, я даже задумался. Умереть, потерять опыт и оказаться в точке возрождения тут недалеко, или еще немного побрыкаться на алтаре.

– Алтарь, так алтарь, – вздохнул я.

Разумеется, в камере инвентарь был заблокирован, поэтому посоветоваться с друзьями я не мог, но хотя бы оставалась возможность получше осмотреться в Аркеме через решетчатое окно.

– Верный выбор, – похвалил меня гремлин. – Зачем просто умирать, когда можно еще и помучиться, и зрителей порадовать, и пользу принести. Двигаем на базу!

Часть големов осталась на складе, а другая, вместе с «казаком» и носителем мини-тюрьмы со мной любимым, отправились обратно в город. И вот тут я неожиданно понял, что находиться на спине у быстро идущего голема в стальном коробе – этот тот еще аттракцион. Меня болтало словно шестигранные кубики внутри стаканчика завзятого игрока в кости. К концу пути в меня возникло ощущение, что я побился головой об каждый сантиметр своей камеры.

К счастью, это было скорее обидно, чем болезненно, да и Спин успешно лечил все мои незначительные повреждения. Хотя, протаскай меня голем чуть дольше, и не будь у меня за спиной лечащего питомца, я мог бы до тюрьмы и не доехать, умерев от бесконечного числа незначительных повреждений. Разумеется, в окно я не смотрел, города не видел, и пришел в себя лишь когда голем остановился и сгрузил меня со спины. То, что «казак» называл тюрьмой оказалось простым складом таких же контейнеров, как мой. Из небольшого окошка я не мог видеть всего окружения, но успел насчитать шесть-семь рядов в высоту и не меньше десяти камер только по одну сторону от меня. Не знаю уж, кому гремлины приносили жертвы, но подходили к этому процессу очень основательно.

Уф, а вот об этой особенности тюрем я, если честно, забыл. Если бы точку возрождения принудительно перенесли сюда, то меня бы могли приносить в жертву бесконечно.

Высунув нос из окошка, я попытался осмотреться. Всюду виднелись только стальные короба.

– Эй, есть тут кто живой?! – крикнул я.

– Все живые, не ори, – тут же ответил мне грубый мужской голос.

– Я не живой, – вмешался другой голос. – У меня класс зомби.

– Эх, жаль я на тебя посмотреть не могу, – сказал третий. – Всегда было интересно, что за извращенцы играют за нежить.

Тут же завязалась словесная перепалка, в которой зомби убеждал всех в том, что у его класса просто море положительных эффектов. Начиная от полной нечувствительности к боли, и заканчивая лечением с помощью пожирания трупов. И если отсутствие болевых ощущений меня всерьез заинтересовало, то гастрономические предпочтения зомби мигом убили всякий интерес к этому классу.

– Все здесь на жертвоприношение? – вновь спросил я.

– Ага, билеты в первый ряд с полным погружением в процесс, – хихикнул кто-то снизу.

– Мы еще посмотрим, кто для кого будет жертвой, – грозно сказал сосед слева.

У меня почему-то появилось острое дежавю, ведь не так давно я сидел в тюрьме Катара и так же слушал болтовню соседей. После прошлого раза в мире Арктании появилось Инферно, что же случится теперь?

– И когда начнется само действо? – задал кто-то интересующий меня вопрос.

– А вон, взгляните на часы.

– Какие часы? Я из окна вижу только другие камеры.

– Наверху, дурень.

Послышалось сердитое сопение, ругань, и снова тот же голос раздраженно рявкнул:

– Там только каменный потолок.

– А на потолке идет обратный отсчет. Вон те тупые сталактиты отвечают за часы, а острые – за минуты.

– Считай меня сталактитом, отвечающим за часы, но я ничерта не вижу, – окончательно рассвирепел собеседник. – Сколько осталось-то?

– Чуть больше трех часов.

– А ты не врешь?

– Ну, подожди минут десять, каждый час система показывает обратный отсчет до эвента.

– Тогда нафига ты мне про сталактиты втираешь?

– Скучно просто. Я решетку пилю латной перчаткой, может, успею сбежать до начала жертвоприношения.

Я, как и большинство других игроков, решил все-таки дождаться системного оповещения и только после него покинул игру. Чего зря сидеть в камере, особенно когда у меня нет даже латной перчатки со встроенной пилкой по железу.

Похоже, у меня уже начало входить в привычку после выхода из игры звонить Артему для очередной консультации. Да и он, судя по тому, что мгновенно взял трубку, ждал очередного рассказа о моих злоключениях.

– Привет. Слушай, а ты случайно не взял контакт Бориса в реале? – первым делом спросил я. – А то в игре я опять в тюрьму загремел и планшетом воспользоваться не могу. Есть пара вопросов, которые можно было бы обсудить втроем.

– Какая у тебя интересная жизнь, все по тюрьмам, да по тюрьмам, – рассмеялся мой друг. – Я спрашивал, но Борис сказал, что мне такие проблемы ни к чему. Папаша очень жестко проверяет все контакты сыночка в реале. С такими деньжищами его можно понять.

– С такими деньжищами он наверняка и виртуальные контакты мониторит не хуже, – хмыкнул я. – Ладно, давай тогда попробуем разобраться вдвоем.

Я подробно рассказал о своих приключениях в компании гремлинши и предстоящем выборе второй формы питомца.

– Так кого выбрать?

– Бери обезьяну, – тут же сказал Артем. – Хоть у кого-то из вас двоих будет развит интеллект. Ну как ты мог так тупо пообещать гремлинше не причинять ей вред. И как ты теперь, черт возьми, планируешь заполучить Каменный Меч?

– Буду решать проблемы по мере их поступления, – отмахнулся я. – Так кого же мне выбрать?

– А если серьезно, то я еще вчера полазил по форумам и выяснил, что брать слишком умного питомца не лучшая идея, поскольку они слишком своенравны. А если за основу обезьяны взят персонаж Сунь Укун, на которого недвусмысленно намекает использование оружия типа посоха, то характер питомца точно будет отвратительным. И ты не учел еще один очень важный факт – вторая форма тесно связана с третьей. И если волк или лиса могут превратиться в ездовое животное, то вот обезьяна вряд ли.

– Но в инфе об этом ничего не было, – запротестовал я.

– Зато это есть в материалах некоторых кланов, имеющих в своем распоряжении легендарных питомцев. Например, о чем-то подобном я читал в базе Стальных Крыс.

– Значит, либо умный пет с оружием, либо не слишком умный, на котором можно будет ездить после шестидесятого уровня? – уточнил я.

– Примерно так, – подтвердил Артем. – В остальном выбирай сам, с кем тебе удобнее будет в бою. Я бы советовал лиса, поскольку у него хорошее уклонение и против врагов более высокого уровня он просто дольше протянет, в отличие от волка, который лучше подходит для фарма монстров примерно одного с тобой уровня.

Вот это задачку он задал. Я-то надеялся, что Артем ответит вполне определенно, кого лучше брать, а в результате только еще сильнее запутался.

– Ладно. А что с жертвоприношением у гремлинов, слышал что-нибудь об этом?

– Неа. Но я могу поискать по материалам Стальных Крыс. У них… то есть, пока еще у нас, – поправился он. – Очень неплохая информационная база, особенно после объединения с Неназываемыми. Если что-то найду, то пришлю.