Белый волк поник, покосился на Мидира и ответил еле слышно:

– Я знаю! Но не знаю, как ему-то сказать!

– Р-р-ртом! Ср-р-ровами! Как обычно вор-р-рки говор-р-рят!

В этот момент Киринн обернулся, отыскивая Мидира взглядом, неподдельно удивился, наткнувшись на перешептывающихся воина и волчонка.

– Мой принц, нам пора на тренировку. Стражник, а вам пора приступать к вашим дальнейшим обязанностям. Сегодняшний ваш пост – на левой башне, если вы вдруг позабыли, – отвернулся и пошел.

Мидир заторопился вслед, похлопал белого стражника по колену и побежал за Киринном, налетел, схватил за руку, надеясь, что никто этого в суматохе не заметит, и уже не думая, надо ли для этого просить разрешения у отца. Киринн улыбнулся опять со своей высоты – он-то, конечно, заметил, но виду не подал.

Разжал ладонь взрослого волка Мидир, лишь повернув в главную галерею.

– Мама! – радостно завопил второй принц, завидев ее в ярко-синем, расшитом серебром костюме для верховой езды, и бросился к ней. 

Уже увидеть ее было радостью. Вот почему отец искал его: после обеда королевская семья собиралась на охоту – вся взрослая королевская семья, то есть мама, папа и Мэрвин, еще раз напомнивший, что сосункам вроде Мидира там делать нечего. Мидир так обиделся, что не нашелся, что ответить сразу, зато потом придумал несколько достойных вариантов и даже собирался сказать их маме. 

Но сейчас у второго принца все вылетело из головы. Он ринулся вперед, обойдя первого стражника слева и проигнорировав: «Куда, принц?! Вам нельзя, королева ждет короля!» Мидир швырнул мячик в доспехи справа, привлекая внимание грохотом падения. Очередной стражник, уже подле матери, растопырил руки и присел, намереваясь поймать шустрого волчонка. Мидир не успел даже хихикнуть про себя от глупости взрослых. Разогнался он уже ого-го как, поэтому просто упал на спину и пролетел мимо стражниковых широко расставленных ног прямиком к Синни.

– Мама! – влепился он в материнские колени, чтобы даже не думали его оторвать. Но тут его основательно тряхнули за плечо.

– Тихо-тихо, – подняла руку Синни. – У принца явно есть вопрос, и, хотя Мидир – не первый принц, даже не смейте его останавливать.

Мягкий, певучий голос неожиданно стал холодным и жестким, и Мидир поднял голову – его ли это мама так говорит? Стражники переглянулись и отошли на несколько шагов.

– У тебя ведь есть вопрос, мой хороший? – улыбнулась Синни.

– У меня море вопросов! У меня вопросов бор-р-рьше, чем Вор-р-роновы гор-р-ры! – вскинулся Мидир.

– Задай мне один, и я буду обязана на него ответить.

Мидир призадумался. Да, пожалуй, в отсутствие отца и брата можно спросить то, что царапало больше всего.

– Это взрослые такие гр-р-рупые! – прорычал он. – Они говорят, что я пор-р-рукровка. Пор-р-рувор-р-рк. Я обернур-р-рся – я вор-р-рк! С хвостом и р-р-рапами! Как можно быть вор-р-рком напор-р-ровину?

– Совсем как человек, – донеслись до Мидира слова матери, а рука, неожиданно гладившая его голову, замерла. – Ты обернулся?! Как?!

– Р-р-регко! – гордо ответил Мидир. – Ну не брать же с собой Мэрвина?

– А почему же?

– В одну шкур-р-ру не вр-р-резем, – со вздохом произнес Мидир, огорчаясь, что даже мама не понимает самых простых вещей.

– Мой принц, вам надо будет очень постараться, чтобы стать волком хотя бы наполовину, – раздался ровный голос советника. – Очень постараться. Сомневаюсь, что у вас получится. Хорошо, что у нас есть Мэрвин.

Ответ про то, что замечательного Мэрвина можно оставить себе насовсем, замер на языке у младшего принца, потому что советник добавил:

– Видите ли, принц, вам придется смириться с тем, что ваша мать – не волчица.

– Я знаю законы Нижнего мира, – встала Синни, продолжая держать ошеломленного Мидира за руку. – Я изучала их не одно десятилетие. Не надо упрекать моих детей в несовершенстве! Рожденные в Светлых землях, они обласканы светом его изумрудной магии. Нижний мир – как щедрая и добрая мать, принимает всех созданий как своих детей. Здесь нет бастардов и нет полукровок. Это все лишь слова. Вам это известно!

– Разумеется, моя королева, – склонился в глубоком поклоне советник. – Однако смирение и усердие только пойдет на пользу нашему юному, э-э-э… волку.

– Нам пора уходить, сейчас подойдет наш король. – раздался голос Киринни.

Синни отвернулась, кусая губы.

– Пр-р-рости, мама, – произнес Мидир. – Я не хотер-р-р огорчать тебя.

– Ты не огорчил меня, – тихо произнесла Синни и вздохнула.

Новое знание было слишком ошеломляющим, Мидир не хотел быть скорым в ответах или во мнениях и посему молчал всю дорогу, пока не понял, что они давно миновали главное здание, и что Киринн ведет его куда-то вверх. 

Его мама, Синни, обладала снежно-белой кожей, плотными, гладкими иссиня-черными волосами, спускающимися ниже колен, и кристально-чистыми ярко-серыми глазами, чуть-чуть раскосыми – тем, что отличало истинных, королевских ши Дома Волка. О ее величественной, сияющей красоте складывали баллады, ее запечатлевали художники, но еще больше песен складывали об исключительной доброте и мудрости королевы. Представить, что его мама – всего лишь человек из Верхнего мира, у Мидира не выходило. Скорее можно было представить, что его обманывают. Нет-нет, магам неведома ложь, но Мидир слишком долго общался с Мэрвином, чтобы понять, как легко можно сказать при всех: «Я дам ему потрогать свой кинжал», а потом добавить уже наедине: «В следующем тысячелетии – обязательно!»

Может, происхождение мамы тоже было окутано мраком тайны? Может, Мидиру сейчас все объяснят?

Киринн, добравшись до верха смотровой башни, уселся на каменную скамейку и положил Мидиру обе руки на плечи. Вышло, что принц словно поддерживает взрослого, что было немного непривычно. Мидир приосанился, явно готовясь к важному разговору.

– Так вы не слышали историю знакомства Джаретта и Синни?

Мидир покачал головой, слишком огорченный для ответа.

– Я расскажу вам, мой принц. Я присутствовал при этом. Вы достаточно взрослый и разумный волк, чтобы услышать эту историю от начала и до конца… Когда-то жил один король.

– Мой отец? – поспешил уточнить Мидир. А то Вотыты возьмет и начнет рассказ от основания мира, искр предвечного пламени и прочей шелухи!

– Ваш отец, мой принц. Ему подчинялась треть Нижнего мира, Светлые или Благие земли, то есть весь мир, кроме соленых морей фоморов и ядовитых пустынь неблагих. Он правил очень давно и однажды задумался, что будет, когда он умрет?

– Ши не умирают! – важно произнес Мидир. – Ты что думаешь, я не знаю таких простых вещей?

– Ши не стареют, мой волчонок, – одна рука оторвалась от плеча принца и потрепала его по голове. – Да, это так. Но нет заговора от смерти в битве или от ухода в сон-жизнь от непереносимой боли существования.

Мидир нахмурился. При нем вот никто еще никто никого не убивал, и никто не впадал в такую глупость, как сон-жизнь. Значит, смерти нет. Но спорить он не стал, решив отложить этот вопрос на потом.

– Джаретт Великолепный, владыка нашего Дома и всего Благого Двора, хотел жениться для того, чтобы у него был наследник. Он понял, что ему не хватало, а не хватало ему сына, – вздохнул Киринн о чем-то своем, но потом спохватился и продолжил: – Но увы. Ни одна самая прекрасная принцесса не могла разжечь его сердце, ни даже подарить искру лугнасадного пламени.

– А при чем тут принцесса и сын? – нахмурился Мидир.

– Хм, да, действительно, прямой связи тут нет, – прокашлялся Киринн. – Я думал, ты знаешь, как появляются дети.

– Так вроде и знаю, – важно сказал Мидир, хотя его познания в этом вопросе были весьма туманны.

– Тогда я вам напомню то, что вы и так знаете, – не совсем впопад ответил Киринн. – Дети появляются, если есть истинная любовь между родителями. Потеряв надежду полюбить, ваш отец, мой принц, решил найти себе наследника. Если усыновить ребенка до года и принять его в род, он станет своим по крови и по духу. И он нашел мальчика, который подходил по его строгим параметрам, настоящего, истинного волка, который смог бы стать будущим королем Светлых земель.