Однажды, когда я только закончил выполнение очень жесткого ритуала и сидел, слегка скучая, Он подошел ко мне и сказал: «Почему ты унываешь? Пошли! Давай насладимся мирскими радостями!»

Я спросил: «А куда мы идем?», — и Он сказал: «Замолчи и закрой глаза». Я повиновался, и когда снова открыл их, то увидел, что мы очутились в Испании. Я был потрясен до глубины души. Мы оба были одеты как испанцы и отправились в ночной клуб. Там было так много прекрасных сеньорит. Всю ночь напролет мы танцевали с ними танго. Все мужчины сбились у стен клуба и наблюдали за нами широко раскрытыми глазами! Как они завидовали! Музыканты играли «Ла Палома». После того, как мы станцевали танго несколько раз подряд, мой Махапуруша многозначительно взглянул на меня, мы вышли на улицу и — раз! Мы снова в Гирнаре. Мирские удовольствия наряду с садханой — вот это гуру!

Он очень далеко, далеко впереди. Я выкуривал двадцать фунтов ганджи в день, так как я знаю мантру, которая нейтрализует негативные последствия этого. Но Ему мантры не нужны. Никто не может познать Его. Даже не говорите на эту тему. Когда в Гирнаре Он частенько сидел в обществе садху, то обычно доставал свою трубку — слоновий бивень — и набивал ее ганджей. Затем он раскуривал трубку, заканчивал ее в одну затяжку и, бросая ее высоко в воздух, кричал: «Джай Гирнари!» — и исчезал. Он не подвержен абсолютно никаким ограничениям.

Однажды мы сидели с Ним в кругу садху, и один старый факир начал жаловаться, что нет больше никого, кто мог бы совершать чудеса, как великие святые прошлого, особенно в области сотворения золота.

Мой Махапуруша ничего ему не сказал, но, указав на Нанди (Нанди — бык Шивы. (Прим. ред.)) близлежащего шиваитского храма, произнес: «Вставай!» И каменный бык встал. Мой Махапуруша сказал ему: «Ты был голоден столько веков. Поешь!» — и бык стал есть растущую возле него траву. Затем: «Пей!» — и бык стал пить воду. Наконец быку было велено: «Подойди к старому факиру и дай ему что он хочет!» Бык иноходью направился к факиру, который сидел, широко раскрыв рот от изумления, повернулся к нему задом и испражнился — чистым золотом. Когда он закончил, Махапуруша сказал ему: «А теперь возвращайся обратно и жди», — и бык вернулся на свой пьедестал, сел и вновь стал полностью каменным, ожидая следующего раза, когда его пробудят ото сна.

У старого факира в глазах стояли слезы, но мой Махапуруша исчез. Его метод обучения — это тоже нечто необычное. Вначале Он заставляет вас сесть, велит вам закрыть глаза, а затем наносит шлепок своей левой рукой. Вы входите в транс, а когда через несколько часов или несколько дней пробуждаетесь после него, Его уже нет, но по теме, которой Он вас обучал, вы знаете абсолютно все. Не спрашивайте меня, каким образом это происходит. Конечно же, Он никогда не ест и не пьет, Его единственное наслаждение в жизни — покурить ганджу.

Однажды к Нему пришла бедная девушка, которую родители били за то, что она воровала у них еду. Ей приходилось это делать, так как она была постоянно голодна. Он сказал ей: «Ма, зачем ты так волнуешься? Возьми это — и тебе никогда больше не нужно будет ни есть, ни пить», — и протянул ей щепотку пепла из своей сумки. И все было так, как он сказал. Когда я был в Гирнаре, я встретил эту девушку, и она сказала, что действительно с того дня совсем ничего не ест и не пьет.

Но мой Махапуруша оставил Гирнар, и никто не знает, где Его можно найти, — кроме меня. Он принадлежит мне, а я принадлежу Ему, мы приятели.

Всем, чего я достиг в этой жизни, я обязан моему Махапуруше. Он присматривает за мной с самого моего рождения. Он делает это через Харанатха Тхакура, гуру моих родителей. Задолго до встречи с моими родителями и до того, как он стал гуру, Харанатх проезжал через Кашмир в запряженной одной лошадью повозке. Во время одной из остановок он внезапно упал. Он знал, что умирает, и действительно умер. Когда Харанатх был уже мертв, ему явился мой Махапуруша, о котором он никогда ничего не знал. Позже всю эту историю я узнал от своего «Большого Папы». Так вот, мой Махапуруша спросил его: «Ты знаешь, что ты мертв?» Харанатх ответил: «Да».

«Остались ли у тебя какие-нибудь желания?» «Да, я хочу встретиться со своей Матерью». Тогда мой Махапуруша рассек его тело на шестьдесят четыре части, три из которых отбросил в сторону. Знаете, что за части он выбросил? Три гуны: Саттву, Раджас и Тамас. Затем он снова сложил вместе оставшуюся шестьдесят одну часть, и Харанатх тут же ожил, после чего получил наставления от моего Махапуруши. В конце концов он стал гуру моих родителей, и таким образом мой Махапуруша мог присматривать за мной, пока я рос. Харанатх всегда говорил моим родителям: «Мой мальчик (имея в виду меня) будет ходить в прекрасных костюмах, и никто никогда не сможет познать его».

Только благодаря моему Махапуруше я прожил так долго в этом мире. Это Он отослал меня сюда обратно из Гирнара, иначе я никогда бы не уехал. И сейчас каждый раз, когда я слышу «Ла Палома», я вспоминаю Его. Люди заработали миллионы рупий на том, что просто играли «Ла Палома», потому что каждый раз, когда я слышу эту мелодию, я преисполняюсь любовью к моему Махапуруше, и в этом излиянии тоски по Нему необходимая работа каким-то образом оказывается выполненной. Без Его поддержки я бы не мог вынести и мгновения жизни в этом мире. Если бы вы когда-нибудь пожили свободной жизнью садху, вы бы знали, что я имею в виду. Пожить свободной жизнью и потом оказаться снова запертым в клетке — этого достаточно, чтобы убить самых диких животных; это убило бы и меня, если бы у Махапуруши не было для меня кое-какой работы. Пусть мне явятся любые другие существа Вселенной — они не волнуют меня, для меня существует лишь мой Махапуруша.

Знаете ли вы историю Миры, великой преданной Кришны? Она выполняла практику, которой ее обучил гуру Райдас, и когда в результате перед ней предстал Кришна во всей своей чарующей красе, она тут же сочинила прекрасный стих на хинди: «Мой гуру и мое возлюбленное божество Говинда оба стоят предо мною; перед кем первым из них я должна пасть ниц? Вначале я должна засвидетельствовать почтение своему гуру, ибо это он показал мне Говинду». Такая преданность всегда приносит дивиденды. Мира понимала, как важно иметь гуру и сколь многим ученик обязан своему гуру. Большую часть знаний вы можете почерпнуть откуда-нибудь, но пока вы не воплотите свои знания в практике, они будут оставаться просто интеллектуальным пониманием. Гуру насильно заставляет вас познать это, он втирает ваше лицо в землю, пока вы не познаете это — если, конечно, он настоящий гуру. Поэтому я и говорю, что никто из тех людей, которые живут у вас в Америке, не может быть назван гуру. Они дают кое-какие знания приходящим к ним ученикам и берут за это деньги.

Если вы заинтересованы в том, чтобы заработать на ком-то, вы не можете позволить себе обидеть этого человека, иначе он тут же убежит от вас к кому-то другому. Настоящего гуру не волнуют деньги: ему нужен ученик, которым бы он гордился. И если нужно, он разорвет этого ученика на части, чтобы тот усвоил определенные уроки. И тогда, если ученику выпадет возможность встретить божество, или сидцха, или какого-то другого Махапурушу, вопроса о том, что ученик может сделать неправильный выбор, даже не возникнет. Собственная индивидуальность ученика оказывается настолько стертой гуру, а ложное сознание настолько разрушенным, что ученик просто обязан сделать правильный выбор, и тогда цель достигнута; никаким сомнениям просто нет места.

Экнатх Махарадж был одним из величайших святых, которых когда-либо рождала Махараштра. Его гуру звали Джанардан Свами, и сейчас люди знают имя Джанардана Свами только благодаря тому, что он был гуру Экнатха. Такова игра гуру и ученика.

«Экнатх» буквально означает «один мастер», и это имя как нельзя лучше подходило Экнатху — он был беспредельно предан Джанар-дану Свами. Когда Экнатх был еще мальчиком, он услышал голос с небес, который велел ему отправляться к Джанардану Свами. Он прошел пешком 200 миль от своего города до Деогарха, где Джанардан Свами был правителем форта. В течение нескольких лет Экнатх верно служил Джанардану Свами, не получая при этом никакого духовного обучения. Но он никогда не высказывал недовольства и не жаловался.