Можете читать Его имя и как «Ханаман». «Хана» означает «убивать», и подобно Махарудре, проявлению Бога Смерти, Анджанея совершает убийства. Его еще называют Экадаша Рудра (Одиннадцатый Рудра), ибо Он обладает совершенными знаниями как о дуальном, так и о недуальном аспектах Реальности. Одиннадцать — это 11, 1 + 1 = 2, дуальность. Однажды Анджанея сказал Раме: «Если я смотрю на тебя с точки зрения джнаны (абсолютного знания), то не вижу совсем никакого различия между тобой и собой. Но когда я смотрю на тебя с точки зрения дуальности, в качестве преданного, тогда я — твой слуга».

Анджанея отличался исключительным умом. Однажды Он сидел у воды и бросал в нее камни, при этом они не тонули, а плавали по ее поверхности, но когда Рама попытался сделать то же самое, камни шли ко дну. Когда Рама спросил о причине этого, Анджанея ответил: «Хозяин, я бросаю камни с вашим именем на устах, вы же являетесь воплощением Бога, и если вы бросаете что-то, как может эта вещь остановиться, не достигнув дна?» Рама был изумлен таким ответом.

Никто не может сравниться с Анджанеей в Вира Бхаве или в Дасья Бхаве. Он — совершенный герой и совершенный слуга. Поэтому преданные дали Ему имя «Махавир», — Великий Герой. Он мог легко, безо всякой войны, сам отобрать Ситу у противников и вернуть ее Раме; в конце концов Он сжег дотла целый город Ланки. Но нет, игра должна была продолжаться.

Вам лучше всего всегда поклоняться Анджанее в Его аспекте совершенного слуги, ибо в таком случае будут развиваться ваши качества, необходимые для служения, а также автоматически будет укрощено ваше эго. Если вы попытаетесь поклоняться Ему в Его героическом аспекте, вам придется столкнуться со многими трудностями. Но это стоит того. Я не могу описать вам то чувство, которое я пережил, когда впервые увидел Анджанею. Была поздняя ночь, я находился на смашане, и как раз в тот момент, когда мой ритуал достиг кульминации, началась страшная гроза. Молния приближалась ко мне все ближе и ближе, ударяя в землю вокруг меня, и казалось, что вот-вот она попадет мне прямо в макушку. Раскаты грома — мегханада — были почти невыносимы. Даже лучшие из аскетов убежали бы: кто же не попытается избежать удара молнии? Но нет! Нужно было продолжать сидеть. Благодаря Его милости я мог вынести все это и увидеть Его лицом к лицу. Интересно, что по мере усиления грозы мое настроение становилось более возвышенным: «О! Сейчас наконец-то Он явится ко мне!»

Анджанея, несомненно, велик, но нет проявления Шивы выше, чем Махакала. Он — Адирудра, Первый из всех Рудр, Величайший.

Когда индусы испытывают какую-либо переполняющую их эмоцию или страх, они касаются груди и говорят: «Рама Рама Рама». Они никогда не скажут: «Хара Хара Хара», ибо Рама — это часть Вишну и поэтому способствует сохранению жизни, а Хара, являясь Шивой, напротив, отбирает ее. Только немногие произносят при таких обстоятельствах имя «Хара». Каждый раз, когда я думаю об этом, я вспоминаю свою мать. Находясь при смерти, она лежала и повторяла имя своего гуру Харанатха Тхакура: «Хара, Хара, Хара, приди ко мне». Много ли людей умерло с именем Бога Смерти на устах, даже неосознанно, как это было с моей матерью?

Слово «Хара» происходит от корня «Хр», что значит «выхватывать». Махакала — это тот, кто выхватывает вашу жизнь. Его иногда описывают как Властелина Воров, ибо Он отбирает у вас самое Ценное имущество — вашу жизнь.

В конце концов, что такое жизнь? Все миры, боги, демоны, все-все было создано великими риши — это все их игра. Новое творение может появиться только тогда, когда исчезнет старое, поэтому риши никогда не позволяют Смерти перестать существовать: от этого пострадает их игра. Смерть необходима для жизни. Риши не любят вмешиваться в игру. Даже если ваш ребенок преступник, вы его убьете? — Никогда! Вот Махакала и совершает грязную работу по избавлению от всех старых форм.

Но на самом деле все контролируют риши: они тянут за веревочки, и Вселенная танцует. Например, они дают Господу Шиве знак, позволяющий Ему убивать. Даже Махакала, который подходит максимально близко к существованию, но не проявляется при этом, существует по их прихоти. Риши находятся вне пределов человеческого понимания, постичь их абсолютно немыслимо.

Я всегда выступал за поклонение Богу в какой-либо форме. Но вы должны понимать, что, говоря это, я имею в виду, что вы должны поклоняться Единому, который проявляет себя через конкретное божество. Все божества, все формы Бога представляют собой всего лишь аспекты Единого, поэтому вместо того, чтобы говорить: «О, Господь Шива, как Ты сострадателен», — не будет ли лучше сказать: «О Господь, Твое творение — Господь Шива — это символ сострадания». Все божества просто играют отведенные им роли в великой космической драме. Вы должны проявлять уважение к ним за то, что они так хорошо играют свои роли, и вы должны любить Единое, которое проявляется через них. Намного легче достичь Единого, поклоняясь Богу в определенной форме.

Махакала — это абсолютное проявление Шивы, но есть и другие, почти такие же страшные, как и Махакала. Мне пришлось выполнять шава садхану еще дважды, прежде чем я смог завершить садханы для всех проявлений Шивы. Последний раз я выполнял шава садхану в Сундербансе, — местности, состоящей из покрытых джунглями островов, образующих дельту Ганга. Я отправился туда не из любопытства, а в ответ на телепатический зов. Я игнорировал его несколько дней, пока он не оказался сильнее меня, и тогда я отправился в джунгли.

Джунгли Сундербанса непроходимы и являются пристанищем королевского бенгальского тигра, «Полосатого Господина», который вырастает в длину более трех метров. Тигры создают в джунглях волнующую атмосферу. Пока я находился там, за мной присматривало племя Сантхал. Они приносили мне фрукты, а иногда я даже получал кусок сырого мяса. Я научился у них некоторым полезным вещам. Первобытных людей в некотором смысле можно назвать чудесными. Вместе они действуют как Бхайрава и Бхайрави, — вы можете поверить в это? И они с безграничным уважением относятся к своему гуру, почитая его как самого Бога.

Хотя мне там и нравилось, через два или три дня меня стало одолевать беспокойство, и я решил на следующий же день вернуться в Бомбей — тот, кто меня звал, вероятно, уже не появится, думал я. И вот в ту ночь, когда я сидел у своего дхуни, он пришел: это был Пурнананда, тот самый Пурнананда, который был учеником Сарвананды и который позже дал посвящение судье Вудроффу. Именно по настоянию Пурнананды я выполнил шава садхану еще раз. Это был уже четвертый раз после трех, посвященных Шакти, и я был уже опытен в этой практике; это была просто формальность для меня. Но эта садхана, посвященная Батука Бхайраве, была существенным звеном. Батука — это маленький мальчик, на вид лет восьми, хотя при своем желании он может быть страшным. Труп принадлежал недавно умершему молодому человеку, и я без особых трудов добился успеха. Я по-прежнему благодарен Пурнананде за то, что он предоставил мне возможность завершить мои садханы для всех проявлений Махакалы.

Наверное, мне было предначертано выполнять садхану Махакалы. Я всегда считал большим везением то, что я являюсь потомком Сагал Шаха, который был торговцем и преданным Господа Шивы. У него был маленький сын, который — хотите верьте, хотите нет — был на самом деле Махакалой в человеческом облике.

Сагал Шах поклялся, что не будет принимать пищу до тех пор, пока не накормит садху. Однажды случилось так, что он не ел целых три дня: он жил тогда на острове, и ни один садху не рискнул бы появиться там во время сильной бури. На четвертый день он Узнал, что на остров явился маленький агхори, который на самом Деле был Господом Шивой в человеческом облике. Сагал Шах привел садху к себе домой, и там агхори заявил, что не ел три дня и потребовал какой-нибудь пищи.

«Конечно, махарадж, — сказал Сагал Шах. — Ты выпьешь сладкого молока, или йогурта, или…?»

«Ты — глупый торговец! Я — агхори! Я, что, должен есть сладости? Я питаюсь мясом. Принеси мне мяса». Агхори всегда кажутся буйными и неуправляемыми.