«Чертовка. Так, а тут что? Ясно. Не хватает двадцати пяти процентов до идеально наполненного светом потока».

– Добавляю двадцать пять процентов и стабилизирую. Всем приготовиться. – Я дала указание и на одном дыхании влила в луч свой свет. Поток, недовольно урча, сожрал остатки моей энергии, но послушно замер в наших руках.

На моем лице засияла улыбка, а по виску, неприятно щекоча кожу, скатилась капля пота.

«У нас получилось, мы смогли!»

Я ощущала радость сестер, связанных со мной единой цепью. Но момент торжества был недолгим. Я услышала безэмоциональный, уничижительный голос Безликого:

– Жаль, но вы оказались последними.

Наверное, у каждого в жизни случается переломный момент, меняющий тебя раз и навсегда, и я готова поклясться, что со мной это случилось именно сейчас. Осознание, что собственная жизнь и чувства зависят не только от тебя, а еще от сотен различных – порой незначительных – факторов, далось мне нелегко.

Как выяснилось, все оказалось очередной игрой Деасов и Безликого. Деасы жили сотни лет, и люди были для них лишь фигурками, которые они переставляли по игровой доске. А что может быть забавнее, чем напуганные и загнанные адептки Темной Обители?

«Ты теряешь контроль над своей жизнью, пока кто-то держит твое горло. И да, ты можешь вырваться, разодрать держащую руку ногтями, но где гарантия, что тебя не схватят снова?»

Я была слаба, и эта слабость будоражила рассудок, и я от злости скрежетала зубами. Я металась из угла в угол, чувствуя себя запертой в комнате без окон и дверей.

Из-за подобных мыслей меня подташнивало, поэтому о случившемся я старалась не думать, а только старательно набивала холщовую сумку всем, что попадалось под руку. Туда отправились драный свитер с огромной прорехой на груди и даже сломанная расчёска, в зубцах которой застряли мои светлые волоски.

– Сколько дней нам идти до Аркада? – спросила меня подсевшая на скомканную постель Катарина. Ее рыжие волосы были собраны в высокий хвост, кончик которого она нервно жевала.

– Около пяти дней, – не глядя на нее, отстраненно ответила я.

Конечно, Катарина и сама прекрасно знала дорогу и длительность нашей поездки, просто, видя мое состояние, решила меня отвлечь.

– А какова вероятность влюбить в себя одного из Деасов и выйти замуж? – ухмыльнулась пышнотелая Алия и подмигнула Кин. Та в ответ лишь скрестила мощные руки на груди и одарила ее уничижительным взглядом раскосых глаз.

– Они хотят нас использовать, поработить Светлые земли, а ты собираешься за этих монстров замуж? Твоя жизнь для них не стоит и гроша, – сквозь зубы процедила я.

– Меня с собой не равняй, Тень, – прошипела Алия. – Наш прошлый побег был ошибкой. Я много думала и решила, что лучше выполню свою миссию и помогу вернуть наши земли, чем сбегу к сопротивлению и буду сражаться с теми, кого невозможно победить! Когда-то должен прийти конец нашему заточению! Деасы выполняют великую миссию, а мы – ключ к ее успешному завершению!

Я хотела ответить, но внезапно дверь распахнулась, и на пороге появилась наставница Никербокер. Перед собой она держала большие свертки, обтянутые коричневой кожей и перевязанные бечевкой. Некоторое время наставница стояла в проходе, испепеляя нас взглядом.

Мы с сестрами переглянулись. Все двадцать лет нашей жизни Никербокер ненавидела и истязала нас, а ее улыбку мы видели, лишь когда она хлестала нам пальцы тонкой тростью, обучая послушанию.

Пройдя в комнату, Никербокер свалила плотные свертки на кровать.

– Эти костюмы вы должны надеть сейчас же. Они защитят от жара и пепла. Вот эти повязки нацепите на нос. И еще я хотела… – На секунду Никербокер замолчала. – Хотела пожелать вам удачи, надеюсь, что мои уроки не прошли даром и вы, впервые за сотню лет, останетесь живы и исполните свое предназначение.

Сказав эти слова, она покинула комнату, шумно закрыв за собой дверь.

Костюмы оказались весьма удобными – из прочной ткани, они облегали тело, как вторая кожа, защищая каждый участок. Высокие сапоги плотно обхватывали голень и имели несколько креплений для метательных ножей. Такие же крепления обнаружились на костюмах в области пояса и бедер. К сожалению, сами ножи нам не выдали.

– Мы будто собираемся на войну, – оглядывая себя, пробурчала Оливия.

Кин же, наоборот, пришла в восторг от такого костюма и выглядела в нем как настоящий воин. Встав в стойку и совершив несколько сокрушительных для воздуха ударов, она хищно улыбнулась.

Я лишь покрутилась перед зеркалом, придумывая, как собрать длинные волосы так, чтобы они не мешались в походе.

– Может, остричь? – пробубнила я, в очередной раз безуспешно дернув прядь, зацепившуюся за одну из металлических застежек на талии.

– Ты с ума сошла? – проворчала Катарина, распутывая мой узелок. – Такие красивые – волнистые, белые как пепел!

Я засмеялась, указывая пальцем на Оливию, туго заплетающую белоснежную, как лунный свет, косу.

– Вот такие бы мне было жаль, а эти только мешаться будут.

Когда наши вещи были собраны, а мы в новых костюмах стояли в ожидании, дверь снова распахнулась.

На пороге стоял Айл, а за его спиной, робко выглядывая, переминался с ноги на ногу Люк. Краем глаза я заметила, как стушевалась Кин при взгляде на тощего, кучерявого Люка. Он не был похож на Деаса: щуплое тело, невысокий рост – как у обычного человека. И только ярко-желтые глаза с продолговатым черным зрачком выдавали в нем сильнейшего Высшего.

Я посмотрела на улыбающегося Айла.

– Нам пора выдвигаться, – тихо сказал он, и я коротко кивнула.

Осознание того, что вот-вот, еще немного – и мы покинем холодные стены Обители, тяжелым камнем давило на грудь.

Когда-то я мечтала об этом, но хотела выйти на свободу, а не в новую тюрьму.

Но даже сейчас, оглядываясь в прошлое, хотелось оставить за стенами Обители все: боль, унижения и воспоминания.

Кажется, тогда мне еще не исполнилось пятнадцать…

Кровать, на которой я уже несколько минут притворялась спящей, жалобно скрипнула. Моей щеки коснулось теплое дыхание с ароматом творожной ватрушки. Очевидно, сестра снова утащила со вчерашнего ужина пышную сдобу и съела утром вместе с вечерней порцией молока.

Я еле сдержала рвущийся наружу смех и сразу же получила легкий тычок в правый бок.

– Тень, не ври! Не спишь ты! – услышала я недовольное бурчание и открыла глаза.

Прямо перед моим носом оказался кулак Катарины, которым она медленно покачивала из стороны в сторону, явно собираясь задать мне взбучку.

Я вздохнула и перевернулась на другой бок, отмахиваясь.

– Дай поспать, рыжее чучело! Еще петух не пел, а ты уже вскочила! Сейчас всю Обитель перебудишь.

Но Катарина не хотела сдаваться. Она юркой белкой запрыгнула на меня сверху и поцеловала в нос, заговорщически шепча:

– Кто поздно встает, того Безликое чудище сожрет! – Она воровато оглянулась, словно испугавшись своих слов.

Я проследила за ее взглядом в темный угол комнаты и напрягла зрение. Нет, Безликого чудища там не было, и я с облегчением выдохнула распирающий грудь воздух.

Пока не было.

Кое-как выбравшись из-под Катарины, я вяло поднялась с кровати и поставила голые ступни на ледяной каменный пол. За окном только-только занималась заря, окрашивая утреннее небо в розовые краски, свет которых едва просвечивался через марево пепла, застывшее где-то высоко, почти под облаками, а сквозь приоткрытые ставни в спальню проникал воздух. Я потерла светлое маленькое родимое пятно на лбу, указывающее на мою принадлежность к роду Светлых. Такие же отметины были на телах каждой из нас, рожденных в землях Темных, но хранивших в себе Свет.

Катарина уже убежала в купальню, а у меня не получалось замедлить участившееся сердцебиение.

Сегодня приедет Он.

Сегодня Он будет делать проверку.