— Очень уж ты умный и сообразительный парень.

— Какой есть, — развёл я руки в стороны. — А если сам до чего-то не додумаюсь, то мой ИИ мне подскажет что да как. Полезно иметь такого помощника, не правда ли?

— И Империя кровно заинтересована, чтобы ваше детище послужило ей на благо, — вновь попытался завести старую пластинку Леонид. — Вы гражданин Империи и…

— Повторю свой вопрос — а что сделала Империя, когда меня начали полоскать грязью и дерьмом в СМИ?

Моя зацикленность на этом вопросе явно мешала гостям вести переговоры. И ведь я не обвиняю напрямую Империю в том, что она меня предала или что-то в этом духе. Просто даю понять, что у меня нет причин рвать на себе последнюю рубашку и бежать помогать своему государству, которое не помогло мне в критический момент. Таким способом я укрепляю свою позицию в этих предварительных переговорах.

— Ладно Чёрный, понятно, что ты разгадал эту маленькую схему, с помощью которой корона хотела заполучить тебя, — решил действовать более прямолинейно Багратионов. — Ты к тому же достаточно умён, чтобы не вестись на лесть и прочие наши ужимки. Давай поговорим более конкретно.

О, не зря этот человек стоит во главе Бюро. Быстрее Разумовского осознал, что их прежняя линия поведения не работает. И решил пойти в лобовую, чтобы минимизировать возможные потери. Браво!

— Хорошо, поговорим более предметно. Для начала я хочу донести до вас, а соответственно и правящего рода, одну простую истину — все мои разработки касающиеся ИИ останутся у меня. И с вероятностью девяносто пять процентов со мною же уйдут в могилу.

— Это не совсем то, что мы желали услышать, — сказал гвардеец.

— Но это так. Мог бы закатить длинную речь, чтобы донести до вас как и почему я принял именно такое решение. Но вместо этого отдам вам это.

Я положил на столик две флешки. Самые обычные, такие можно в любом магазине электротехники купить.

— Что на этих накопителях?

— Сухая статистика. Прогнозы грядущего апокалипсиса, который неминуемо настанет если я позволю хоть кому-то получить в распоряжении свои разработки в области ИИ.

— Это же шутка? — Усмехнулся Разумовский.

— Никоим образом, Леонид Евгеньевич. Винчи получил достаточное представление о людях как разумной расе, изучил нашу историю, психологию и тягу к саморазрушению. И вот с этими вводными он начал прогнозировать, что же будет если он или ему подобные ИИ окажутся у кого-то ещё кроме меня. Крах человеческой цивилизации неизбежен, ИИ уничтожат нас.

Гости были в шоке от моих заявлений. Но флешки забрали. А я тем временем продолжил говорить.

— На флешках всё, что напрогнозировал Винчи. Ваши аналитики смогут изучить эту информацию и подтвердят мои слова. Можно смело говорить, что заявления противников создания ИИ о том, что я открыл врата в ад, не были столь уж голословными.

— Твои слова… заставляют задуматься, — признал глава Бюро. — За данные на этих флешках спасибо, мы обязательно изучим их чтобы подтвердить или опровергнуть твои слова. Но раз ИИ так опасен, то почему бы не уничтожить то, что ты уже создал? И что делает тебя исключительным раз только тебе можно им пользоваться без опасений устроить конец света?

— Причина в этом, — я постучал себе по голове указательным пальцем. — Стереотип о том, что все гении малость с придурью, довольно правдив. Люди подобные мне мыслят иначе, поэтому они ведут себя не как обычные люди. В своё время я прошёл немало психологических тестов и их результаты были самыми разными: то я потенциальный серийный убийца, то у меня грубое нарушение психики, то ещё что-то. Но более глубокое изучение моей психики показало, что мой рационализм преобладает над моими эмоциями. Последние практически не влияют на принятые мною решения, я иду по жизни в обнимку с логикой и прагматизмом. Поэтому в ходе разработки ИИ я первым делом создал механизмы его сдерживания и уничтожения. И хотя возможности Винчи на данный момент уже велики я использую лишь очень малую их часть удерживая его в очень строгих рамках допустимого. У любого другого человека уже давно бы крышу снесло от одних только перспектив использования моего ИИ. Всё это также есть в переданных мною данных.

— Чёрный, ты должен понимать, что на самом верху твои слова хоть и воспримут серьёзно если аналитики подтвердят их, но никто этому рад не будет, — сказал Багратионов. — Надо дать хоть что-то.

— А я дам, — улыбнулся я. — Четыре месяца. Этот срок мне нужен, чтобы привести дела в порядок, наладить новую жизнь и создать альтернативу своему ИИ, которую государство сможет использовать в своих целях. В качестве жеста доброй воли даже дам вам одну условную единицу моего нового изобретения, которой вы сможете воспользоваться и убедиться в её эффективности. Потом уже можно будет вернуться к переговорам.

— Результативность будет близка к тому, что может твой ИИ? — Уточнил Разумовский.

— Очень близка. Но новая разработка будет узконаправленной, созданной для решения определённых задач. Такие ограничения необходимы, через четыре месяца я в подробностях вам всё расскажу. Но никто не мешает создать ещё пару условных единиц для решения иных задач. Так что моему изобретению найдётся место практически в каждой сфере.

— А чем обусловлен срок в четыре месяца?

— Я стал Защитником и это накладывает на меня определённые обязательства. Ещё хочу поступить в «СПАМ». Пускай многие считают, что мне не стоит уделять время развитию моего «бесполезного» дара, но у меня есть привычка удивлять людей и обманывать их ожидания. А ещё даже у меня не получится по щелчку пальцев создать то, что я вам пообещал. То, на что у других ушли бы годы, я сделаю за несколько месяцев. Полагаю, что временные рамки, запрашиваемые мною вполне разумны.

— Хорошо, — кивнул Леонид. — Четыре месяца и возможность оценить вашу новую разработку в деле. Мы готовы согласиться на эти условия.

— Чудно. Но вы должны будете кое-что сделать в качестве ответного жеста доброй воли.

— Что именно ты хочешь? — С прищуром посмотрел на меня Глеб.

— Государство позволило очернить моё имя и даже само приложило руку к этому делу. Это надо исправить. Как именно — думайте сами. Но я хочу увидеть, что моя родина которой я УЖЕ немало помог оценивает мои действия по достоинству. Партнёры должны доверять друг другу, ведь так?

— Ты оказался прав насчёт того, что переговоры прошли не совсем так, как мы хотели, — сказал Багратионов садясь в служебную машину, предоставленную ему и Леониду.

— А я тебе о чём говорил? — Вздохнул Разумовский. — Приехали ни с чем и уехали с обещанием Чёрного продемонстрировать нечто впечатляющего только через четыре месяца. И обязательством продемонстрировать ему, что мы восстановим справедливость очистив его имя.

— Может всё же стоило надавить на этого парня? — Спросил глава Бюро дав водителю команду трогаться. — Заявить, что его разработки имеют стратегическое значение и он обязан передать их государству? Нужные постановления мы получим за час-полтора, нагоним твоим и моих хлопцев их местных отделений…

— Ты уверен, что мы хотя бы успеем получить постановление об изъятии у него нужных нам технологий, прежде чем он устроит нам ад? Я — нет. Мы только вылетели из Москвы, а он уже позвонил нам и назначил встречу. И с британцем эта история слишком уж внезапно всплыла, неспроста он именно позавчера решил к нему в гости заглянуть. Это говорит о том, что ИИ Чёрного отслеживает потенциальные угрозы в свой адрес и тот начинает действовать на опережение.

— Можно же провернуть всё тихо, никаких цифровых следов…

— Ему хватит отслеживания нашего перемещения через камеры наблюдения и прочие девайсы. Увидит, что мы готовим что-то и начнёт готовиться к нашему прибытию. Мы спецназ подгоним к его заводам, а он начнёт сливать все наши секретики. Причём не только относящиеся к нашей работе, но и личные. Тогда не только мы будем вынуждены застрелиться как боевые офицеры, но и нашим семьям будет ох как туго! Я уже не говорю про то, что у нас возникнут серьёзные проблемы с Защитниками. Чёрный правильно поступил, что записался в их ряды, у него теперь серьёзная крыша.