Когда я спросила, как она оказалась дома, ведь была в соседнем городе, девушка лишь отмахнулась. Протараторила быстро, что после моего звонка Рите, не смогла просто сидеть. Знала, что тряпьё сплошное в сумку накидаю, а она себе этого простить не сможет.

После сбора вещей, мы выпили по горячему чаю, да уселись за просмотр телевизора. Вита ругалась, на отвратительную актерскую игру и на то, что уже в начале фильма знаешь, чем он закончится. Так и просидели мы до полуночи, пока не выключились под ерундовую мелодраму.

В моей голове всю ночь крутились мысли о предстоящей поездке. Нервничаю. Ворочаюсь. Такое ощущение, что все будет совсем не таким, каким я себе представляю.

В восемь утра, как штык, сижу на чемоданах в коридоре. То и дело, поглядываю на часы. Глеб говорил, что заедет за мной к половине девятого, чтобы быть к часу дня на месте.

— Громова, ты сдурела? — Выползает из комнаты сонна Вита. — Я твою возню с пяти утра слушаю!

— Прости, я нервничаю.

— Ты же сказала, что вы вдвоём будете?

— Так и есть.

— Тогда не нервничай. Расценивай как отдых с любимым. Для чего, без нужды, нервную систему расшатывать?

— Мне неспокойно. — Начинаю покусывать губы изнутри, все ещё отчаянно пытаясь расслабиться и унять дрожь в теле. — Я никогда не оставалась с парнем наедине так надолго. Одни, в огромном доме. Ещё и на две ночи.

— Ты боишься близости с ним, что ли? — Догадывается Вита. — Если не готова, то не надо. Не думаю, что Глеб насильник какой-то и будет брать силой.

— Если честно, он и сам, вроде как, не сильно желанием горит. — Вспоминаю, как случайно задела рукой пах Глеба. А тот, как ошпаренный отлетел от меня.

— Он то? Шутишь что ли? — Не скрывает насмешек девушка. — Какой нормальный парень откажется от сладкой ночи со своей девушкой? Если только он не… — Ви округляет глаза и неоднозначно кивает головой, а я резко ее обрываю.

— С ума, что ли, сошла?

В ответ Виолетта заразительно начинает смеяться, а я густо краснею от представленной картинки в глазах. Глеб и какой-то парень… уму не постижимо. А я на что? Для прикрытия что ли нужна?

— Расслабься, Громова. — Хлопает ладонью по моему плечу. — Я же шутки шучу. Не смешно, что ли?

— Не очень. — Смотрю на пришедшие уведомление. — Это Глеб, он будет через пару минут. Я пошла.

— Ну, давай, Кэт! Удачи! — Девушка поджимает губы и мнётся, пока не решается добавить. — Если что, я всегда на связи, да? Пиши, звони. Хоть посреди ночи. Держи меня в курсе событий, иначе я просту умру от любопытства.

Мы обнимаемся и прощаемся так, как будто никогда больше не увидимся. Такое ощущение, что Ви нервничает больше, чем я. Хотя, с чего вдруг? Может она что-то знает, но не говорит?

Под поток вопросов в голове, я сажусь в машину, где мне сразу же вручают корзинку с фруктами.

— Это тебе, милая.

Чмокаю Глеба в щеку чувствуя неловкость.

— День рождения у тебя, а подарки достаются мне.

— Я готов тебя баловать днями напролёт. Для меня счастье видеть твою улыбку и розовый румянец смущения на щеках.

Мы едем уже больше часа. На фоне звучит радио настроение на комедийную волну. Глеб периодически ловит хи-хи с шуток, а я же погрузилась в пустоту. Просто смотрела на мелькающие мимо деревья и не думала ни о чем. В какой-то момент глаза стали тяжелыми и я была уже не в силах бороться со сном.

— Кать, просыпайся. — Глеб аккуратно трясёт меня за плечо. — Мы приехали.

Ловя минутку эйфории, я улыбаюсь и сладко потягиваюсь. Приехали. Наконец-то. Вместе на целые выходные. Но вся радость мгновенно улетучивается с лица, когда я вижу вылизанную до блеска машину Макса. А около неё ещё три внедорожника.

— С нами будет кто-то ещё? — С ошалевшим выражение лица спрашиваю. О таком предупреждать нужно. Мысленно молюсь, чтобы это не была семья Глеба, но мне снова лепят словесную пощёчину.

— Понимаю, что ваше первое знакомство с родителями прошло неудачно, но вы найдёте общий язык. Уверен. — Глеб пытается поднять мне настроение своей шикарной улыбкой, но выходит плохо. Ведь на пороге дома я уже вижу недовольную мать парня, а за её спиной чёрные глаза обольстителя.

— Глеб, ты серьезно?! — Хватаю за руку парня. В глазах застыл страх. Не могу понять, он издевается надо мной или наивно верит в то, что мы с его роднёй поладим? Они же отродье ада, а возглавляет котёл Инна Павловна, сама Сатана.

— Малыш, все страхи у тебя в голове. Расслабься и просто получай удовольствие.

Вот тебе на. Интересно, от чего я должна получать удовольствие? От того, что его мама минут пять пожирает меня взглядом? Клянусь, я чувствую, как от меня остались уже одни косточки. Или же от его брата получать удовольствие, который издевательски ухмыляется и раздумывает как бы побольнее уколоть?

Не на такой отдых я рассчитывала. Я хотела просто побыть вдвоём. Насладиться красотой места и просто отдохнуть. А по итогу буду как на пороховой бочке сидеть.

— Мама, ты прекрасно выглядишь. — Говорит Глеб целуя родительницу в щеку. Я бы поспорила на счёт внешнего вида Инны. Женщина выглядела так, как будто прошла Афганскую войну. Видимо мое присутствие ее истязало, напрягало, злило, от того и вид похоронный.

— Инна Павловна, добрый день. — Чуть склоняю голову. Мне приходится приложить максимум усилий для того, чтобы голос был ровный, не срывался на фальцет, а губы растянулись в приветливую улыбку. — Рада вас видеть снова.

— Взаимно, дорогуша.

И вот он, долгожданный коннект с будущей свекровью. В данную секунду, мы обе врали глядя друг другу в глаза. И она, и я понимали, что никогда не будем распивать игристое под свадебный марш.

— Мы закинем вещи в спальню и спустимся к вам. — Оповещает Глеб и взяв меня за руку ведёт к винтовой лестнице.

В ушах звон от внутреннего голоса, который срывая гортань кричит: «-Катя, возвращайся обратно, пока не поздно. Останешься и очень сильно пожалеешь».

Но слишком поздно. Я уже на месте. Ехали мы часа четыре. Такси будет стоить мне тысяч восемь-десять, не меньше. Уехать так просто не получится. Потому что накануне банк я не грабила, а таких денег на простое такси у меня нет. Так что, просто придётся потерпеть.

Мы заходим в просторную спальню. Она без каких-либо излишеств. Двуспальная кровать, ковер на полу, шкаф, да уродливая картина на стене. Фигура голой женщины и молящийся на коленях перед ней мужчина, голова у которого увеличенной в два, а то и в три раза. Тени фигур покрыты радужными кляксами. Смотрится ляписной и непонятно. Размазня какая-то.

— Понравилась картина? Мама её во Флоренции написала. — Широко улыбается Глеб вытягивая из чемодана белоснежное поло.

И что ответить? Сказать правду? Картина похожа на психоделику…Как будто душевно больной человек наелся конфетами «скитлс» и его стошнило на холст? Или просто промолчать, как я всегда это делаю?

— Мама очень увлекается живописью, а ты? — Продолжает монолог Глеб и стягивает с себя футболку красуясь идеально сложенным телом. На секунду перехватывает дыхание от увиденного. Шесть кубиков выточенного пресса, безупречный цвет кожи и светлая дорожка волос внизу живота. Я почти превращаюсь в бесформенную лепёшку, но успеваю взять себя в руки.

Перевожу взгляд на картину старательно делся вид, что именно она сейчас меня, больше всего на свете, интересует.

— Она любит экспрессионизм в картинах. Часто выплескивает свои эмоции на холст.

— Негативные? Уверена, других эмоций у неё и быть не может. — Вырывается у меня.

— В том числе и негативные. — Соглашается парень печально улыбаясь. Ему неприятно моё мнение о его матери. — Кать, мама не плохой человек. К ней просто нужно привыкнуть. Она вспыльчивая, говорит все что вертится на языке не фильтруя. Но зла не желает.

Конечно не желает. Она ЖАЖДИТ! Впитывает в себя негатив, как губка и наслаждается этим. Просто кровосос-мафия скрывающаяся под маской мирного жителя.