А ещё через полтора часа в госпиталь поступила огромная партия людей, а именно тех самых барыг, которые были обезврежены мной же самой совсем еще недавно. И уж не знаю, как там в СКП всё устроено, и был ли это такой хитрый ход, но мне на попечение выдали трех кейпов барыг, тех самых Толкача, Скрип и Сочника, у которых были переломаны кости, а у Толкача и Скрип и вовсе были прострелены коленные чашечки, что при отсутствии биокинетика такого высокого уровня, как Панацея, сделало бы их инвалидами на всю оставшуюся жизнь. Инвалидами, которые не могли бы ходить или даже просто пошевелить ногами — это причиняло бы им просто зверскую боль. Но им повезло: они живут в одном городе с Панацеей, а теперь и со мной (ведь я помогаю ей), так что залечить травмы не так уж и сложно…
Зато какие же лица были у этих кейпов, когда те из них, кто были в сознании, увидели меня, облаченную в мою броню, вошедшую к ним и объявившую, что я сегодня буду их лечащим врачом, и они теперь находятся в полной моей власти! Толкач начал голосить так, будто я его прямо здесь собралась резать по кусочкам. Хотелось еще немного припугнуть урода, чтобы он и не думал больше нарушать закон, но пришлось срочно вырубить, пока он всю больницу не созвал. К счастью, это списали на раны и шок, так что по этому поводу ко мне претензий не будет. Ну, надеюсь. В любом случае, пора было приступать к лечению.
Исцеление было завершено намного быстрее, чем можно было бы подумать, разве что ввиду другой биоматерии мне пришлось использовать немного мышц, массу которых я и пускала на регенерацию и восстановление ног, костей, хрящей и так далее. Так что теперь ребята будут ощущать просто дичайшую слабость, и даже если их кто-то освободит на пути в тюрьму, сами они никуда не сбегут — устанут бежать уже через двадцать метров! Да и изнасиловать они теперь вряд ли кого-то смогут. Нет, с их репродуктивной системой я ничего не делала, хотя и боролась с огромным желанием просто отключить им её полностью, да ещё оставить чего-нибудь очень неприятного напоследок, но желание то было подавлено и очень быстро. К тому же, в любом случае, после меня мою работу проверяла Панацея, и она точно заметила бы все, что я сделала, и любые сюрпризы, которые бы я оставила, так что — нет. По крайней мере, не сейчас. Может быть, если я смогу развить навык до двадцать пятого уровня и оставить его у себя навсегда, а после развить, попрактиковаться, поэкспериментировать, тогда я и сделаю что-то подобное, и с большим удовольствием, но не сейчас — пока это того не стоит. Так что я поступила куда более жестоко, по крайней мере для них. Пускай теперь Толкач доказывает, что он лидер банды, будучи слабее даже подростка!
К сожалению, всё не могло быть так просто. Организм Сочника был буквальным пособием по тому, как не надо заботиться о своём теле. То, что грязный, воняющий так, что глаза слезятся и нос закладывает, — это ладно, но как насчет дизентерии, зависимости от целого ряда наркотических веществ, целого пучка венерических заболеваний, разносчиком которых он и являлся, черных гниющих зубов, ну и на сладкое: стоматит, глоссит и гингивит. И это, не считая спящих болезней и просто-таки отвратительного образа жизни. Проще было сказать, что в его организме работает правильно, а не безвозвратно сломано или находится на последнем издыхании. Уверена, с Толкачом было бы так же, если бы его уже не вылечила Эми. И вот это вот всё как-то надо было привести к удобоваримому результату. И это при том, что даже касаться его было мерзко, будто нечаянно влез в свежее дерьмо рукой. Хочется просто отряхнуться и срочно пойти помыться, а не продолжать в этом копаться. Но надо — иначе в этом копаться будет сама Эми. Так что да, состояние организма Сочника на корню убило всё хорошее настроение, опустив его хоть и не до планки «умри всё живое», но определенно лишив даже проблеска радости. Еще больше оно усугублялось тем, что я вынуждена лечить отбросов, которых сама же и покалечила. Причем лечить качественно, чтобы Панацее не пришлось всё это переделывать! Это уже просто преступление против человечности!
Работа (а лечить Сочника, несмотря на всё моё нежелание его даже касаться, было именно работой — за которую мне даже не заплатили, хотя нормальный врач наверняка бы озолотился!) была наконец закончена (слава богу!), а через десяток минут ко мне пришла Панацея, молча пройдя к пациентам, и на секунду с некоторым чувством омерзения коснулась каждого, после чего кивнула и повернулась ко мне.
— Хорошая работа, — сказала она, — думаю, если не сейчас же, то в ближайшее время тебя можно будет допускать к работе с инфекционными заболеваниями. — К сожалению, радости эти слова не вызывали, а скорее какое-то отрешенное безразличие. Тем временем Панацея, больше ничего не говоря, пошла на выход, но выйдя, обратилась к кому-то…
— Она закончила, можете заходить, — сказала она и направилась дальше, а в дверном проходе показалась Мисс Ополчение, что, видимо, все это время ждала момента, когда я закончу тут с работой, чтобы войти и поговорить со мной.
— Добрый день, Азура, — сказала она, бросив взгляд на лежащих тут же злодеев, и по глазам её было явно видно, что она испытывает если не омерзение и отвращение к этим лицам, то точно не положительные эмоции. — Вижу, ты делаешь успехи в освоении сил Панацеи и уже можешь работать с людьми.
— Копируя силу Панацеи, я изначально могу работать с людьми. Даже если я не знаю названия болезни, это никак не мешает мне вылечить её, как и вернуть человека в строй, но вот правительство не хочет, чтобы человек, который не знает нужных им терминов, лечил людей и спасал жизни. Что вам здесь нужно, Мисс Ополчение? Если вы снова пришли поговорить о Стражах, то моё мнение за прошедшее время ни на йоту не изменилось.
— Хотелось бы быть здесь именно из-за этого, но нет, я здесь по другому поводу. Азура, не против выйти? Не хотелось бы, чтобы лишние уши услышали наш разговор.
— Я вас умоляю — все знают, какое дерьмо сейчас отлеживается в этой палате, и никто даже не подумает подслушивать нас здесь, а само это дерьмо лежит без сознания, настолько глубоко в своих мыслях, что они гарантированно ничего не услышат и не запомнят в ближайшие часов пять, если не больше, учитывая состояние, до которого они себя довели.
— Ты не вылечила их полностью? — прямо спросила героиня.
— Чтобы вы имели полное право заставить Панацею переделывать всё по новой, а мне — предъявить претензии, типа моё лечение вызывает побочные эффекты? — несколько более грубо, нежели должно, ответила я. Почти опустошенный резерв вызывал неприятное чувство пустоты внутри, что лишь еще сильнее ухудшало моё настроение. — Но если уж вас так волнует здоровье этих наркоманов, а не, скажем, тех девушек, то нет, я полностью их вылечила. Пусть хоть сейчас бегут стометровку, — устало, но с насмешливыми нотками хмыкнула я под маской. Не пробегут. Устанут, выдохнутся, упадут без сил, но это будут уже их проблемы.
— Я здесь как раз из-за того, что появилось на них из-за тебя… — сказала Мисс Ополчение, глубоко вздохнув.
— А что на них появилось? Неужели лишай? — деланно удивляюсь я, вновь осмотрев тела кейпов Барыг, но нет, ничего подобного у них не проросло. — Ах, простите, забыла, что к подобному дерьму он не липнет. — После чего отбросив напускную веселость, смотрю прямо в глаза Мисс Ополчение и продолжаю. — В любом случае, я их полностью вылечила, хотя, видит Бог, они этого не заслуживали. Да и у них денег бы не хватило, чтобы полностью исцелиться. Ну, а то, что мышцы теперь слабые, так сами виноваты, что жировой прослойки нормальной не набрали, из-за чего микроэлементы пришлось откуда только можно набирать. Ничего, отъедятся на казенных харчах, подкачаются немного — и снова будут в строю. Только передайте Толкачу, что, если я снова увижу его на улицах родного города, так просто он уже не отделается.
— Об этом я тоже хотела с тобой поговорить, — с презрением посмотрела на кейпов-наркоманов Мисс Ополчение, после чего перевела холодный взгляд уже на меня. — Неужели нельзя было хоть немного сдерживать силы? Я понимаю, порой это бывает сложно, но если ты действительно хочешь быть героем, то обязана этому научиться. И раз уж в Стражах ты этому учиться не желаешь, то будь добра самостоятельно держать планку.
