Алиса видит мое растерянное лицо и смеётся, помогая приподнять дочь правильно.

— Привет, как тебе моё небритое лицо? Не страшен? — улыбаюсь дочери и чувствую, как она в очередной раз пытается улыбнуться, но всё равно глазенками кого-то ищет.

И именно в этот момент Лиза поднимается, подходит ко мне и агукает к Нике. Такого восторга у ребенка я ни разу не видел. Что же, главное, что не вызываю у ребенка страх и отторжение. Носом щекочу ароматно пахнущую щеку и получаю кулачком в глаз. Родня находит моё близкое знакомство с дочерью забавным, Серега подрабатывает у любимой тещи папарацци, я же позволяю всем тешиться, сколько душе угодно.

Полчаса было достаточно для того, чтобы Ника устала и требовала вечернюю купель и кормежку. Я не мешал девчонкам управляться ребенком. Мне пришлось остаться в гостиной с родителями и немного пооткровенничать с ними. По лицу мамы понимаю, что в коей мере гордится мной, что помог девушке в сложный момент, но изредка качает головой. И как это понимать. Впрочем, понимаю так: она считает меня тугодумом, но подобный вердикт не озвучивает.

— Да что тянуть, женись на ней, у вас столько общего, — воодушевленно высказывается отец и ладонями хлопает по коленям, подводя черту под беседой.

— Для брака одного ребенка мало, муж, тебе ли не знать.

— Да между этими двумя искры так и летят, разве тебе не видно, какие взглядами стреляют друг в друга. Недельку вторую пообтешутся, о дате сговорятся, и вновь на торжество родню соберем!

Мама откровенно потешается над простотой отца, у которого всё предельно просто. И в этом его фишка, он не любит усложнять жизнь. Все обязательно можно решить посредством переговоров.

В свою спальню возвращался под впечатлением. Порой прислушиваться к советам родителей даже полезно. Неожиданно из спальни Алисы слышу смех Лизы, он приближается к двери, а голос негромко говорит сестре:

— Ты уверена в том, что хочешь себе бессонную ночь?

— Да не переживай, мне полезно тренироваться, смесь я обязательно сама приготовлю.

Дверь спальни распахнулась, Лиза не сразу сообразила, что попала в мои объятия. Лишь шумно выдохнула и удивленно посмотрела снизу вверх, приоткрыв ротик.

— Ко мне спешишь?

— Нет, в спальню напротив, — пытается освободиться, а я не ослабляю рукостисканий, меня злит тот факт, что девушка собирается посетить спальню Мирона. — Устала и хочу спать.

Ну, это серьёзное заявление, мне приходится отступить на шаг назад и выпустить Лизу из своих рук. Девушка ловко исчезает за дверью, а я головой упираюсь в дверной косяк. Похоже, бессонная ночь мне обеспечена.

Лиза

Столько эмоций, столько позитива за последние три часа, словами описать не могу. Я до сих пор не могу поверить в то, что огромная семья Николая так радушно отнеслись к нашему появлению в их жизни.

Кручусь в кровати, уснуть не могу, вспоминаю личико довольной дочери. Девчонка будет жутко избалована вниманием родни. Когда страсти внутри меня улеглись, вспомнила о недавнем вопросе Николая. Глупая, только в напряжении оставила мужчину. Вообще не в моих правилах издеваться над людьми, но поведение взрослого мужчины меня забавляло. Вот почему у них всё именно так? Да кому, какая разница, что было прошлое. На то оно и прошлое, чтобы о нём думать и переживать. Я же не засоряю себе мозг тем, с кем он был и что делал весь год. Или мужикам все простительно? Бред!

Не замечаю, как сон окончательно меня сморил. Спала целую ночь напролет и ни разу не проснулась. Только утром, услышав кряхтение дочери где-то рядом, приоткрыла один глаз и улыбнулась. Рядом сидел Самойлов, рядом лежала Ника и активно работала ручками и ножками.

— Привет, как спала, прелесть? — Носом щекочу щеку дочери, она бурно реагирует и пытается его поймать. — Еда — дело святое? Ожора, ты хорошо спала? Тетя Алиса выспалась?

Николай сидит удивительно смирно и не пытается влезать в моё общение с Никой. Дочь требует свою порцию молока, и я ловко прикладываю крошечный ротик к груди. Чувствую, как розовеют мои щеки, ведь это происходит под пристальным взглядом Самойлова. Мужчина внезапно хрипло прокашливается и поспешно покидает спальню. Я же улыбаюсь дочери, а внутри столько переживаний.

— Почему ты не хочешь побыть здесь до вечера? — Алиса стоит в дверном проёме, — зачем возвращаться домой, а вечером опять Нику везти к нам?

— Мне нужно в спокойно обстановке поговорить с Мироном, а дочь оставить на сутки не могу, у нас как никак есть частичное грудное вскармливание.

— Прости, я не должна была наседать, просто подумала…но… не важно, вечером мы с Сережей к вам заедем.

— Непременно.

Я выхожу на порог дома, Николай берет люльку и помогает поставить её в машину, я сажусь рядом. Всё утро какое-то странное. Самойлов отмалчивается, лишний раз меня не затрагивает. Вот и реши о чем он думает. Впрочем, загонять себя в тяжелые мысли не спешу. У меня цель важнее: разговор с Мироном. Как только покормила дочь, тут же связалась с мужчиной, попросила, чтобы тот никуда не сбегал, вроде бы обещал побыть дома.

— В восемь? — Уточняет мужчина, когда помогает выбраться из автомобиля.

— Да, ничего не меняется. Нам пора.

Я иду к подъезду, не оборачиваясь, но знаю, что он пристально смотрит мне в спину. Вздыхаю облегченно лишь тогда, когда за моей спиной закрывается двери. Поднимаюсь в квартиру Мирона. Меня словно ждали у порога, потому что как только дверцы лифта разъехались, Мирон в спортивном костюме, тапках стоял на площадке и улыбался.

— Гулёны, как время провели?

Оу, вроде бы в настроении, хочется верить в то, что наш разговор не будет трагичным.

— Как настроение, — позволяю мужчине забрать люльку со спящей Никой, закрываю дверь в квартиру и снимаю обувь.

— Нормально, говорил с бабушкой, мама с отцом недавно были.

Я сажусь на край кровати, наблюдаю, как Мирон осторожно перекладывает Нику в кроватку.

— Ты очень злишься на меня?

— Ты ни в чем не виновата.

Хлопаю ресницами, пытаясь рассмотреть в лице мужчины хоть капельку злости, но, к счастью, не нахожу её, облегчение просто чудотворно для меня.

— Я так запуталась, столько всего произошло.

— Всё-таки любишь его?

— Я не знаю, я его не знаю, а влюбиться в один образ просто сверх глупости.

— Но он всё равно засел тебе под кожу, и напоминание перед глазами каждый день. Получается, ты о нем никогда не забывала.

Я смотрю ему в лицо и не знаю, как реагировать. Неожиданный ход разговора, почему-то думала, что Мир будет меня отговаривать, напоминать о том, что Самойлов ещё тот жук.

— Почему ты так внезапно изменил своё мнение?

Мужчина пожимает плечами, но в глаза не смотрит. И только сейчас я замечаю под подушкой ажурный лоскуток красного цвета. Тяну его рукой и вижу, что перед глазами появился женский лифчик, и он точно не мой.

— Понятно, — отбрасываю вещицу на вторую половину кровати и соскакиваю. И в самом-то деле, что это я по привычке расселась на чужой постели. — Надеюсь, Дора не в шкафу?

— Нет, — смеётся парень, а я не знаю, как правильно реагировать.

Что у них вчера произошло, зачем он воспользовался девушкой? Чтобы раны зализать? Дурак! Или у мужики таким образом клин клином вышибают? Или же Дора сама была не прочь под шумок уложить Мира в постель? К черту, это их дела! Мне, по крайней мере, теперь не в чем себя обвинять, я голову Миру не запудрила до сумасшествия, а говорила предельно откровенно.

— Это случилось под воздействием алкоголя, — зачем-то слышу объяснение, но мне безразлично.

— Даша тебя или ты её?

— Обоюдно.

— А ты когда-нибудь замечал, как она к тебе относится? Да она же как кошка в тебя влюблена. А ты ей теперь надежду подарил, понимаешь, о чём я?

— Разберусь.

— Всё так просто, — взмахиваю руками, хотя о какой морали нужно говорить, её сейчас никто не придерживается. — Впрочем, вы взрослые люди, сами решайте, как дальше жить.