Было все же лучше полностью переключиться на еду, нежели на постоянные попытки себя сдерживать, чтобы не рассматривать Николая слишком заинтересованным взглядом.

— Она — божественна, — хватаю салфетку и вытираю губы, а потом пальцы.

— Значит алкоголя нам достаточно.

Николай быстро встает со стула, хватает бутылку и несет туда, где я её обнаружила и умыкнула. Я пытаюсь догнать мужчину, ведь он даже не дал мне ответить, самостоятельно решил, как будет лучше. Меня бесит, что он пытается навязать мне свою волю.

— Отдай, — едва не рычу, влипая с разбега в спину Николая, рукой пытаясь дотянуться до бутылки.

Совершенно без ума: бутылку не отжала, но зато в полной мере смогла ощутить то, какая прохладная его кожа и как пахнет морской свежестью. Я поздно понимаю, что моё дыхание сбилось, что губы находятся всего в сантиметре от мужской спины, а пальцы скользят по рельефным кубикам на животе. Слышу, как громко стучится о столешницу бутылка, как глубоко вдыхает Николай, когда мои пальцы скользят к резинке его спортивных штанов. Я дрожу всем телом, когда губами прижимаюсь к его спине, сильно зажмуривая глаза. Мне кажется, что на долю секунды забыла, что нужно дышать, что нужно прекратить то, на что решилась в каком-то нервном отчаянии. «Все не то и не так, разве это выход?» — Кричал мой разум, но частичка, малая его частичка нашёптывала, что в недалёком будущем может быть все не так радужно, как я спланировала. Никто и никогда не даст гарантии, что моя затея с побегом выгорит в плюс для меня.

— Лиза, иди в спальню, — голос Николая хриплый, но низкий, и каждое слово мужчина чеканит так, что я понимаю, как он зол, к тому же его ладонь сильно сжала мои пальцы, которые так и не рискнули нырнуть под резинку штанов.

Мне бы действительно бежать, но чувство самосохранения помахало отчаянно рукой, стояло в стороне и ждало горячей сцены изгнания, ведь это пожатие руки не обещало ничего хорошего, если я не скроюсь из кухни за считанные минуты. Но я стояла на прежнем месте, кусая ноющую губу, и боялась открыть глаза, чтобы посмотреть по сторонам.

Дура, какая же я дура, ведь подобный поступок просто кричит о том, как я низко пала. И Николай будет действительно прав, если выгонит меня взашей прямо сейчас.

— Я не хочу спать, — скольжу губами по его правой лопатке, свободной рукой легонько опускаюсь по позвоночнику, едва-едва, словно пёрышком, касаюсь кожи и чувствую, как напрягаются его мышцы.

Николай резко поворачивается ко мне, и я даже не успеваю вскрикнуть, как он зажимает оба моих запястья крепкими пальцами, зло смотрит, поджав губы. Он взбешен, часто дышит и не понимает, что делает больно, с каждой секундой сильнее пережимая сильными пальцами мои руки. Боль немного отрезвляет, но мою уверенность не ломает.

— Я бы не советовал тебе это делать, — грозно рычит мужчина, как только я вздумала стать на носочки, чтобы попытаться дотянуться к его подбородку.

— А то что будет? — насмешливо улыбаюсь, животом прижимаясь к напряжённому телу мужчины, и мгновенно осознаю, что именно с ним происходит и почему так злобно испепеляют его глаза мою персону. — Ты же этого хочешь, глупо отрицать, когда тело кричит об обратном.

Николай

Я действительно считаю глупостью то, что начинает творить Лиза, взявшись серьёзно за алкоголь. С неразумным подходом к такому коньяку можно быстро опьянеть и иметь проблемы. Мне проблем в лице девчонки уже достаточно и не только в плане того, что приходится ещё кого-то терпеть в этот вечер. Слишком долго я, оказывается, не позволял себе расслабиться. Работа в авральном режиме, сдача проекта на несколько недель смазали мой размеренный ритм жизни. И даже Марина смирилась с тем, что мы толком не встречались в этот период. Впрочем, с её помешанностью на карьере было неудивительно, что мы не сетовали на отсутствие секса в наших отношениях. И вот всего три дня осталось до субботы, а я уже понимаю, что тело устроило тотальный террор моим мозгам. Иначе это назвать не могу, потому что вертлявая девочка Лиза возбудила во мне желание, которое с каждой минутой все сложнее и сложнее унять. Я вроде бы не двадцатилетний мальчишка, но чувствую, как реагирует моё тело на девушку.

Банный халат ей слишком велик, всё время норовил распахнуться и дерзко пытал мои глаза, которые постоянно сползали вниз к вырезу и взглядом ласкали упругие полушария. Каждый раз почти в приказном порядке заставлял себя отвести глаза в сторону, приказывал сохранять трезвый ум и рассудок, но наше общение медленно, но уверенно катилось к чему-то запретному. Я даже немного завис, когда увидел, как Лиза острыми зубками впивается в куриное мясо и с нескрываемым восторгом наслаждается едой. Интересно было бы узнать: она действительно наслаждается искренне или делает это специально — ест обычное мясо так эротично, что тугой комок едва не застрял у меня в горле. Я начинаю злиться, да и вообще пора прекращать это застолье, хорошего понемногу.

Решение спрятать остатки алкоголя возникло внезапно. Я собирался быстро свернуть эту накалённую обстановку и наконец-то позволить себе завалиться на кровать, и если не сразу уснуть, то просто побыть в тишине, просто отключиться от внешних раздражителей. Накопленная усталость после работы просто требовала остановиться и заняться собственным здоровьем и душевным равновесием. А его у меня вот уже около четырёх часов нет.

Моя умная затея мгновенно дает сбой в тот момент, как в мою спину влипает шустрая Лиза. Она против прекращения увеселительного мероприятия, да еще в нагрузку я понимаю, что её ловкие пальчики не просто намекают на продолжение вечера, они дерзко требуют внимания. Лизу не пугает ни моё злое выражение лица, ни то, что я намеренно делаю ей больно, сжимая запястья.

Лишь повернувшись к девушке, лишь взглянув ей в полное решимости лицо, закипаю пуще прежнего. Мне кажется, что алкоголь слишком быстро сделал своё черное дело, а может даже еще те несчастные сто грамм в салоне авто медленно, но уверенно запустили реакцию, которая усугубилась новой порцией алкоголя.

Мои глаза замечают упрямство на лице Лизы, смешанное с долей нервозности. Не скажу, что вижу в ней наглую соблазнительницу, здесь что-то не то, но возможности мыслить здраво нет. Наши взгляды скрещиваются, никто не хочет отступить от намеченной цели. И как бы не бастовало моё тело, того, что желает девушка не будет.

— Ты слишком много на себя берёшь, девчонка, — скалюсь я, ведь не верю в то, что её уверенность настолько сильна, в любом случае мне интересно узнать настоящую подоплёку того, что она задумала.

— Ничего больше того, что могу себе позволить.

Её горячее дыхание опаляет кожу на шее, а моё тело становится куском напряжённых нервов, я ведь не железный и чувствую, как она вкусно пахнет, как протяжно выдыхает и как, словно едва касаясь меня, скользит губами по подбородку. Я всегда считал, что такое поведение у женщин в крови, этому можно научиться, но, по-видимому, они действуют на инстинктах.

Правая рука выпускает из тисков руку Лизы и касается ворота халата, опускает его ниже, оголяя плечо. Кожа с легким загаром, нет ни единого намека на то, что девушка использовала купальник, или это обычный солярий? Впрочем, не важно. Я просто рассматриваю тонкие ключицы, плавный изгиб шеи и чувствую, как она застыла в моих руках и больше не пытается применить свои женские штучки. Почему остановилась? Очень интересно, и я разгадаю этот ребус.

Медленно развязываю пояс и всё это время смотрю Лизе в огромные глаза, она словно застывает и просто наблюдает за тем, что я делаю дальше. Пояс падает к нашим ногам, а я опускаю глаза и вижу, как кусок ткани касается пола. И слишком поздно осознаю, что легким движением плеч девушка сбрасывает с себя халат, который легко скользит по телу вниз и сваливается объемной кучкой-облаком у наших ног. Пульсация в висках усиливается, а слух напряжён до предела, мне кажется, что её прерывистое дыхание слишком громко звучит на моих барабанных перепонках.