Год назад

Осень, 2018

Николай

— Сергей, я тебе попозже обязательно перезвоню. Конечно же, через несколько дней я буду в вашем городе, и мы обязательно пересечемся, как и планировали.

Я, как никогда, был убедительным, потому что мой собеседник был в прекрасном расположении духа, и если его сейчас же не остановить — минут десять будет мне втирать о наполеоновских планах на холостяцкий вечер, а если быть точным — мальчишник.

Отключился и облегченно выдохнул, когда голос университетского друга исчез из моей головы. В такой момент не до разговоров: на улице погода — дрянь. Я резко ударил по тормозам, и мой огромный ленд-крузер мгновенно остановился, не смотря на то, что на улице вовсю хлестал ливень, который делал видимость практически нулевой, а дорогу — едва различимой. Приходилось быть предельно внимательным, я не враг самому себе, даже мобильный одиноко лежал на пассажирском сидении, а с Серёгой я общался с по гарнитуре: и удобно, и безопасно.

Оказывается, мне не примерещилось впереди идущее светлое пятно, смутно освещенное светом фар. Глубокая ночь, дождь льёт с бешеной силой, и в такую погоду лучше бы спрятаться в уютном доме и пить горячий кофе. Осень, начавшаяся только неделю назад, семимильными шагами вошла в свои владения. Неделя серости, дождя долбила мозги жителям страны тем, что теплое лето сдало свои позиции.

Я не ошибся: внимательно присмотрелся и понял, что впереди, навстречу движению автомобиля, шла девушка. Мне даже показалось, что она совершенно не отреагировало на то, что ей в лицо бил яркий свет, что кромешная тьма неожиданно разверзлась и что-то вокруг поменялось.

Дворники едва справлялись с тем потоком воды, что обрушился на стёкла. Я не мог нормально рассмотреть странную путницу, а еще я не мог просто так вывернуть руль влево и продолжить свой путь дальше. Ещё раз пожалел, что до сих пор не приучил себя держать зонт на всякий случай в салоне автомобиля.

Незнакомка остановилась в двух метрах от автомобиля и впервые за все время, что я её пытался рассмотреть в потоках ливня, подняла голову вверх и словно очнулась, от неожиданности сделав несколько нервных шагов назад.

Мне не понравилось её состояние, не понравилось выражение лица, почти посиневшие губы. Да и одета она была очень легко: в светлые джинсы, которые больше смахивали на летние, и легкую светлую курточку. Жалкое зрелище, ведь подобная одежда не спасала в такую погоду от холода. И если я сейчас проеду мимо, девушка просто окончательно загнется, пока доберется к ближайшему населенному пункту.

За моей спиной лежали не менее пяти километров, небольшой поселок, собственно ничего примечательного. Все вопросы, которые крутились в моей голове, моментально исчезли, как только мои глаза увидели, что девчонка опрометчиво попятилась на обочину, туда, где росла трава. Не рассчитала только одного эта странная девица: трава не давала возможности двигаться быстро и ловко.

— Кретинка! — рычу я и распахиваю дверь автомобиля, вылетаю под дождь и, от обрушавшейся на голову воды, издаю едва ли не медвежье рычание.

Хватило пробежать несколько секунд, несколько метров, чтобы меня промочило дождем до нитки. Если я испытал жутчайший дискомфорт, то неизвестно, сколько времени под таким дождем прогуливалась девушка. Я крутил головой из стороны в сторону, смахивал с глаз воду и пытался отыскать беглянку. Лишь глухой визг, который я услышал впереди, метрах в пяти, подсказал мне, в каком именно направлении нужно двигаться. Бегу и внимательно рассматриваю обочину, дело — дрянь: оказывается, здесь бурными потоками воды размыта земля, образующая небольшой овраг. Жалобное поскуливание красноречивые любых слов: девушка скатилась именно в этот небольшой овраг. Мне хочется верить, что голову она себе не скрутила, и нам не придется искать медпункт.

— Ты жива? — гаркнул я, пытаясь перекричать шум стихии, а глазами пристально всматриваюсь в темноту, необходимо постараться безопасно спуститься вниз и вытащить девушку.

— Да, — едва выдавливает из себя эта идиотка, подвергнув свою жизнь опасности.

Впрочем, сама прогулка ночью под ливнем тоже равняется слову «опасность, если не хуже — гибель». Я гоню прочь мысли о том, что незнакомка собиралась покончить жизнь самоубийством. И, возможно, я вовремя остановился, ведь в ее заторможенном состоянии могло случиться что угодно.

— А теперь тебе придется мне немного помочь, осторожно попытайся привстать.

Я ни черта толком не вижу, но слышу её напряженное дыхание и редкие всхлипы. Меня бесит беспомощность, не её — моя. Я не знаю, что находится дальше, за ее спиной и это бесит. Вдруг одно неправильное движение, и мы окажемся на дне обрыва. У меня нет времени возвращаться к машине и гнать её сюда, чтобы фарами хотя бы немного осветить этот участок дороги.

— Тяни руку к моей руке, вот, еще чуть-чуть.

Чувствую тонкую ладошку в своей огромной ладони, крепко её сжимаю, фиксируя свое тело на скользком грунте, меня радует, что сейчас я обут в кроссовки, а не деловые туфли.

Она оказалась легкой, носильной. Я чувствовал, как она сжимает мою руку. Именно этот жест безмолвно кричал мне: она хочет жить.

— Умница, а теперь пробуй взобраться вверх, я держу, не бойся.

Я смог выдохнуть с облегчением только в том момент, когда мы оба свалились на обочину, тяжело дыша. Липкая грязь, казалось, успела просочиться в нашу одежду, и от этого становилось не менее противно. Смотрю на девушку и ни черта разобрать не могу, дождь бьет по нашим телам, напоминая о том, что нам нужно поторопиться. И правда, отлеживать бока некогда, нужно побыстрее выбираться отсюда, последствия в виде воспаления мне никак не нужны.

— Ты зачем бежала? — я поздно осознал, что злостно рявкнул эти слова.

— Испугалась, — проблеяла девчонка и попыталась смахнуть в лица волосы, но только больше испачкала его грязной ладонью.

— А ночью под проливным дождем ты не боялась гулять.

— Не ваше дело, вас никто не просил останавливаться.

Я впервые за много лет почувствовал жуткий внутренний рык, который рождался внутри меня. Погасить моё бешенство помогает давняя практика — дыши глубже. Дышу и смотрю, как вода хлещет по нашим телам, частично смывая грязь. Вид у нас жуткий, и что-то с этим надо делать.

— Снимай одежду, — толкаю девушку вперед перед собой, а сам на чеку, контролирую, чтобы опять не вздумала совершить побег.

— Я буду кричать, — хриплым голосом проблеяла девчонка, поворачивая ко мне всем телом.

В свете фар я отчетливо видел её фигурку, мне всегда нравился тот тип девушек, у которых округлые бедра, тонкая талия и полная грудь. То, что выше я пока что рассмотреть не мог, но надеюсь, что буду иметь возможность лицезреть её во всей красе.

— Кричи, если тебе именно таким способом проще раздеваться.

Я хватаю ей за руку и волоку к машине, не отпускаю, свободной рукой включаю печку на полную мощность и захлопываю дверь. Иду к багажнику, чувствую, как трепыхается девчонка, пытаясь выкрутить руку из моих цепких пальцев.

— Что вы пытаетесь со мной сделать?

По голосу девушки понимаю, что она на грани нервного срыва. Только этого мне не хватало. Палку перегибать не хотелось.

— Не бойся, лопату и топор с собой не вожу. Здесь сумка с сухими вещами.

Я показываю девушке свои вещи, и, кажется, она успокаивается, или же искусно притворяется.

— Отвернитесь, — дрожащими губами, едва попадая зуб на зуб, произносит жалобно.

— Вещи складывай сбоку.

Я не отворачиваюсь, а просто вытираю руки об себя, склоняюсь над сумкой, открываю её и ищу полотенце, поворачиваюсь к сопящей девчонке и вижу, что послушно исполнила приказ.

Черт, похоже, что я слишком переоценил свою злость, ни черта я не злой и грозный, если неоднозначно отреагировал, увидев ладную фигурку, со скрещенными руками на полной груди. Черт, черт, она даже лифчик не носит. Я едва не заскрежетал зубами от того, что заставил себя действовать под влиянием эмоций.