— Сто десять… нет, сто пятнадцать? — попыталась Ильга вспомнить.

— Официально — да, что-то около того. Но на самом деле этому проекту сто пятьдесят лет.

— Вы намекаете на то, о чём я думаю? — приподняла бровь Ильга.

— Почему намекаю, я прямо говорю. Вампиры были созданы самими лабораториями. По заказу тех, кто обладает властью, богатством и единственное, чего им не хватает для полного счастья — это…

— Бессмертие, — закончила за него Ильга. — Что ж, это многое объясняет. Но, погодите: вы говорили, что организатором является Вудс, а лаборатории были созданы полтора века назад, значит, сейчас всем руководит кто-то другой?

— Руководитель тот же самый, — улыбнулся профессор, — подумайте сами: разве мог он не протестировать на себе подобный продукт, который к тому же намеревался поставлять высокопоставленным клиентам?

— То есть, этот Кристиан — вампир, — Ильга не спрашивала.

— Да, один из первых.

— Но не первый?

— Нет, конечно. Он слишком собою дорожит. С первым вампиром вы, моя дорогая, знакомы. Это Карсадиен.

— Ого! — хором воскликнули все трое слушателей, Эндрю и Феликс промолчали — очевидно, были в курсе.

— Да, сам Лорд рассказал мне свою историю, когда я пришёл к нему за помощью. Они с Кристианом не были друзьями, но, когда тот пришёл к Карсу и предложил стать бессмертным, он без раздумий согласился. Карсадиен — эстет, он видит смысл существования в том, чтобы впитывать в себя окружающую красоту. Но ему всегда казалось, что времени на это человеку отведено катастрофически мало. Кристиан знал, на что давить — ведь Карса он знал ещё со школы. По счастью, эксперимент удался. Карс стал первым вампиром. Некоторое время он помогал Кристиану в исследованиях, давал свою кровь и даже выступил как опытный образец, который был представлен правительству и тем, кто стоял за троном. Разумеется. После такой демонстрации его проект одобрили. Кристиан получил финансирование, лаборатории и сотрудников, а Карсадиен — свободу. Необходимость в его присутствии отпала, и он ушёл. Тогда он не знал, что вампиры могут пить человеческую кровь и могут обращать людей в вампиров при укусе. Да, они оба знали, что теперь Карсу нужна, помимо обычной пищи, ещё и кровь в сыром виде, но не видели в этом проблемы. Первые три дня горячки Карс вообще провёл в запертом бункере, под наблюдением видеокамер. А когда пришёл в себя, смог нормально попросить крови, которую ему тут же и предоставили. Но, оказавшись на свободе, Карс однажды не смог вовремя поохотиться и напал на женщину. Испугавшись содеянного, он скрылся с места преступления, а бедняжка стала вампиром, обратив всю свою семью. Вирус начал распространяться стремительно. Правительства обеих стран забили тревогу. Создали особый отдел полиции по борьбе с вампиризмом (хотя началось всё с вольных охотников, т. к. пока правительство очухалось, люди уже вовсю вели борьбу за свою жизнь), переквалифицировали работу лаборатории под поиск вакцины. Хотя всем понятно, что первоначальная задача никуда не делась, но правительству нужно было снять с себя все подозрения. Кристиан на тот момент уже был вампиром, и он решил отойти в тень — чтобы не стать козлом отпущения. Опасался он напрасно, кстати: что такое жизни простых людей по сравнению с возможностью бессмертия для элиты? Так что его пожурили и отправили совершенствовать вирус: никому не улыбалось быть зависимым от крови монстром. Впрочем, я убеждён, что многие представители элиты всё-таки выбрали путь вампиризма, предпочтя его старости и смерти. Когда еще идея будет усовершенствована, а жить-то хочется. Вот и вся история — по крайней мере, всё, что известно мне. На тот момент, как я стал вампиром, мы и близко не приблизились к созданию вируса без, так сказать, побочных эффектов. Как обстоят дела на сегодняшний день я не знаю.

Ильга перевела взгляд на Феликса. Тот правильно её понял и кивнул:

— Да, мне кое-что известно.

Тут Феликс бросил быстрый взгляд на Эндрю, и это выглядело, как будто он спрашивал разрешения. Впрочем, вспомнила Ильга, Феликс вроде как подчинённый Эндрю, хотя в этой организации они на равных, по их же словам. Должно быть, привычка советоваться с боссом глубоко укоренилась в сознании парня. Эндрю между тем едва заметно кивнул, и Феликс продолжил:

— Ходят слухи, что Кристиану удалось создать более совершенное существо, питающееся кровью вампиров.

Лиган и Руан переглянулись. Да, новость не особо приятная. Ильга уточнила:

— Слухи?

— Да, слухи, но это слухи из надёжных источников.

— Профессор, есть идеи, как это можно было осуществить?

— Ни малейших, — пожал плечами Хорода. — То есть, предположения-то имеются, но сколько в них правды?.. По сути, если вампиризм — мутация, то тут может иметь место двойная мутация.

— Ага, — продолжила мысль профессора Ильга, — мутанты жрут людей, двойные мутанты жрут мутантов. Всё понятно.

— Не так примитивно, но в целом, верно.

— Так, а что там с Карсадиеном? Как я поняла, он не разделяет исследовательского энтузиазма своего одноклассника? Но почему он ушёл в подполье, почему не выступает против Кристиана? Какие вообще у них сейчас отношения?

— Да нет между ними никаких отношений! — высказался на этот раз Эндрю, — Какие могут быть отношения у экспериментатора и эксперимента? Карс рад, что остался жив, и не хочет во всё это ввязываться. Его интересует только искусство и культура, ему нет дела до политики. Так что он мешать не станет, но и помощи от него не будет.

— А от кого будет? Среди вчерашнего «высшего вампирского общества» могут быть наши сторонники?

— Там было несколько наших сторонников, а также сочувствующие, но не пока готовые что-либо делать.

Прояснив более-менее картину, Ильга подвела итог:

— Итак, какой у нас план?

Пару дней спустя Ильга, Руан, Лиган и Джоус были на пути в Сигмалин. План был прост: влезть в Центральную Лабораторию в столице и заполучить компромат. У Эндрю в обеих странах были свои люди и вампиры в крупных СМИ, которые только и ждали от него отмашки, ну и годного материала для разоблачения.

Планировалась серия статей, которая бы раскрыла людям правду о вампирах, об истинной роли лабораторий и о скрытых интересах правительства, спонсировавшего этот опасный эксперимент. Заговорщики рассчитывали, что статьи вызовут бурю, общественный резонанс, и надо будет только слегка подтолкнуть общественность к идее смены власти. При этом силами вампиров будет организован и осуществлён переворот — пока только в одной стране, но отношение к вампирам после этого изменится и на востоке.

После того как была озвучены планы по захвату власти вампирами, Ильга вновь засомневалась. Не развяжет ли это руки тем из них, кто хочет бесконтрольно пить человеческую кровь, тем, кто мечтает о человеческих фермах? Стоит ли допускать до власти вампиров, даже если сейчас они настроены лояльно по отношению к людям? С другой стороны, сейчас у власти те же вампиры, разница лишь в том, что они хотят оставить бессмертие только для себя, а других бессмертных объявляют вне закона и уничтожают. Да и людей они не особо защищают, если уж на то пошло. В общем, ситуация дерьмовая — с какой стороны ни погляди.

Радовало только одно: есть в мире адекватные вампиры, такие как она сама, и хочется надеяться, что у них хватит здравого смысла, чтобы не начать новую войну. А то ведь и со стороны людей есть чем ответить вампирам: полицейские и охотники не зря свой хлеб едят. Короче, как бы ни была плоха нынешняя ситуация, а не хотелось бы, чтобы стало ещё хуже. Радует, что полицейское управление и комиссариат в Колгове будут на их стороне. Своих бывших коллег Ильга тоже рассчитывала убедить — с помощью Джоуса. Жаль, в Сигмалине у них знакомых нет, хотя… Джо ведь рассказывал, что у него вроде есть какие-то связи в столичном управлении, не зря же он походатайствовал за Симона — и тому помогли поступить в полицейскую академию. К слову, Симону отводилась в их плане важная роль, и Ильга рассчитывала на его помощь.