– Если Пустота снова кого-нибудь убьёт, то я тебя потеряю, – тихо сказал Артем, выводя пальцем крест на запотевшем стекле. – Надеюсь, всё будет хорошо.

Он прислонил голову к надувной подушке, закрыл глаза и уснул.

Они приехали в город ближе к вечеру. Артем хотел позвонить Ире, но у него разрядился телефон. Завтра они собирались на открытие памятника жертвам аварии. На памятнике было по ошибке выгравировано имя Иры, но это не стали исправлять и оставили так.

Никто не знал, что они возвращаются, кроме Иры. Никто не думал, что сейчас местные начнут сходить с ума, отовсюду повылезает нечисть и что настали темные времена. Артем и его мать принесли в город беду уже второй раз.

– «Добро пожаловать в Новую Мологу!» – прочитал неоновую надпись Артем. – Богатый район. И что мы здесь забыли?

– Здесь было хорошо в прошлый раз. Помнишь вон то кафе?

Мать разворачивала машину в сторону неоновых огней. Артем оживился.

– Хочу горячий шоколад. А ты?

– Наверное, кофе с молоком.

Мать вышла из машины и поставила её на сигнализацию. Артем тоже вышел, оглядываясь по сторонам. Присматриваться к обстановке незаметно пока он не мог и был похож на зверька, который пытается разглядеть хищника в незнакомой местности. Мать же держалась уверенно, видно, что была опытным бойцом.

– ОСТАНОВИТЕ ГЛОБАЛЬНУЮ КАТАСТРОФУ! – прокричал в нескольких метрах от них какой-то низенький мужичок с сальными волосами в рваных перчатках. Затем он подбежал ближе и, глядя в глаза, ещё раз это произнёс, но не так уверенно, намного спокойнее.

Мать ухмыльнулась, а Артем поёжился. Ему показалось, что приближается Пустота, и он на всякий случай встал между этим мужичком и матерью.

– Идите куда-нибудь в другое место за права бороться. К зданию, где управление завода сидит, например. Здесь кафе, а не трибуна.

Мужчина замер на пару секунд, моргнул и сказал:

– А ты прав, парень, так лучше будет.

С этими словами он похлопал его по плечу и убежал. Артем обернулся на мать, та стояла и покачивалась.

– Мам…

Мать вздрогнула, пришла в себя.

– Всё нормально, – сказала она. – Это я. Пойдем.

– Давай только на этот раз без внушения, ладно!

– Ты чего боишься? Думаешь, нас накажут?

– Хочу правильно.

– Да поняла я. Шучу ведь. Шутка.

Мать скорчила рожицу, и у Артема стало легче на душе. Когда мать улыбалась, он всегда вспоминал, что она ещё здесь.

На парковке было много машин, но мало людей. Артем пошёл в сторону кафе, ему хотелось побыстрее дойти: на улице было холодно, и пока они ехали, он тоже замёрз. Мать пошла за ним.

– Так что делать, если сейчас Пустота выйдет?

– Она не выйдет сейчас. Триггеров нет.

– Чего? Каких таких триггеров?

Артем открыл дверь и зашёл внутрь, мать зашла за ним.

– Психиатр объяснил, что если не будет триггеров, – она говорила достаточно громко, – то есть ситуаций, которые будут это провоцировать, припадков станет меньше. Для начала рекомендовал выехать из враждебной среды. Вот я сюда и приехала. Мне здесь понравилось в прошлый раз. Спокойно. Чувствую здесь себя как дома.

Артем улыбнулся, похоже, опасность миновала. Они огляделись по сторонам и сели за первый свободный столик. Помещение было большое, но разделенное на сектора. Официанты в угольно-черных фартуках изящно скользили между столиками, золотые нити на их форме рисовали связку баранок, а очелья из черной с золотым тесьмой придавали всей обстановке налет старины.

Мать с насмешкой взяла меню у мимо проходившего официанта. Слишком резко и вызывающе она себя вела, может быть, тому виной уверенность в себе после сцены с офицером, а может быть, и таблетки. Они иногда её стабилизировали.

– Что Вам предложить? – доброжелательно пропели в низком регистре.

– А из какого мира этот голос? – сквозь зубы прошептала мать на ухо Артему, изображая, что сомневается в выборе блюда.

Артем глазами показывал на официантку, которая стояла за спиной у матери.

– Артем! – ещё раз сказала официантка.

– А, из этого мира, понятно, – пробормотала мать.

– Ты меня не узнал? – официантка таращилась на Артема, и он тоже вытаращил глаза. У девушки на бейджике было написано «Ведьма».

– Ира?! Ты что, работаешь здесь?

Артем обнял её так крепко, что Ира качнулась. Она отошла и взглянула на друга добрым, но хитрым взглядом.

– Ну да, а где мне ещё работать, для больницы маленькая, да и денег там мало, а тут в неделю только на чаевых месячная зарплата врача. А вы что так поздно приехали? Темно ведь уже.

– Боже мой, Ира Вилова. Ведьма? – громко и вычурно сказала мать Артема, глядя на Ирин бейджик. – Почему Ведьма? И ты ходишь, я смотрю. Самостоятельно. Как тебе реабилитация местная? Правда шикарно?

Артем замялся и сбивчиво заговорил:

– Это моя мама, Анна Сергеевна. Мам, а это Ира, но ты это уже и так сказала.

– Здравствуйте, Анна Сергеевна.

– Почему всё-таки Ведьма? – не унималась мать, отбросив все приличия.

– Мам! – прошипел Артем на мать и стиснул зубы. – Давай закажем что-нибудь, а то человек ждет.

– Человек, – на два тона выше сказала мать, – ждет, значит. Ну давай. Мне штрудель и кофе с молоком.

– А мне горячий шоколад и … – Артем вдруг замолчал. Он увидел, как за спиной девушки появился огромный мужчина.

– Вилова, тебе помочь?

– Нет, не надо, это мои знакомые. Всё хорошо.

Мать прищурилась, глядя на охранника. Пару секунд она молчала, а потом подмигнула ему и мотнула головой влево: мол, уйди. Охранник, ухмыльнувшись, пошёл.

– Ведьма, – буркнул он себе под нос.

Ира обернулась.

– Упырь, – фыркнула мать, покосившись на Артема, а потом чуть громче сказала охраннику вслед. – Ведьма здесь не я! Я Пустота!

Охранник обернулся и пару секунд смотрел на мать не отрываясь, затем поджал плечи и, уходя, слегка ей кивнул.

– Не узнал меня, – мать тяжело вздохнула и стала изучать меню.

– Что это было? – спросила Ира, которая смотрела то на уходящего охранника, то на мать Артема, то на самого Артема. – Чертовщина какая-то! Вы что, знаете друг друга?

Мать Артема промолчала, и Артем стал показывать взглядом, чтобы та ответила на Ирин вопрос. Мать делала вид, что никакого вопроса не было.

– Мам!

– Что?

– Тебе Ира вопрос задала. Ты знаешь этого мужчину?

– Какого мужчину?

– Охранника, который у нас работает, – сказала Ира.

– Знаю. По долгу службы.

Артем сглотнул, а Ира еще раз чертыхнулась.

– Подожди, девочка, у тебя ещё всё впереди. Ты что, не в курсе?

– В смысле?

Ира уставилась на мать Артема, а та продолжила говорить так, будто заговаривала зубы.

– Слишком часто черта вспоминаешь. Подожди ещё, поступишь в медицинский, вот тогда настоящая чертовщина и начнется. Кладбище своё сможешь открыть. Утром на лекциях – вечером в морге. Тут бутерброд ешь, а тут кишки лежат или мозг чей-нибудь, – прошептала последние слова мать, изображая руками контейнеры для еды и для органов. – Ты видела мозг в разрезе?

Ира стиснула зубы. Сарказм в свою сторону она не выносила. Сразу захотелось ответить ненормативной лексикой и вербальной агрессией, как она это тактично называла, но она сдержалась.

– Видела.

– Готова к такому?

– Шутка про кладбище – старая, – не отводя глаз от женщины, проговорила Ира.

– Ты с чего взяла, что это шутка?

Напряжение нарастало, но Ира снова сдержалась.

– У меня отец хирург, и я знаю, что это не шутка, но если я буду так думать, то раздумаю поступать в медицинский, а если раздумаю, то никого не спасу. Так думать не помогает, Анна Сергеевна.

– На психиатрию тогда иди, говоришь, как они. Хоть при работе всегда будешь.

– Да, Неадекватов сейчас полно, – улыбаясь, ответила Ира, приняла заказ и ушла.

Артем прищурился. Он пристально смотрел на мать и ждал объяснений.