— Ты мне еще за шкаф должна, — Глеб дотрагивается пальцем до кончика моего носа. — Так что готовься к расплате!

— Очень страшно, — я кривлюсь в ответ, а мой спутник отодвигает меня наглым образом в сторону и заходит в ванную.

Шлепает меня легонько по попе и закрывает перед моим носом дверь.

— Негодяй!

Пора думать над планом, как сбежать. К себе в квартиру — не вариант. Может, к родителям? Туда то он точно не сунется, хотя…

Если вспомнить, как вчера Глеб меня пытался уговорить не засовывать его в шкаф, а так же рвался объясниться с моим отцом (правда, я так и не поняла, что именно он собирался ему объяснять), то этот тиран может и в дом к нам припереться.

И тогда…

Я даже боюсь представить, что будет «тогда», поэтому точно нет. Родительский дом — не вариант.

И куда бежать?

— Меня ждешь? — слышу сзади, а после чувствую, как мужские руки обвивают меня за талию, а голый торс прижимается к моей спине.

Я так сильно ушла в себя, придумывая этот дурацкий план побега, что замерла возле двери в ванную.

И не успела переодеться.

А теперь…

— Деда Мороза! — язвлю в ответ, пытаюсь вырваться, но мой мучитель меня не отпускает.

— Я согласен, — его губы на моем виске, одна рука снова задирает мою коротенькую ночнушку…

— Глеб, хватит.

— Я хочу тебя…

Странно, но его признание… слишком внезапное… и слишком неожиданное должно оттолкнуть. И заставить его ненавидеть. Только происходит обратный эффект, черт бы побрал этого Глеба.

И я ничего не могу с собой поделать…

— Нас ждет завтрак, — в моем голосе появляются хриплые нотки, а ноги начинают подкашиваться.

Мое сопротивление слишком слабое. Да и на сопротивление совсем не похоже. Я, конечно же, девочка взрослая и прекрасно понимала все намеки мужчины.

Но никак не ожидала, что он признается…

— Подождет, — шепчет Глеб, легонько прикусывая мочку, вызывая у меня дрожь в всем теле.

У меня был только один мужчина. Четыре года назад.

И только один раз.

Не то, чтобы я хранила верность Глебу, просто так получилось. Не встретила я того мужчину, с которым бы захотелось заняться сексом.

Эрик… Он мне нравился. Даже очень. Наши отношения только набирали обороты, хотя Эрик готов даже жениться.

И создать семью.

«Я нашел ту, которую искал!» — однажды заявил мне парень.

Другую не хочет. Я устраиваю по всем параметрам.

Мы просто не успели переспать. Он не настаивал, а я не торопила событий.

Но с Глебом все по-другому.

«Это любовь, детка!» — умничает мой внутренний голос, когда я почти сдалась.

Я даже знаю, что завтра об этом пожалею. Да какой там завтра — через час уже буду рыдать, какую глупость совершила. Для Глеба я… игрушка! Временное развлечение. А что здесь такого? Все так живут. Секс же ни к чему не обязывает — это с его точки зрения.

А для меня все слишком серьезно.

По-другому я не могу…

— Глеб, я…

Мой телефон звонит так… вовремя. И приводит меня в чувство. Сейчас я безумно благодарна тому, кто хочет меня слышать прямо сейчас.

— Не бери трубку, — шепчет Глеб, не выпуская меня из объятий.

— Глеб, я не…

— Ладно, — тяжело вздыхает мой спутник и…

Отпускает меня.

— Прости…

— Я слишком давлю, знаю.

— Дело не в этом.

— В этом, Янина! — Я поворачиваюсь к мужчине лицом, а он отводит взгляд. — Прошлого не вернуть, и ошибки уже не исправить.

Он отходит к окну, а я только и могу, что лицезреть его спину.

— Дело не в прошлом…

— В нем, Яночка, — грустно усмехается Глеб. — Я думал, ты и вправду простила меня. Но ты мне не веришь, — он резко разворачивается на сто восемьдесят градусов. — А я не знаю, как снова вернуть твое доверие.

— Я просто боюсь, что ты снова сделаешь мне больно, — замолкаю, чувствуя, что это долбанное прошлое начинает давить с неимоверной силой. — Так просто относиться к жизни, как это делаешь ты, я не могу, Глеб. И секс для меня — это очень серьезно. Понимаю, что я старомодная, но ничего с этим поделать не могу.

— А с чего ты взяла, что я отношусь к тебе несерьезно?

Его вопрос повисает в воздухе, а я медленно поднимаю глаза на мужчину. Даже не знаю, что ему ответить. Ведь он сейчас… несерьзно? Или все-таки… серьезно?

Или опять играет?

Как правильно понять?

От ответа меня спасает звонок на мобильный.

Кто-то очень хочет меня услышать…

Сейчас главное — сбежать от откровенного ответа. Я просто не знаю, что ему сказать. Сердце рвется навстречу:

«Поверь!»

Но мозг активно блокирует все мои порывы:

«Поиграет и бросит! Опять будешь сопли по всей подушке размазывать?»

— Д-да! — я все-таки принимаю вызов, бросаю последний взгляд на Глеба, а после отворачиваюсь.

— Привет, мой свет, — тарахтит мне Рома прямо в ухо. — Янина, выручай. Очень срочно нужно еще один объект сделать.

— Ром, я еще с этим…

— Да там работы на пару дней, — не унимается мой новый шеф. — Ну, максимум три, и то с большой натяжкой.

— Ладно, — я тяжело вздыхаю, прекрасно понимая, что он не отцепится.

Да я, в принципе, рада этому. Мне нужен передых. Глоток свежего воздуха. Подальше от Глеба и его мамы — слишком уж эта парочка сильно на меня давит. В основном, морально, но мне от этого не легче.

А так появился повод смыться. Официальный!

Я не упущу такой возможности!

— Скину тебе все данный на почту, — тарахтит Рома, но я его перебиваю:

— Заеду в офис.

И заканчиваю разговор, чтобы мой новоявленный шеф не наболтал чего лишнего. Все, что надо, Глеб услышал. А раз так, то вряд ли будет задавать мне лишние вопросы.

Поворачиваюсь к мужчине лицом. Надо же, успел одеться. Застегивает пиджак и поднимает на меня взгляд.

— Работа прежде всего, — ухмыляется и направляется к двери. — Не забудь позавтракать, — бросает на ходу и покидает спальню.

— Черт! — это единственное, что вырывается у меня сейчас. — Обиделся, значит, — я верчу в руках мобильный и легонько мотаю головой из стороны в сторону.

Помимо внутреннего голоса еще и совесть моя просыпается. Вот зачем, спрашивается, человека обидела? Ведь не хотела же. Честное слово, не хотела.

Просто так получилось.

«Расскажи кому-нибудь другому, что так получилось! Хотела! И очень даже хотела!»

Одни нравоучения, еще и от кого! Внутренний голос и совесть — два неизменных спутника в моей никчемной жизни. За годы одиночества я привыкла с ними общаться. Ну и доверять им я тоже привыкла, чего уж душой кривить.

В последнее время моя совесть молчала, как рыба. А тут проснулась…

— Доброе утро, — здороваюсь с Надеждой Валерьевной, когда захожу в столовую. — А где Глеб?

— В офис поехал, — тяжело вздыхает женщина. — Слушай, ты бы с ним поговорила. Нельзя же столько работать.

— Поговорю, — киваю в подтверждение своих слов и, как ни странно, на душе становится легче.

Я сейчас действительно не вру. И не притворяюсь.

Зачем так много работать? А как же личная жизнь?

«Ой, кто бы говорил! Полчаса назад что-то ты, красавица, не думала о личной жизни Глеба!»

«Заткнись!» — мысленно фыркаю на своего нравоучителя и усаживаюсь за стол.

Если сейчас еще начну отказываться от завтрака, то и маму Глеба я тоже обижу.

Перебор.

Придется в себя хотя бы кофе запихнуть.

— Что-то случилось? — женщина заглядывает мне в глаза, а я снова честно признаюсь:

— Поссорились.

— Ой, — машет Надежда Валерьевна в ответ. — К вечеру отойдет. Надеюсь не из-за его женушки? А то эта стерва лезет, как уж, куда ее не просят. Прибила бы гадину! — выдает напоследок женщина и кривится. — Как же она меня бесит!

— Не из-за нее, — я печально вздыхаю и поднимаю взгляд на свою собеседницу. — Из-за меня.

— Ой, — Надежда Валерьевна снова от меня отмахивается. — Не смеши меня. Мой сын от тебя без ума. С вечером я погорячилась, — смеется, глядя меня пристально в глаза. — К обеду попустит.