— Что-то я не помню, чтобы ты отвечал за свои слова! — девчонка язвит, но отступает назад под моим напором.
— Напомни, когда это я не отвечал? — я снова делаю шаг вперед, а Янина шаг назад.
— Кто четыре года назад говорил «девочка моя», «какая ты сладкая», — малышка замолкает, а я усмехаюсь.
Надо же, помнит. Столько времени прошло, а она…
Я так и знал, что злится на меня до сих пор. Обида так и не прошла, хотя девчонка упорно пытается меня убедить в обратном.
Надо будет как-то исправлять этот косяк.
А может и вправду, затащить ее еще разочек в постель?
И избавиться наконец-то от этого чертового наваждения!
— И-и? — я приподнимаю одну бровь в немом изумлении.
— А потом ни разу не позвонил!
— Я писал, — спокойно отвечаю, наблюдая, как девчонка закипает.
— Что не приедешь?
— Яна…
— Ненавижу тебя!
Все-таки взорвалась она, хотя держалась до победного. Столько лет держала обиду в себе и сейчас, наконец, выплеснула мне ее прямо в лицо. Даже злиться на нее не могу.
Сам виноват. Накосячил я конкретно. Не надо было к ней ездить. И давать ей призрачные надежды тоже не надо было. Я же видел, что для нее это все серьезно.
Но поддался эмоциям, черт бы их побрал.
И сейчас за это расплачиваюсь…
— Давай забудем о прошлом…
Ответить Янина не успевает — у нее за спиной кровать. Ногами упирается, теряет равновесие и начинает падать. Благо я под боком, и хватаю девушку за талию.
Только вот тоже теряю эту самую координацию и падаю сверху Янины на кровать, прижимая ее своим телом.
— Негодяй! — шипит малышка, но я игнорирую.
Ее губы так близко. Прямо тянет меня туда посмотреть.
Да что там посмотреть!
Дотронуться хочу!
«Я только один разочек!» — скорее сам себя успокаиваю, чем кого бы то ни было, и все-таки не сдерживаюсь.
Наши губы встречаются, и я начинаю терять контроль…
Глава 23
Янина
Кажется, я сама себя загнала в угол, а ведь Глеб предупреждал.
«Доиграешься, девочка!» — его слова набатом бьют в голове. Сейчас так в особенности, когда жадные мужские губы впиваются в мои.
Не просто впиваются — с дикой агрессией забирают в свой плен, не давая мне возможности даже вздохнуть. Все так быстро. Неожиданно.
И слишком уж волнительно.
— Ты… — это единственное, что я могу вымолвить в небольшом перерыве между нашим затянувшимся поцелуем.
Я не контролирую себя. Просто отдаюсь каким-то первичным инстинктам, не желая думать о последствиях.
— Я не могу оторваться, — Глеб успевает сказать больше меня и тут же снова его губы накрывают мои. — Останови меня!
Просто как-то удар под дых с этим чертовым поцелуем. Как бы я не сопротивлялась, меня с неимоверной силой тянет к Глебу. Да, я запираю свои чувства на замок. Засовываю их куда подальше.
Лишь бы не вспоминать. Не хочу ничего помнить. Слишком больно и обидно было потом. После этой волшебной ночи четыре года назад.
И вот теперь я снова, кажется, лезу в тот же капкан.
Что и четыре года назад.
Нет!
— Отпусти… — и снова лишь единственное слово вырывается у меня, пока я пытаюсь выровнять дыхание.
Глеб нависает сверху, как скала. Как бы я хотела за этой самой скалой спрятаться от всех невзгод! Чувствовать себя любимой и желанной.
А не просто девочкой…
— Янина…
— Что-то ваш разговор затянулся! — я слышу женский голос сбоку и готова прямо сейчас стать невидимкой.
Этот негодяй накинулся на меня, а дверь не закрыл! Какого лешего, спрашивается? Совсем с катушек слетел?
— Мама, ты не вовремя, — ворчит Глеб, продолжая и дальше лежать в одной и той же позе.
Даже не пошевелился, гад такой, хотя мои кулачки уперлись ему в грудь.
— Отпусти девочку, еще успеете «наговориться», — женщина усмехается и… выходит из спальни.
По крайней мере, ее шаги слышатся отчетливо.
Не к нам же она вплотную подошла!
— Я тебя ненавижу, — со стоном произношу и закрываю глаза.
Боюсь даже представить, какая картина предстала сейчас перед женщиной. Так стыдно мне еще не было никогда! Глеб лежит сверху, упирается лбом в мой лоб, а его левая рука (как раз отлично видна со стороны двери в спальню) задирает мою футболку чуть ли не до талии.
Что обо мне его мама подумает?
— Ничего плохого не подумает, не переживай, — усмехается Глеб, а я только сейчас понимаю, что последнюю фразу произнесла вслух.
— Я все равно тебя ненавижу! — резко открываю глаза. — Слезай с меня! Быстро!
— А если не слезу? — Глеб слегка приподнимается на руках, заглядывает мне в глаза, приподнимая одну бровь вверх.
Вижу же прекрасно — этот негодяй надо мной насмехается! И даже не скрывает своего игривого настроения!
— Если не слезешь, — я со злостью отвечаю, сильнее надавливая кулаками в мужскую грудь. — Поедешь сам на шоппинг! Со своей мамой!
— То есть ты не против шоппинга, если я слезу?
Да что за день-то сегодня такой! Точнее, пока только утро!
Он опять меня переиграл!
Я готова его убить…
— Ты невыносим, Глеб Мраморный, — я печально вздыхаю, понимая, что эту битву я проиграла окончательно.
И бесповоротно.
Я никогда не знакомилась ни с чей мамой! И уж тем более, не ходила с ней на шоппинг!
Да у нас даже легенды нет нашего знакомства с Глебом! Я проколюсь на первом же вопросе. А учитывая, что я буду очень сильно нервничать, то проколюсь и без вопросов.
И как быть?
Глава 24
— Ты помнишь мою фамилию, — усмехается мой спутник и слезает с меня. Нехотя, но все же я могу теперь спокойно вздохнуть.
Правда, перед этим он снова меня целует. Слишком уж внезапно, хоть и быстро, что я даже не успеваю вовремя среагировать.
— Что это на тебя нашло? — я тоже слезаю с кровати и начинаю переодеваться.
Да, не стесняюсь. Глеб, кстати, тоже. Дефилирует по комнате в одних боксерах и, кажется, даже забавляется произведенным эффектом.
«Господи, дай мне сил!» — я мысленно закатываю глаза, так одно дело, представлять себя в объятиях полуголого мужчины, и совсем другое сейчас за этой картиной наблюдать.
— Долгое отсутствие женщины! — с довольной рожей произносит этот кобель, вызывая у меня зубной скрежет.
Ах, я, значит, просто попадаю в категорию «долгое отсутствие женщин»? Не с кем было переспать? И тут я подвернулась под руку.
Как же удобно, чтоб тебе пусто было, Глеб Мраморный!
— Жена не давала? — я фыркаю в ответ, а мой спутник лишь усмехается, мотая головой из стороны в сторону.
— Ну ты и язва, — смеется, но тут же резко становится серьезным. — Давай я тебе объясню все один раз, и больше мы к этой теме возвращаться не будем. Шесть лет назад я не послушал одну маленькую девочку и сделал ошибку, женившись на Алле. Я ее никогда не любил, если тебя интересует этот вопрос.
— Зачем же тогда женился? — теперь настает мой черед усмехаться, правда, с горечью в голосе, так как Глеб, сам того не ведая, разбудил во мне бурю воспоминаний и эмоций.
«Подожди два года…» — я повторяла эту фразу, как мантру. Мне очень надо было, чтобы Глеб меня услышал.
«Пока я вырасту…» — скорее, я успокаивала себя, чем его в тот момент.
«А потом решишь, жениться тебе на ней или нет!»
Я очень надеялась, что он меня услышит. Даст шанс. Мне казалось, а может я просто себе напридумывала тогда, что Глеб ко мне… неравнодушен. Есть у него ко мне какие-то чувства, хоть и отрицает это.
Понятное дело — большая разница в возрасте. Да и я, в его понимании, всего лишь девочка. Маленькая и неопытная.
О каких чувствах сильных может идти речь?
И его отрезвляющий ответ тому подтверждение:
«Я люблю ее…»
И вот сейчас он мне признается в том, что тогда, шесть лет назад, солгал. Хотел избавить от меня раз и навсегда. Чтобы я не питала призрачных иллюзий и больше не строила воздушных замков.
