— Вынь мой член, — ворчу я на нее, и она подчиняется, вытаскивая мой член из его тюрьмы и поднимая платье, располагая свою маленькую дырку над головкой моего члена. — Вот так, хорошая гребаная девочка. А теперь оседлай меня.

Я чувствую себя слишком ленивым, чтобы делать всю работу самому, и я удовлетворенно хрюкаю, когда моя игрушка повинуется, катаясь на моем члене, пока она не будет близка к оргазму, которого я ей не позволю. Мне чертовски нравится отказывать ей. Нет ничего лучше красивой, хнычущей женщины, которой не дают разрядки, которой она так отчаянно жаждет.

— Это сделало бы все намного лучше, не так ли? — Шепчу я на ухо Мариссе. — Если бы ты могла кончить прямо сейчас, ты бы почувствовала такое большое облегчение… Так много напряжения ушло бы из твоего сексуального маленького тела, сестренка. — Она краснеет, когда я использую слова, которые она так ненавидит, но не спорит со мной, потому что слишком возбуждена, чтобы спорить. — Очень жаль, что ты, блядь, не можешь этого получить.

— П-пожалуйста, — жалобно умоляет она, приближаясь все ближе и ближе к кончику моего члена. — Боже мой, пожалуйста, позволь мне…

— Нет. — Ухмыляюсь я. — Просто скачи на мне и заткнись нахуй, сестренка.

Глава 34

Джун

После долгого дня занятий любовью и знакомства с островом мы решаем приготовить ужин. У нас с Кейдом дома есть горничная, которая готовит большую часть наших блюд, плюс мы часто едим вне дома, так что на самом деле готовить что-то с нуля для нас немного странно. Но, увидев холодильник и кладовую, заполненными таким количеством потрясающих продуктов, я не могу не вдохновиться. В конце концов, я даже собираю фрукты и овощи с грядки на заднем дворе.

Кейд помогает мне готовить ужин, мы готовим рыбу на гриле с тушеными овощами и картофелем. То, как мы вместе работаем на кухне, делает меня счастливой. Когда мы, наконец-то заканчиваем приготовления и садимся за стол, я умираю с голоду. Ужин вкусный, и я предпочитаю не обращать внимания на то, что рыба немного подгорела, и все равно ем почерневшие части, над чем Кейд и заливисто смеётся. Мы вдвоём принимаем душ и готовимся ко сну, но как только я выхожу из ванной в спальню, раздается трескающийся звук, и после этого мы оказываемся в абсолютной темноте.

— Кейд? — Зову я, мой голос уже наполнен паникой.

— Не волнуйся, — успокаивающе говорит он, и я слышу, как он движется ко мне через комнату. — Наверное, это просто глючит здешнее электричество. Через несколько минут все должно быть в порядке. Если нет, я могу запустить генератор на заднем дворе.

Несмотря на его слова, я чувствую, как приступ паники пробивает себе дорогу наружу. В комнате кромешная тьма, и Кейду приходится помогать мне найти дорогу к двуспальной кровати. Он крепко держит меня в своих объятиях, не отпуская, но даже тогда, когда он уже крепко спит, всё ещё заключая меня в своих объятиях, я не могу сомкнуть глаз. Наконец, он переворачивается, и я вырываюсь из его объятий, что меня совсем не успокаивает. Я чувствую, как мной овладевает паника, и я, спотыкаясь, иду через комнату, каким-то образом нахожу дорогу через французские двери, ведущие вниз, на пляж. Как только мои ноги касаются песка, меня освещает лунный свет, и свежий воздух проникает в мои легкие. Я делаю глубокие, тяжелые вдохи густого воздуха и чувствую себя наркоманом, получающим свою дозу. Я, спотыкаясь, бреду по пляжу, пока мои ноги не оказываются в воде, мысленно говоря себе, что мне нужно успокоиться. Я уже много лет на взводе, но почему-то кажется, что эта поездка мне не нравится, хотя мы оба думали, что это именно то, что мне нужно.

Моя рука взлетает к груди, когда мое дыхание становится немного менее прерывистым, и я, наконец, чувствую, как воздух входит в мои легкие, такой же горячий и гнетущий, каким он есть. Пара сильных рук обнимает меня, и на долю секунды я уверена, что это Кейд спустился за мной, чтобы проверить меня и убедиться, что я в порядке. Объятие любящее и сладкое… но только на мгновение. Потом это становится порочным. Руки сжимаются вокруг моего тела в смертельном объятии, и я задыхаюсь, делая резкий вдох как раз перед тем, как рука взлетает и с силой прижимается к моему рту. Я чувствую горячее дыхание на своей шее.

— Скучала по мне, сестренка? — Шепчет он мне на ухо, и я начинаю чувствовать темноту вокруг нас, затягивающую меня на дно.

Я уверена, что мои ноги подкосились под моим весом. Мой шанс на блаженное, темное неведение исчез навсегда. Я чувствовала его присутствие с тех пор, как мы приехали сюда, но я отказывалась позволить себе поверить в это. Я убедила себя, что он все еще в городе, что он никогда не придет сюда, чтобы преследовать меня, что его болезненная одержимость Кейдом и мной, наконец, закончилась.

— Не смей отключаться, — рычит Паркер мне в ухо. — У нас впереди долгий путь.

Я плачу в его ладонь, слишком слабая, чтобы отбиваться, хотя и отчаянно бьюсь в его руках. Его хватка на моем рту такая крепкая, что мне едва хватает воздуха, а мое сердце гонит кровь по венам с такой скоростью, что удивительно, как я не теряю сознание. Жаль, что я не могу вернуться в прошлое и рассказать Кейду. Рассказать ему, что случится, попросить его спасти меня. Жестокие губы Паркера касаются моей шеи, скользя языком по моей нежной коже, и я дрожу от его прикосновений, пытаясь вывернуться из его рук.

— О, тебе это не нравится? — Он издевается надо мной, сильно кусая меня за плечо. Я издаю приглушенный крик, прямо в его ладонь, которая все еще прикрывает мой рот. — Кажется, на днях на пляже тебе это нравилось… Хотела бы ты быть на месте моего маленького друга, не так ли?

Я понятия не имею, о чем он говорит, но постепенно начинают просачиваться воспоминания. На днях, увидела Кейда с другой женщиной схватившего её за задницу. Только… это был не Кейд. Все это время это был Паркер. И на этот раз я не смогла отличить их друг от друга. Я снова плачу, и он издает низкий смешок, от которого по моей коже бегут мурашки. Я боюсь больше, чем когда-либо за всю свою жизнь. Кейд всегда был плохим семенем снаружи, мятежным и мрачно задумчивым. Паркер был моим милым сводным братом, моим лучшим другом… пока он не поддался тьме.

На самом деле Кейд любил меня, а Паркер мучил.

Кейд заботился обо мне, Паркер только хотел уничтожить меня и одержать победу над своим братом. Это игра и соперничество братьев, и я оказалась втянута в это всё по уши.

— Так много нужно тебе сказать, сестренка, — восторженно шепчет Паркер мне на ухо, и мои глаза расширяются от того, что сейчас произойдет.

Я постепенно осознаю, что ничего не могу поделать с тем затруднительным положением, в котором нахожусь. Он поймал меня, и на этот раз он не отпустит.

— Помнишь тот маленький ужин, который у нас был? Я так старалась вести себя нормально ради тебя. Я даже встретился с вашим доктором-шарлатаном… Все, чего он хотел, это надуть меня, Джун. Мне не нужны лекарства. Ты мне нужна.

Я поднимаю руку и сильно тяну его, за что получаю в награду проклятие и пощечину. Паркер наконец-то разворачивает меня, чтобы я увидела его. Когда наши глаза встречаются, его рука все еще зажимает мой рот, и я теряю дар речи. Сходство поразительное, у него такая же стрижка, как у Кейда, то же лицо и те же глаза. Они даже одного телосложения. Никто не сможет отличить их друг от друга, кроме меня. Потому что я слишком хорошо знаю этот темный блеск, в глазах Паркера, и я знаю, что бы меня ни ожидало, это не будет хорошо.

— Время поиграть, сестренка, — рычит он на меня и тащит прочь, пока я брыкаюсь и пытаюсь кричать, но мне не справиться с его скульптурным телом и сильными, мускулистыми руками.

Мой взгляд падает на мою последнюю надежду. Я благодарна Паркеру, что он не заметил, как я потянула его за руку, и сорвала свой кулон, зажимая его в руке, позволив ему упасть на песок, единственный след, подтверждающий моё присутствия там. Теперь единственное, что я могу сделать, это молиться, чтобы мой муж нашел меня.