— И что все это значит? — начинаю нервничать сильнее.

— Ты сразу подозреваешь меня в самом худшем, — вздыхает Марго. — Я приехала поговорить с тобой, но у меня сильно поднялось давление. Дядя Антон привёл меня сюда, чтобы немного полежала. Мне дали лекарства, надеюсь, что сейчас станет получше.

— Мне жаль, что тебе стало плохо, но я не понимаю зачем ты позвала меня.

— Извини, что сорвала с лекции. Хотела подождать конца занятий, попить пока кофе и поболтать с другом отца. Но сейчас понимаю, что переоценила свои силы. Мне очень нужно поговорить с тобой, Женя, — смотрит на меня жалобно.

— Хорошо. Я тебя слушаю.

Мне очень сильно не по себе. Охватывает нехорошее предчувствие. Но что я могу сделать? Развернуться и уйти? Марго несколько раз подчеркнула свои близкие, чуть ли не родственные отношения с деканом. Я не хочу думать о ней плохо… но что если это намек, что если я не выслушаю ее, она навредит моей учебе?

Способна ли она на такое? Не хочу верить в это. Предпочитаю видеть в людях хорошую сторону.

— Я в курсе, что у вас с Берсланом все серьезно. Понимаю, что потеряла его навсегда. Он сказал мне об этом… и вот, пытаюсь смириться.

В глазах Марго блестят слезы.

— Я лишь хотела объясниться с тобой… Он попросил меня об этом. Сказал, что так будет правильно. Я желаю вам счастья, Женя. Не буду вас трогать, ставить палки в колеса. Наверняка ты так думаешь обо мне.

— Нет, я ничего такого не думаю.

— Ты не держишь на меня зла?

— Разумеется, нет. Мне не за что злиться.

Собираюсь уже выйти за дверь. Мы все выяснили. Стало ли мне легче? Пока не поняла даже. Но Марго вроде бы искренна…

— Слушай, может тогда проводишь меня до дома? Знаешь, Берслан просил вернуть кое-какие его вещи. Я собрала, он должен заехать за ними… но сама понимаешь, мне сейчас больно видеть его. Лучше ты забери.

— Я же на учебе, у меня еще одна лекция.

— Пожалуйста, мне это важно. Избавиться от этих вещей. Я цеплялась за них как за соломинку. Иначе он сам приедет, обещал вечером.

Внутри идет борьба. Мне совсем не хочется ехать куда-то с Марго. Нет, я не подозреваю ее в том, что она как маньячка набросится на меня, навредит чем-то. Такое только в кино бывает. Она выглядит растерянной, подавленной.

Меня подкупает ее искренность. Честно призналась, что ей больно, что потеряла Берслана. Очень хочется отказаться. Но в то же время присутствует и ревность. Понимаю, что не хочу, чтобы Бес заезжал к ней за вещами. Это иррационально, но эмоции сильнее рассудка, и я соглашаюсь.

— Потом вызову тебе такси, не переживай.

— Я не переживаю.

Все же становится не по себе, когда понимаю, что едем куда-то за окружную.

— Я снимаю дом, там очень красиво, — сообщает Марго.

— Я не думала, что мы так далеко поедем, — нервничаю, смотрю в окно. Начинается снегопад.

— Это совсем не далеко. Надеюсь, ты не боишься меня? Не подозреваешь ни в чем плохом?

— Нет, я просто думаю, что тебе было так плохо, в деканате. Можно тебе за рулем так долго быть?

— Все хорошо, я же приняла лекарство. Мы почти приехали.

Думаю о том, что, наверное, следует написать Берслану о том, куда еду. Пусть Марго это не понравится, но мне наплевать. Напишу ему, что еду за его вещами. Ему вряд ли понравится, я уже и сама не рада, но что поделать.

— Что такое? — спрашивает Марго, когда продолжаю рыться в сумке с остервенением.

— Не могу найти мобильный… Не понимаю. Как я могла его забыть? Я не доставала его на лекции!

— Давай наберу тебе. Может за подкладку упал?

— Вытряхиваю сумку себе на колени. Ничего! Марго набирает номер. Никакого звука.

— Похоже, ты и правда его забыла. Хочешь, можешь позвонить с моего. Если номер помнишь.

— У тебя есть телефон Берслана?

— Нет, извини. Удалила. Зачем он мне? О, мы уже на месте. Не переживай так. Скоро домой отправишься. Он не успеет тебя потерять.

— Я волнуюсь о телефоне. Значит, в универе забыла.

— Это моя вина. Голову тебе заморочила. Так что с меня — новый аппарат.

— Не говори глупостей, — бормочу нервно.

— Проходи, проходи, не стесняйся, — радушно говорит Марго, открывая дверь. Дачный поселок, в который мы приехали выглядит безлюдным. Мне все больше не по себе, но что остается, кроме как следовать за ней? Бежать куда глаза глядят? Зимой, без телефона?

— Знаешь, ты была права, я не подумала, что дорога достаточно дальняя. Слишком сильно тебя напрягла, мне очень стыдно, — произносит Марго.

— Хорошо, что мы уже доехали, — отвечаю все сильнее нервничая. — Все нормально, давай заберу вещи и поеду домой, а то мама будет волноваться. Мне нужно серьезно с ней поговорить.

— Рассказать о Берслане? Она, видимо, ещё не знает, — демонстрирует проницательность Марго.

Мне не хочется обсуждать с ней такие личные темы, но неловко оборвать разговор.

— Ты проделала такой путь из-за меня, я как минимум должна тебя чем-то угостить. Хотя-бы чашкой чая.

Я действительно немного замерзла, мысль о чашке горячего чая очень соблазнительна, поэтому киваю, хотя больше всего мне хочется как можно скорее уехать отсюда.

Марго проходит на кухню, совмещенную с гостиной.

— Где можно помыть руки?

В этот момент у хозяйки дома звонит телефон. Она явно не ждала звонка, зажимает рукой динамик. — На втором этаже, в конце коридора, — показывает наверх и скрывается в дальнем конце кухни.

Послушно поднимаюсь на второй этаж. Мне совсем не хочется подслушивать чужие разговоры. Мне не кажется подозрительным поведение Марго. Возможно у неё начались новые отношения, и она не хочет их демонстрировать. Я же могу рассказать об этом Бесу.

Подумав, что лучше не торопиться вниз, дать ей время на разговор, неторопливо иду по коридору, оглядываюсь. В доме достаточно простая обстановка, я ожидала что такая богатая семья как у Марго живет в роскоши. Тут же скорее спартанские условия. Видимо Марго снимает этот дом одна, следов родителей не видно.

Немного странно, зачем ей одной такой большой дом, но это не мое дело. Мою руки, достаю из сумки расческу, снова пытаясь вспомнить как могла забыть телефон.

Странный звук привлекает внимание. Словно кто-то стучит в стену. Прислушиваюсь. Мне становится не по себе. Конечно, я не верю в привидения, но Марго не говорила, что в доме есть еще кто-то.

Мне неловко хозяйничать в чужом доме, заглядывать в чужую комнату, тем более что она заперта. В замочную скважину вставлен ключ, и все же внутреннее чутье заставляет меня замереть перед дверью, прислушаться. Осторожно поворачиваю ключ и толкаю дверь. Она распахивается резко, я едва не падаю, кто-то зажимает рот и втаскивает в комнату.

От ужаса и дикой паники даже закричать не могу! Меня буквально парализует. В комнате полумрак, горит только маленький торшер. Отталкиваю от себя напавшего, понимая, что надо бежать.

— Только не ори, иначе конец нам обоим, — шепчет женский голос. Рука снова зажимает мне рот, но я чувствую, что напавшая на меня трясется, словно ей тоже очень страшно.

— Что тебе надо? — мычу испуганно.

— Для начала — не ори, не дергайся. Я не враг тебе, поняла? Выслушай. У нас очень мало времени.

Меня отпускают, напавшая на меня отходит в сторону, к торшеру. Я разглядываю ее внимательно, тут же вспоминаю, где видела. На дне рождения Ахмада Алиевича! Эта девица была спутницей Берслана. Я в тот день ужасно ревновала, разглядывала эту красотку украдкой. Ника, кажется.

Вспоминаю, что рассказывала мне Лика. Это же подруга Марго!

— Что это за шутки? — спрашиваю дрожащим голосом.

Уже ясно, что мне подстроили ловушку, а я как дура в нее вляпалась! Поверила Марго! Идиотка просто!

Ника не выглядит сообщницей, правда мне от этого не легче. Одежда на ней какая-то мятая, грязная, волосы всклокоченные, под глазом синяк.