Хочется думать, что он пришел с ней, чтобы позлить меня.

Но вряд ли это так.

Несколько секунд Бес молча смотрит на меня. Глаза в глаза. Не выдерживаю этого огненного пристального взгляда. Первой отворачиваюсь.

— Чего ты хочешь? Чтобы я закричала? — спрашиваю вымученно.

— Возможно. Мне нравится, когда подо мной кричат.

У меня с самого начала не получалась противостоять ему. Бесполезно пытаться. Но тогда что? Позволить ему делать и говорить все что захочет? Не сопротивляться? Может тогда ему станет неинтересно?

Стоило появиться этой мысли как внутри все вскипает от протеста. Я никогда не стану безвольной куклой для него!

Снова дергаюсь, но вырваться не могу. Бес прижимается ближе, одной рукой он обнимает меня за талию, другой касается шеи, ведет по ней, ниже, в вырез платья. У меня вырывается стон. Тело напряжено как струна, я едва дышу. Пульс стучит в висках, оглушая.

— Почему ты так возбуждена, Евгения? — произносит вопрос, за который мне хочется его убить.

— Со мной больше ничего не получится. Оставь меня в покое! Лучше иди за этой своей… — мой голос срывается.

— Уверена? — рука Беса самым бесцеремонным образом ныряет в лиф платья. Он сжимает мои груди. Нависает надо мной. Вжимает в стеллаж сильнее, так что становится больно спине.

— Что ты делаешь? Совсем больной, — начинаю паниковать. Целая куча народу в саду, буквально в нескольких шагах. Если кто-то нас заметит…

— Ты возбуждена, девочка. Весь вечер наблюдаю за твоим напряжением. Что происходит? Жалеешь, что сбежала тогда от меня?

— Нисколько!

— Уверена?

— Ты понимаешь, что нас могут увидеть? — я уже готова умолять этого монстра, чтобы отпустил меня. Не хочу, чтобы нас застали. Не вынесу позора.

— Тогда поехали со мной. Прямо сейчас.

Берслан

Наверное, с моей стороны было жестоко поступать так с девочкой. Провоцировать. Рисковать, что нас увидят.

Я не боюсь гнева отца, уже столько раз испытывал его на себе — похрен абсолютно. Но скандал вышел бы знатный. Сынок лапает на дне рождения отца прислугу. Хочет трахнуть прямо в теплице. На празднике есть журналисты, они с удовольствием обмусолят этот случай в прессе.

Только Женя не похожа сегодня на служанку. Скорее, на принцессу. Ненавижу чертово платье в пол. Да, оно безумно ей идет, но слишком неудобно для тех действий, которые хочу совершить с ней. Задрать подол платья до пола — непростая задача.

Хочу проверить, стало ли ее белье влажным. Если да — меня ничто не удержит.

Меня дико бесит одержимость, которую вызывает эта девочка. Зависимость. Ломка.

Надо уйти. Отпустить. Есть и другие возможности трахнуть Евгению. Когда в доме будет меньше людей. Не сегодня. У тебя есть Ника на вечер. Которая с радостью выполнит любую твою фантазию.

Но как же сложно отказать себе в удовольствии дразнить эту дикарку. Столько эмоций у нее на лице. Абсолютная искренность. Никакой игры.

Раньше я подозревал ее в этом, но теперь увидел, насколько она бесхитростна. Все эмоции нараспашку.

Чем больше Женя ведется на мои провокации, тем сильнее я завожусь.

Хотя, куда уж больше. Стояк такой, что вот-вот трусы лопнут.

Как же хочется забросить ее на плечо и отнести в свою комнату. Плевать на прием, на гостей.

Слушать рваные крики из ее горла.

Как искренне стонет и кричит эта девочка. Она снится мне каждую ночь.

Но это не значит, что я не могу потрогать ее. Веду рукой от ее шеи, в вырез, ниже. Касаюсь талии, веду рукой по бедру. Дыхание Евгении все тяжелее.

— Ты мокрая? Я хочу проверить.

Задираю чертов подол, одной рукой зажимаю ткань в ладони. Другой ныряю в трусы дикарки.

Блядь, хоть выжимай. Сука-а. Ну почему она такая отзывчивая?

Отодвигаю край белья, касаюсь ее складочек. Охуенно шелковистые. Я хочу попробовать их языком. Хочу водить по ним членом.

— Ты вся течешь, девочка.

— Перестань.

— Скажи, что тебе не нравится, что я делаю, и я перестану.

Наши глаза встречаются. Блядь, до чего же она красивая. Румяная от злости, с искусанными губами, влажная, горячая. Понимаю, что уже не смогу остановиться. Неодолимое, грубое сексуальное напряжение, сильнее, чем я когда— либо чувствовал. Наши тела горячие, одежда дико раздражает, мы словно попали в некий вакуум, который слепил нас в единое целое. Наши взгляды скрещены, сексуальное напряжение искрит в воздухе.

Зарываюсь рукой в волосы девушки, не оставляя ничего от аккуратных локонов, обрушиваю свои губы на ее. Могу думать лишь о том, как она будет стонать и кричать в моих объятиях…

— Женя? Жеень, ну где же ты, что за прятки? — женский голос пронзает нашу вселенную и выбрасывает обоих из чувственной неги в реальность.

Девушка дергается в моих объятиях. Пытаюсь осознать, что придется ее отпустить. Тогда как член колом стоит. Тело ломает от желания. Я убить готов суку, которая помешала нам!

— Оу, простите, я помешала?

В теплицу заглядывает сестра Евгении. Смотрю на нее, разодетую в вечернее платье красного цвета с глубоким декольте и испытываю одно желание — убить. Какого хрена она приперлась? И почему не понимает, что лишняя здесь?

По взгляду этой стервочки понимаю, что она прекрасно все осознает. Продолжает пялиться на нас.

— Ты действительно помешала, — произношу хрипло.

Женя издает всхлип, отталкивает меня изо всех сил. Позволяю ей вырваться, хотя больше всего хочу сжать крепче в объятиях. Никуда не отпускать.

Стискиваю кулаки. В правом клочок ткани. Ее трусики. Оставила на память.

Усмехаюсь. Дверь теплицы хлопает с жалобным скрипом.

Евгения убегает, а вот ее сестра остается стоять на месте.

— Чего тебе? — спрашиваю хмуро. Не стоит выходить на люди со стояком в штанах, мне надо еще несколько минут… а лучше ледяной душ.

— Зря ты за ней бегаешь. Бесперспективный вариант, — произносит девица.

— Напомни, как тебя зовут.

— Таисия, — слегка надувает губы, показывая, что обижена на мою невнимательность. Ну да, мы уже вроде как общались. Ее имя напрочь из головы вылетело.

— Ок, Таисия. Почему ты решила, что мне интересно твое мнение? — задаю вопрос ледяным тоном. Но, похоже это нисколько не смущает старшую сестру.

— Я уверена, что со мной тебе будет интереснее, Бес, — говорит, делая несколько шагов вперед, приближаясь ко мне. — Зачем тебе скучная, закомплексованная Женечка? Я умею гораздо больше.

— Интересно.

На самом деле нет. То, как эта хитрая стерва старается принизить свою сестренку, вызывает отвращение.

— Ты возбужден… Я могу помочь.

— Ты очень любезна.

Таисия кладет ладони мне на грудь, тянется губами к моему лицу. Опускаю руки девке на плечи, склоняя встать в позу, наиболее ей подходящую. Она не сопротивляется. Пальцы уже на ширинке, торопливо расстегивают ее.

Останавливаю. Застегиваю ширинку, отхожу к двери.

— Что? Что произошло? — раздраженно, непонимающе спрашивает Таисия. — Почему ты остановил меня?

— Ты уже помогла.

— Что? Я не понимаю, Берслан. Я хотела… была готова приласкать тебя. Ты возбужден. Почему?

— Тебе правда так важно? — ухмыляюсь, глядя как девица неуклюже поднимается с колен. Обескураженная, разозленная. — Посмотрел на тебя и стояк прошел. Спасибо. Могу вернуться к гостям без опасений их шокировать.

— Ты охуел? Почему ты себе позволяешь говорить мне такое?

— Я сказал правду. Не понимаю, что тебя так задело.

— Да пошел ты!

— Пока, Таисия.

— Урод! — несется мне в спину.

Я и сам не понимаю до конца, почему отказался от минета. Почему возникло отвращение к этой телке. Вроде красивая. Моралью я тоже особо никогда не заморачивался. Если баба хочет тебе отсосать, сама набивается, почему нет?