– Это было… нечто, – Майя провела рукой по его спине сверху вниз, останавливаясь на твердой круглой ягодице. – Эй…

– Я в курсе. Запомни этот день. Сегодня Саймон Хеллстрем сделал тебя женщиной по-настоящему.

– Это предполагает какую-то особую благодарность?

Он фыркнул ей в ухо, и она, не видя, поняла, что он улыбается.

– Лучше скажи, что хочешь еще.

– Я хочу тебя еще, Симме… – повторила Майя послушно. Правду говорить было легко.

– Да ты золото, детка! Принеси мне минералки, ладно? Пока мой ускоренный мозг не испарился…

Дойдя до холодильника и выхватив оттуда пару бутылок воды, она развернулась, чувствуя на себе очередной пристальный взгляд Саймона. Отсюда в темноте она не могла разглядеть выражения его лица, но Майя отчетливо видела его унизанные кольцами пальцы, то поднимающиеся вверх, то опускающиеся вниз, оттягивая крайнюю плоть.

Чокнутый. Заведенный.

Спорткар, разгоняющийся до максимума за считанные секунды.

Видеть его таким было особым удовольствием. В очередной раз Майя почувствовала себя живой. По-настоящему.

– Кажется, ты собирался остыть, – не без затаенного ехидства сказала она, подойдя к кровати, на которой Хеллстрем в полном упоении любил себя в ручном режиме, заложив свободную левую руку за голову. Он усмехнулся, глядя на нее из-под полуопущенных век.

– Дай мне воду. И возьми его, – почти ласково сказал он.

Бросив ему бутылку так низко, что она легко могла бы разбить ему лицо, Майя не удивилась тому, что Саймон ее поймал – иначе получил бы рассечение не хуже уже имеющегося. Ее ладони были почти ледяными, а его кожу она запомнила как очень горячую, потому она засунула руки под мышки, чтобы согреть их хоть как-то. Заметив это, он улыбнулся еще шире.

– Если ты думаешь, что я собираюсь стоять на коленях, то черта с два ты угадал, Симме.

– Если ты думаешь, что меня ебет, каким именно образом ты будешь мне дрочить… – он выразительно замолчал, прикладываясь к бутылке. – Просто сделай это.

Она улеглась рядом, переворачиваясь на живот и устраиваясь у него на груди так, чтобы видеть лицо. Пальцы ее правой руки игриво прошлись по кожаной флейте Саймона, будто вспоминая, как играть.

– Ты такой испорченный, что мне от тебя сто лет не отмыться, – заявила Майя, глядя в голубые глаза Саймона.

– Крепче. И энергичнее, – сухо прокомментировал он. Она послушалась, не отводя взгляда от его лица. Он демонстративно поправил языком колечко в губе. Ее тонкие пальцы в точности повторяли придуманную им игру. Прямо в этот момент Майя поймала себя на мысли о том, что ей нравится происходящее. Не эта квартира, нет. Не его пижонские чопперы. Нравится чувствовать в ладони его горячую плоть. Нравится этот его дурацкий жар, эти расширенные зрачки, за которыми пляшет безумие.

Нравится это влажное скольжение то вверх, то вниз.

Нравится, что он играет с ней, а она – с ним. И всех все устраивает.

Его пульс под ее пальцами стал более частым и наполненным, с гулкой отдачей в запястье. Так бьется сердце… И так заканчиваются пододеяльные игры мальчиков.

– Поцелуй меня… – хрипло попросил Саймон, в то время как его ракета была уже готова взлететь. – Слышишь?

Она слышала. Но вместо его полураскрытых губ потянулась вниз, к напряженному члену. Самый нежный из ее сегодняшних поцелуев, с легкими касаниями губ и языка, был встречен горько-соленым залпом практически сразу. Но она еще пару минут продолжала эту игру, чувствуя, как Саймон извивается под ней от удовольствия, смешанного с негодованием.

Она понятия не имела, чего в нем сейчас больше. Она просто проглатывала.

Саймон Хеллстрем оставался горячим, сколько бы воды он ни выпил.

– Обалдеть… – поделился он впечатлениями, когда она вернулась в исходное положение, больно упираясь в его грудь подбородком. Надеясь, что легкая боль ослабит его неукротимое либидо и чувствуя, что заводится сама – от его грязного языка, манеры поведения и этого дурацкого взгляда. Кажется, они могли бы затрахать друг друга до смерти: он – на стимуляторах, а она – на чистом эмпатическом энтузиазме.

Глядя на его губы, Майя даже немного жалела о том, что ослушалась.

– Прости, Симме.

– Звучит как: «пошел ты на хер».

– Тебе понравилось, я знаю…

– Меня бесит, когда ты ведешь себя как я. Не заметила?

– Я заметила, что когда ты бесишься, тебе лучше быть связанным.

Она не успела понять, как он сделал это, но уже через мгновение Саймон сбросил ее с себя, наваливаясь сверху и больно перехватывая запястья.

– Спорим, что я запихну в тебя бутылку, потом втиснусь сам, а ты и не пикнешь? – жарко прошептал он в ее лицо, щекоча волосами, целуя в губы, а потом посасывая место недавнего укуса. – Лучше не зли меня…

Вкус крови отлично вписался в пряный букет сегодняшней ночи.

– Не буду, – покорно согласилась Майя, чувствуя, что играет с огнем.

– А что ты будешь? – тут же спросил Саймон, заводя ее руки вверх и совсем чуть-чуть вдавливая их в постель. Этого было достаточно, чтобы плечи отозвались тянущей болью, разливающейся вниз, до самой груди. – Что ты, сука, будешь делать, я тебя спрашиваю?!

– Решать тебе, – уклончиво ответила она. По мнению Саймона, это было дерзко, но действительности соответствовало.

– Бинго, детка. Решать всегда будет Папочка. Если я захочу быть связанным снова, я тебе намекну, так и быть.

Из холода ее бросило в жар, но страха практически не было. Сверху ей улыбался Саймон Хеллстрем.

Теперь уже, без сомнений, ее Саймон.

Сделав губки бантиком, она послала ему воздушный поцелуй и улыбнулась в ответ.

– Какой же ты все-таки…

Молча, он положил ее руки себе на плечи и вопросительно поднял бровь. Ей хотелось губами разобрать гармошку морщинок у него на лбу, но она сдержалась. Вместо этого она снова прошлась пальцами по шероховатым драконьим крыльям, вытатуированным на его коже, притягивая ближе. Саймон склонился, касаясь кончиком носа щеки Майи.

– Ну?

– Дикий, – сказала она то, о чем думала с самого первого раунда. – Прекрасный, но совершенно дикий.

Внезапная нежность его горячих губ не вписывалась ни в это определение, ни в его собственные правила. Отлепиться от него не представлялось возможным, а Майе и не хотелось: она провела бы остаток ночи под гнетом его груди, отвечая на его поцелуи. Но у герра Хеллстрема явно были другие планы.

Выдохнув, он встал и прошелся за сигаретами, ничуть не стесняясь собственной наготы. Впрочем, вернулся он через минуту, захватив и початую пачку своих крепких сигарет, зажигалку, и пепельницу. Майя созерцала его возвращение, зажав подушку между коленок. Ей вовсе не хотелось прикрыться – просто ей очень его не хватало. Плюхнувшись на прежнее место, Саймон тут же отнял подушку, запихивая себе под голову и устраиваясь поудобнее. Возмутиться Майя не успела: расслабленно откинувшись, он тут же забросил ее колено к себе на бедро.