У него оставалось приблизительно три минуты, чтобы раствориться в лесу и залечь в лисьей норе. Как только машина с провизией, стоявшая на выезде, отъедет, дежурный по КПП собственными руками приведёт в действие приговор. Просто закрыв ворота и активизировав пульт.

Клубы чёрного дыма застелили небо.

Там, где совсем недавно стоял блокпост вражеской армии, бесновалось адское пламя. Два десятка маломощных зарядов, расставленных в стратегических местах, сделали своё дело.

Послышался свист, тут же раздавшись трелью взрывов, будто где-то недалеко местные устроили карнавал с салютами.

– Склад боеприпасов пошёл. Отлично. Вот теперь пора сворачиваться.

Шептун выкинул уже не нужную синюю амуницию, перехватил поудобнее чехол со своей любимицей и ушёл под землю.

По его расчётам, примерно через пол часа тут будут вертушки. И «синие» отправят поисковые отряды с собаками чесать округу. Времени, чтобы добраться до безопасных территорий, ему точно не хватит. А терпения, чтобы переждать – более чем.

Следующие три дня тут будет твориться сущая вакханалия. Любого одиночного солдата гарантированно проверят. Но больше, чем на эти три дня их запала не хватит.

Дальше активность пойдёт на спад. И ему спокойно удастся добраться до родной части. Как всегда.

На этот раз, к счастью, не обременённым лишними ртами с мозгом девочек-истеричек.

Шептун устроился поудобнее, завернулся в хамелеона и уснул. Нужно было экономить силы и еду на тот случай, если «синие» решат растянуть удовольствие.

В приёмной Императора царила напряжённая тишина, готовая вспыхнуть нешуточным побоищем от ненароком брошенного косого взгляда.

Главы десяти Высоких Домов ждали, искоса поглядывая на миловидную девчушку, насилующую рабочую клавиатуру скоростным набором. Её пальцы не порхали. Над рабочим столом растёкся телесно-серый туман, а звук нажимаемых клавиш слился в монотонное гудение электропроводов на морозе.

Тихо тренькнул коммуникатор. Секретарша скосила взгляд на малый монитор и тут же устремила его на одного из посетителей, безошибочно выбирая требуемую цель.

– Маркиз де Гир, прошу.

Щуплый старичок поднялся со своего места и хотел было направиться к приоткрывшейся двери, но его опередили.

– Да как вы смеете! – Вскричал, скрываясь с места, дородный мужчина. – Что вы себе позволяете? Я буду жа…

Он осёкся, встретившись со стальным взглядом секретарши, и, смешавшись, попытался ретироваться.

– Граф Олаф, – спокойно произнесла девушка, – вас обязательно вызовут, когда на то придёт время. До тех пор попрошу вас занять своё место и успокоиться.

Глава дома Рикарди в момент стушевался, ощутив на себе пристальный взгляд хозяйки приёмной, но отступить не пожелал.

– Смею вам напомнить, виконтетта мак'Гилликади, что я пока что глава Третьего Дома…

– И, если не сядете на место прямо сейчас, – сталь в голосе секретарши резанула по ушам собравшихся острой бритвой, – Дом Олаф-Рикарди лишится вслед за каприном ещё и действующего главы. Граф Кенвуд, как вам понравится перспектива становления Дома Ройл Третьим Домом Империи?

– Вы не посмеете… – Сергиус Олаф посерел и сделал несколько неуверенных шагов в сторону своего кресла. – Император этого не допустит.

– Вы действительно хотите в этом удостовериться, Ваша Светлость? – Серебристые росчерки пересекли приёмную, опадая на пол золотистыми с проседью локонами, заплетёнными в регалии статуса. – Сядьте, Серж. Не вы один потеряли каприна. И ваша личная беда – не есть беда всей Империи.

Виконтетта взглянула на фоторамку с двумя улыбающимися мордашками. Сердце её защемило от боли.

– Маркиз, прошу вас. – Сухо сказала она и вновь ушла в работу с головой.

– Зря ты это, Серж, – тихонько пробормотал Кристиан Кенвуд. – Бриона вчера потеряла обоих наследников мак'Гилликади. Говорят, утром вместо младенцев в колыбельке лежали истерзанные в хлам плюшевые медвежата, утыканные иголками и сломанными лезвиями. А на изголовье кроватки было приколото объявление: «Дом Кер благодарит Дом Бриол за каприна и кронпринцессу».

– Дом Кер? – Брови графа взлетели к потолку. – Это те, о ком я думаю?

Граф Кенвуд утвердительно кивнул. И оба тут же поёжились от пробежавшего по спинам холодного пота.

Олаф взглянул на истерично печатающую виконтетту, перевёл взгляд на так и оставшуюся валяться на полу регалию Дома Рикарди и понимающе улыбнулся. Теперь картинка сложилась полностью. И кто-то должен был за это ответить.

– Заварила ты кашу, юная баронетта фон Кеттен. – Тихо пробурчал он себе под нос. – Что ж, Дом Кер, значит, Дом Кер. Посмотрим, чьим станет одеяло в конце эпопеи.

Небольшой брелок-ключница в виде розового плюшевого щенка упорно валялся на столе, маскируясь под обычную игрушку.

Глазки-пуговки озорно искрились, играя светом настенных светильников.

Бриол был доволен. Всё шло по плану Принцессы. Оставалось лишь ждать ответного шага Императора.

– Господа, – подала голос виконтетта мак'Гилликади, – прошу проходить.

Двери в зал совещаний неспешно отворились, заливая полутёмную приёмную ослепительным дневным светом. Десять глав Высоких Домов поднялись как по команде и, соблюдая ранжир, вошли.

Приёмная опустела, оставив в уединении молодую секретаршу.

Пальцы перестали порхать по клавиатуре. Всклокоченно-истеричные нотки сошли с лица.

Виконтетта спокойно взглянула на розового щенка и улыбнулась, обнажая саблевидные клыки.

– Передавай привет сестрице, Бриол. – в полголоса сказала она. – И смотри, на шнурки пущу, если с каприном и кронпринцессой случится несчастный случай… незапланированно…

«Привет тебе, о неугомонный мой читатель. Вот и закончилась вторая арка литературного кошмара, который я очень претензионно назвал книгой.

Спешу поздравить тебя. Далеко не каждый истинный герой смог забраться столь далеко, не сломав себе мозг в попытках понять суть происходящего. И в данном случае, мне совершенно не важно, сподвигло тебя предложенное вознаграждение. Или же, ты на самом деле заинтересовался всем тем, что творилось на страницах повествования.

Обманываю. Нет! Безбожно лгу. И прежде всего, самому себе. Скажу тебе по большому секрету. Записывая это послание, я места себе не нахожу от мыслей, что может статься, и до этого самого момента так никто не доберётся.

Поэтому, уже сам факт настоящего упорства и истинного героизма, проявленных тобой, греет мне душу и даёт надежду на то, что хотя бы кому-то зайдёт всё то, что сейчас пишется в тесной коморке маленькой квартиры.

Если ты на самом деле дочитал до этого момента, то просто кинь мне весточку. И черкани пару слов на е-мэйл, прикреплённый к файлу. Тебе это не составит большого труда. Мне же будет очень тепло и приятно. Даже если это всё – лишь мои собственные мечты и надежды.

Пока что же закругляюсь. До встречи. Поверь, мы не раз ещё с тобой поговорим о жизни и литературе. Но потом. Значительно позже».

А.Р.ГАЖ

Вадим удивлённо вскинул бровь и полуобернулся на странные звуки из зеркала. Зрелище, представшее его глазам, потрясало своей нереальностью.

Миим. Вечно весёлая и жизнерадостная Миим плакала. Нет, ревела навзрыд, даже не пытаясь сдержать слёзы.

– Ты чего? – удивился парень, вообще ничего не понимая.

– Эльфика жалко-о-о-о-о… – девочка выхватила откуда-то красивый носовой платочек с ручной вышивкой и промокнула глазки, тут же вновь заходясь слезами. – Ты не представляешь, какой у него шикарный голос. Был. Саймон, сволочь такая… ой, прости, приличным девочкам не пристало ругаться. Но сволочь же! Спалить Эльфику голосовые связки. Ну как, КАК он теперь мне песенки петь будет-то?

Вадим почесал в маковке. Что-то всё происходящее переставало ему нравиться от слова совсем.