— Извините, Юрий Владимирович. Виноват. Больше не повторится, — покаялся Бобков.

Андропов опять пригубил воду со стакана и продолжил:

— Громыко тоже обещал поддержку. Хочет стать предсовмина с нашей помощью. С учетом плохого здоровья Косыгина, желание в будущем вполне осуществимое. А наличие компромата на аппарат МИДА и самого Андрея Андреевича делает его абсолютно управляемым. В итоге, моё назначение Генсеком поддержат Косыгин и Громыко. За исключением Устинова — самые влиятельные люди в Политбюро. В принципе, этого вполне хватит, чтобы договориться с большинством. Кунаев при такой поддержке, уверен, пойдет нам навстречу. Устинов, навряд ли. В последнее время, у меня немного ухудшились отношения с министром обороны. С Пельше и Сусловым тоже пообщаюсь. Они будут цепляться за свои посты, на этом можно и сыграть. Гришин — темная лошадка, человек Брежнева. Предсказать, какую он займет сторону, я не берусь.

Андропов сделал многозначительную паузу.

— Можно вопрос? — поднял руку Питовранов.

— Да. Слушаю вас, Евгений Петрович.

— Получается, как только Брежнев умрёт, вас гарантированно избирают генсеком? Правильно?

— Правильно, да не совсем, — председатель КГБ недовольно поджал губы. — У меня есть информация, что члены и кандидаты в Политбюро сегодня собираются на даче Гришина. Имеются сведения, что по инициативе Устинова. Встреча начнётся через час-полтора. О чем они будут там говорить, большой вопрос. Мы узнали об этом в последний момент, поэтому установить серьезную аппаратуру не успели. А та, что имеется, не позволяет получать информацию в режиме реального времени. Сам понимаешь, Евгений Петрович, с официально приказать я не могу. Слушать руководителей партии запрещено, а доверенных людей из «девятки», особенно специалистов, у нас не так много. Приходится работать с теми кадрами и возможностями, что имеются в наличии. Поэтому мне нужна подстраховка, чтобы быть готовым к любым сюрпризам.

— Какая подстраховка? — с интересом уточнил, внимательно слушающий, Бобков.

— Дипломат Брежнева, в котором лежит компромат на всех членов Политбюро и ЦК. Тогда никто гарантированно не дернется. Как только Лёня умрет, Чазов или Липатов должны отзвониться. Зайцев получил указания и вместе с группой «А» уже выехал. Она будет находиться в одном из райотделов КГБ, относительно недалеко от дачи Брежнева. Филипп, тебе придётся поехать туда, как моё доверенное лицо. Когда я получаю известие о смерти Лени, сразу выезжаю. Ваша задача, вместе с «девяткой» оцепить дачу, чтобы ни одна мышь не проскочила. Все попытки захвата или штурма жестоко пресекать. Зайцев получил соответствующие инструкции, и находится в полном твоем подчинении. Я приезжаю и забираю портфель из сейфа. Как только он окажется у меня, половина дела сделана. Вопросы есть?

— Есть, — оскалился Бобков. — Допустим, Брежнев каким-то чудом останется жив или будет в плохом состоянии? Наши действия?

— Этого не должно случиться, — скривился Андропов. — Все продумано с двойной гарантией. Но если вдруг произойдет чудо, Чазов повезет его в больницу. И скорее всего, изношенное сердце Леонида Ильича не выдержит транспортировки.

— А если он будет ещё и относительно здоров? — не унимался Филипп Денисович.

— Тогда команды выдвигаться не будет. Но это исключено, — процедил Андропов. — Боюсь, Леонид Ильич в любом случае сегодняшний вечер не переживёт. После изъятия чемодана, подразделение «А» займется арестом Ивашутина. Потом по цепочке теми оперативниками ГРУ, которые работали против нас. В случае сопротивления, разрешено стрелять на поражение. Приказ уже об этом подписан, но ещё не передан Зайцеву. После устранения Ивашутина, я поговорю с Устиновым. Надеюсь, Дмитрий Федорович проявит благоразумие, согласится с моими доводами и поддержит моё выдвижение на пост генсека.

Андропов многозначительно помолчал.

— В любом случае, это уже не будет играть большой роли. Боюсь, со смертью Брежнева у Дмитрия Федоровича могут возникнуть проблемы со здоровьем, — лицемерно вздохнул председатель КГБ. — Он тоже далеко не мальчик, много работает, а тут такое потрясение. В любом случае, завтра проведем внеочередное заседание Политбюро. Косыгин выдвинет меня на должность временно исполняющего обязанности генерального секретаря в связи с кончиной Леонида Ильича. Потом, введем новых членов в Политбюро, получим кворум, проведем заседание ЦК, и я стану полноценным генсеком. Вот кратко план, который нам надо реализовать за эти два дня. Но чтобы этого добиться надо многое ещё сделать. Филипп Денисович, Вам задача ясна?

— Ясна, Юрий Владимирович.

— Тогда можете приступать. Связывайтесь с Зайцевым, выдвигайтесь к группе «А» и действуйте.

Бобков встал, подхватил и надел фуражку, отдал честь:

— Слушаюсь. Разрешите идти?

— Идите, — кивнул Андропов. — Евгений Петрович, закройте дверь за товарищем Бобковым.

Председатель КГБ проводил взглядом удаляющиеся спины начальника Пятого управления и вышедшего за ним Питовранова, дождался пока глухо стукнула входная дверь и в проеме появился силуэт руководителя «Фирмы».

— Садись, — вздохнул Андропов, — с тобой, Женя, мы ещё не закончили.

Генерал-лейтенант осторожно присел на краешек стула, всем своим видом демонстрируя повышенное внимание.

Председатель КГБ снял очки, достал из внутреннего кармана пиджака платок, аккуратно протер прозрачные стекла, положил их на стол и устало потер ладонями глаза.

Питовранов терпеливо ждал продолжения.

— Женя, что с мальчишкой? Есть какие-то подвижки? Удалось напасть на след?

— Нет, — вздохнул генерал-лейтенант, сразу понявший о ком речь. — Этот Леша Шелестов, человек-невидимка какой-то. Как сквозь землю провалился. Пока ничем вас порадовать не могу. Ищем.

— Плохо, — скривился Андропов.

Питовранов удрученно промолчал и виновато развел руками.

— Есть у меня чуйка, что-то мы упускаем, — председатель КГБ вздохнул, поднял очки и водрузил их обратно. — А мальчишка является очень важным звеном во всем этом дерьме. Недаром он общался с Ивашутиным, и сильно засветился в связях с ГРУ. Жень, ты своих собрал?

— А как же, Юрий Владимирович, — подтвердил руководитель «Фирмы». — Сидят на нескольких точках в Москве, в полной боевой готовности с оружием и ксивами, как вы и сказали. Готовы выдвинуться по приказу в любое место и выполнить поставленное задание.

— Раздай всем фото пацана, — приказал Андропов. — Пусть его запомнят. У меня почему-то возникает уверенность, что в ближайшее время внук генерала Шелестова даст о себе знать. Учитывая его связи с ГРУ, он может внезапно появиться в самый интересный момент. И тогда его можно будет взять. Кстати, ты нашим американским друзьям задавал вопрос, зачем им внук генерала срочно понадобился? Да так, что они на его поимку целую бригаду оперативников ЦРУ отрядили и водителя убили?

— Задавал, конечно, — признался Питовранов. — Ничего конкретного не отвечают. Мямлят, что-то вроде «не знаем, что это было, это не мы, частная инициатива сотрудника, виновные уже наказаны, приносим извинения». Черт знает что, лепят.

— Интересно, — Андропов задумчиво потер подбородок. — Они скрывают от нас что-то очень важное. Прежде всего, для них. Скорее всего, этот школьник обладает информацией стратегического уровня. Возможно, благодаря покойному деду. Иначе невозможно объяснить то, что ради его захвата, они решились задействовать серьезные ресурсы и опытных оперативников. И тем более, расстрелять военнослужащего на территории Союза. Давай прикинем, что мы знаем об Алексее Шелестове в настоящий момент. Его дед, генерал-лейтенант. Старый друг Ивашутина. Они виделись достаточно редко, но с началом осени начали встречаться регулярно. И тут же ГРУ за короткий срок арестовывает и убирает десятки двойных агентов и предателей. Очень интересно. И мы начинаем ощущать противодействие. По Горбачеву всё было договорено, он уже готовился перебираться в Москву и работать в ЦК. И тут появляются неизвестные люди, профессионально собирают на него компромат и грамотно доносят документы сразу нескольким источникам, чтобы исключить возможность потушить скандал. И это однозначно не люди Щелокова. По моим сведениям, министр МВД получил документы от своего заместителя, уже почти ушедшего в отставку, а тот по его словам, от неизвестного человека во дворе собственного дома. Может быть, я страдаю паранойей, но за этим всем видна рука спецслужбы. Работало несколько подготовленных человек, снимки сделаны спецаппаратурой. Это, однозначно, не люди Щелокова. Министр несколько раз посылал оперативников в Ставрополь, накопать компромат на Горбачева. Пришлось задействовать Суслова, чтобы поставить его на место. КГБ работать без моего ведома не могло. «Фирма» без твоего — тоже. Никто из офицеров госбезопасности без разрешения начальства лишнее движение не сделает. А разработка объекта такого ранга, однозначно, должна была пройти через меня. Тем более учитывая наши дружеские отношения с Михаилом Сергеевичем, что широко известно. Значит, остается один реальный вариант — ГРУ и Ивашутин. Больше некому.