Антон Быков со временем, успокоился, отошел от блатных. Стал слесарем, женился, работает на заводе. Сейчас у него маленький сын и дочь-подросток.

Светку я встретил через пару лет, после кубинского вояжа, когда приехал навестить друзей в новоникольский клуб «Знамени». Она шла с каким-то парнем. Окинула внимательным взглядом «черную волгу», на которой я прибыл, мой легкий бежевый костюм, подчеркивающий фигуру, безукоризненную прическу. Оценила взявшую меня под руку Аню и скривилась. Демонстративно отвернулась и потянула парня в сторону. Больше я её никогда не видел…

Легкие шаги в коридоре, заставили меня оторваться от мыслей. Аня с заспанным лицом в шелковой пижаме с медведями, распущенными черными волосами по-прежнему выглядела великолепно.

— С добрым утром, — улыбнулся я, поставив опустевшую чашку на стол.

— С добрым, — жена зевнула, прикрыв ладошкой ротик, и придвинулась ко мне поближе. Её руки легли на плечи, а алые, сочные губы чмокнули в щеку.

— Какой план на первый день отпуска? — поинтересовалась она. — Детей в парк поведем, в «Авангард» съездим, в аквапарке поплаваем или что-то другое?

— Что-то другое, — серьезно ответил я. — Сперва к деду на могилу все вместе поедем. Я давно там не был, надо навестить. И день сегодня такой, для меня особенный, двадцать второго августа.

— Что-то из прошлой жизни? — понимающе кивнула жена.

— Да, — вздохнул я. — Двадцать второго августа девяносто первого года — день, когда последняя попытка помешать развалу Союза провалилась. А дальше события пошли по нарастающей.

* * *

Черный «ЗИЛ» мягко подкатил прямо к входу кладбища. Володя остался за рулем. Я вылез из машины, придерживая локтем букет из двух роз, подал руку жене, вытащил четырехлетнего Ваню, шестилетняя Алла и восьмилетний Костя шустро выпрыгнули с другой стороны «ЗИЛА». Трое охранников из припарковавшейся сзади «волги», заняли свои места, один спереди, двое немного сзади, по бокам.Костя пристроился со мною рядом, Аллу и Ваню за руки вела жена.

Новодевичье кладбище встретило нас скорбным безмолвием. Изредка на ухоженной аллее попадались пожилые люди, старички и старушки, боязливо отшатывающиеся в сторону от нашей процессии. Не удивительно. Крепкие фигуры телохранителей с суровыми физиономиями, расстегнутые пиджаки из-под которых просматривались ремни кобур, заставляли простых обывателей, на всякий случай держаться подальше.

— Парни, лица попроще сделайте, — попросил я. — Не держитесь так официально. Пугаете же людей.

— Хорошо, Алексей Александрович, — кивнул Павел — старший смены охраны, — постараемся.

— А как это, сделать лица попроще? — сразу уточнил любознательный Костя, шагающий со мной рядом.

— Ну хотя бы не такими вот страшными, — нахмурился я, и грозно сдвинул брови. — Не смотреть на других так, как будто подозреваешь их в чем-то.

— Понятно, — кивнул сын, — а мы долго у прадедушки будем?

— Нет, — я качнул головой. — Положим цветы, постоим немного и пойдем обратно.

— Мам, а дедушка Костя хороший был? — спросил Ваня.

— Хороший, — улыбнулась жена. — Настоящий генерал. Сильный, но добрый. И вас бы очень любил, если бы дожил до этих дней.

Показалась могила Константина Николаевича. На огромном гранитном прямоугольном постаменте гордо застыло изображение деда в генеральском мундире. Прищуренные глаза испытывающе глядели на меня, будто ждали отчета.

— Привет, дед, — хрипло выдохнул я. Внезапно в горле запершило, и я откашлялся.

— Пап, — подбежавшая Алла дернула меня за штанину, — у дедушки пятнышко вот здесь. Некрасиво. Надо вытереть.

Девочка показала взглядом на небольшое пыльное пятно внизу кителя.

— Конечно, Аллочка, — я улыбнулся, достал из кармана пиджака белый платок и подал ей. — Иди вытри.

Девочка подбежала к надгробью, и начала старательно протирать гранитную плиту.

— Аккуратистка, — улыбнулась Аня. — Всегда за чистотой следит. И мальчишек гоняет.

— Правильно делает, — я улыбнулся в ответ. — Пусть привыкают, что за собой надо ухаживать.

— Всё, — девочка подбежала ко мне и вручила почерневший платок. — Я вытерла. Теперь чисто.

— Умница, — я взлохматил черные волосы дочери. Скомкал платок и засунул его в карман брюк.

Подошел к памятнику, положил цветы к надгробию и присел на корточки.

— Привет дед, — мой голос дрогнул, — надеюсь, тебе там на небесах хорошо. Помнишь, мы так с тобой хотели пройтись по Красной площади после победы. Не получилось. Мою жену ты уже знаешь, я много раз с нею к тебе приходил. А внуков только сейчас привел, чтобы с тобой познакомить.

— Вот это Костя, — я положил руку на плечо, посерьезневшего старшего сына. — Ему восемь лет. Он очень на тебя похож. Такой же упрямый, справедливый и сильный. Как старший брат всегда отдает младшим конфеты и сладости. Защищает во дворе. Уже парочку малолетних гопников побил. Любит математику, задачи щелкает как орешки, занимается акробатикой. Тренер очень хватит. Говорит, будущий чемпион растет.

— Это Аллочка, — я взял за ручку дочку и подвел к памятнику. — Ей шесть лет. Она в старшей группе детского сада. Ухаживает за братишками, помогает маме готовить и мыть посуду. Любит рисовать. У неё такие забавные картинки получаются.

— А это Ваня, — я забрал у Ани младшего. — Он у нас самый маленький. Ему всего четыре. Но уже с характером. Чуть что лезет драться с сестрой и братом. Они, понятно, смеются, убегают. Но парень добрый, отзывчивый и не жадный. Всегда поделится последней шоколадкой, подарит свою книжку или игрушку.

Я немного помолчал и продолжил:

— Так что у нас все хорошо, живем, растем, радуемся жизни и работаем на благо Родины. И знаешь что, я хотел приехать к тебе именно сегодня — двадцать второго августа тысяча девятьсот девяносто первого года. Это для меня особенный день. В моей прошлой жизни он стал окончательной точкой невозврата, предопределившей крах Советского Союза и триумф паразитов, разрушивших нашу страну. Но судьба дала нам второй шанс. Мне — предотвратить развал Союза и прожить долгую и счастливую жизнь, Родине — сохраниться, стать лучше, сильнее и такой, какой её видели первые поколения советских людей в своих мечтах. Без твоей помощи дед, у меня бы ничего не получилось. Спасибо тебе огромное, и прости, что не уберег…

Я резко встал, осторожно коснулся ладонью плиты, медленно провел пальцами по изображению:

— Прости и до свидания. Я к тебе ещё через недельку заеду с бабушкой. Она очень хотела повидаться, говорит, ей уже недолго осталось…

Я отвернулся, взял маленького Костю за руку, и пошел назад. Жена с детьми двинулась следом. Охранники расступились, освобождая дорогу. Какое-то неясное чувство заставило меня обернуться.

Константин Николаевич улыбался. Я опешил, сморгнул и облегченно выдохнул:

«Показалось, солнечный свет так упал».

Легкий летний ветерок взъерошил волосы и ласково потрепал меня по щеке. В тихом шорохе листьев мне почудился знакомый голос деда: «Спасибо тебе, внук. Будь счастлив!»

КОНЕЦ

Примечание:

las Avispas Negras (исп.) — Черные осы (не официальное название). Подразделения специального назначения Сухопутных Войск Революционной Армии Кубы (FAR).