Улыбка медленно сползла с лица Раисы Максимовны, сменившись злобным оскалом.

— Что за глупости вы говорите? — холодно процедила она. — Хотите снова расстреливать людей по надуманным обвинениям? Как в тридцать седьмом? Ничего у вас не выйдет!

Она сделала театральную паузу и презрительно фыркнула:

— Придумали тоже, сотрудничество с ЦРУ! Ничего, Григорий Васильевич во всем разберется, и правда восторжествует. А всем вам придется отвечать за свои обвинения.

— То есть у вас претензии только к этому пункту обвинения? — вкрадчиво уточнил юноша. — По другим вопросов нет?

— Гражданка Горбачева зачем столько пафоса? Думаете он вам поможет? — усмехнувшись, добавил седой. — Вы не в кино снимаетесь. Если такие обвинения предъявляются, значит, на то есть основания.

Раиса Максимовна гордо отвернулась, не желая отвечать.

— Молодой человек, — наконец-то встрепенулся, пришедший в себя и нахмурившийся Горбачев. — Это возмутительно. Что за гнусные инсинуации о вербовке меня и Раисы Максимовны ЦРУ?

— Николай Борисович, насколько я понимаю, вы занимаетесь этим делом и посвящены во все подробности? — уточнил парень у прокурора.

— Естественно, кивнул Александров. — Даже в нашем ставропольском КГБ подписывал документ о неразглашении.

— Отлично, значит, я могу говорить откровенно, — парень повернулся к недовольно нахохлившемуся Горбачеву.

Молодой человек уселся на стул и вжикнул замком папки:

— Инсинуации, говоришь? Давай разберемся. С самого начала.

На свет появилась соединенная скрепкой пачка листов. Парень пробежался глазами по тексту, перевернул парочку страниц и задал вопрос:

— Итак, в тысяча девятьсот пятидесятом году ты поступил в МГУ имени Ломоносова. Поселился в общежитии, там же и познакомился с чехословацким студентом Зденеком Млынаржом, правильно?

— А что тут, так сказать, плохого? — возмущенно вскинул руки Горбачев, — Вы, молодой человек, это, не перебарщивайте! Зденек в шестнадцать лет вступил в компартию Чехословакии. Был секретарем ЦК. Кто же знал, что он в диссиденты подастся? И вообще, почему вы ко мне, по-хамски, на «ты» обращаетесь? Я вам в отцы гожусь. Имейте совесть!

— Скажи спасибо, что на «ты» обращаюсь сволочь пятнистая, — процедил парень. — Ты и этого не заслужил. Что касается совести. Это ты привык иметь её в разных позах, гнида продажная. И не смей мне больше про совесть говорить. А то не удержусь, и дам тебе от души по мерзкой харе. Давно руки чешутся.

— Позвольте, — растеряно пробормотал не ожидавший такого отпора Михаил Сергеевич, — что же, это такое творится, товарищи? Угроза рукоприкладства?

Он обвел взглядом прокурора и седого, ища в их лицах хоть каплю сочувствия. Не нашел, вздохнул, опустил голову и скорбно сложил руки на коленях.

— А что творится? — развеселился седой. — Хулиганы зрения лишают, как в одном известном фильме? Вас, гражданин Горбачев, и пальцем пока не тронули. Что касается словесного выражения претензий товарища Кирсанова, то он ещё очень мягок и снисходителен. У меня лично первое желание было, когда ознакомился с вашим делом, придушить вас собственными руками. Но, слава богу, пока со своими чувствами справляюсь. А товарищ Кирсанов более молодой и эмоциональный. Ненавидит предателей и воров со всем пролетарским пылом юности. Я его понимаю, и души прекрасные порывы, например, дать как следует по одной мерзкой роже, полностью разделяю.

— И все-таки я вас попрошу товарищи, — вмешался прокурорский — Не оперировать такими… м…излишне эмоциональными выражениями и оставаться в рамках приличий. И желательно, не отклоняться от темы. Время, знаю, у вас ограничено. Давайте, всё-таки используем его более продуктивно.

— Постараемся, — пообещал седой и повернулся к молодому. — Продолжай, Алексей.

— Итак, гражданин Горбачев в пятидесятом году познакомился и подружился с чехом — Зденеком Млынаржем. Зденек уже тогда имел контакты с английской разведкой. В пятьдесят первом он предложил Горбачеву поучаствовать в незаконной сделке — помочь его знакомому иностранцу, поменять валюту. Просто постоять «на шухере» пока будет происходить операция. Это была первая «пробивка» фигуранта. Михаил статьи о валютных махинациях опасался, и участвовать в этом мероприятии отказался. Сколько он там мог получить за участие, Николай Борисович?

— В зависимости от суммы, — усмехнулся прокурор, — наказание варьируется от трех до восьми лет с конфискацией имущества или без таковой, либо от пяти до пятнадцати лет с конфискацией, или смертной казнью с конфискацией. Статья восемьдесят восьмая.

— Вот, — молодой назидательно поднял указательный палец. — А Михаил ещё с юности был трусом. Поэтому отказался. Но жадным трусом. Удержаться всё-таки не смог, и предложенную за молчание сумму, взял. И тогда специалисты «Интеллижент Сервис», если по-простому «МИ-6» поставили галочку в графе «перспективная разработка» на будущее. С подачи Зденека они начали собирать материалы и вести досье на Горбачева.

В шестьдесят шестом году Миша вместе со своей супругой Раей, находясь с вояжем по социалистическим странам, на несколько дней выезжают во Францию. «Друг» Зденек об этом знал, и по своим каналам передал информацию кураторам. Горбачевы берут напрокат машину, и попадают в подстроенное западными спецслужбами ДТП. Врезались в «рено», хозяйку в бессознательном состоянии забрали медики.

— Это, естественно, был спектакль? — с интересом спросил внимательно слушающий прокурор.

— Конечно, — ухмыльнулся парень. — Под угрозой огласки и помещения четы Горбачевых в тюрьму, Михаил Сергеевич и Раиса Максимовна согласились сотрудничать. Бумаги им хватило ума не подписывать, но в протоколе полицейского допроса, они шокированные произошедшим, расписались. И само общение с местными правоохранителями и сотрудниками спецслужб было снято на камеры, замаскированные в помещении. Причем, ребята из ЦРУ, которым МИ-6, передало папочку, пообещали до поры до времени, чету Горбачевых не трогать. Оставить как «спящих агентов» и использовать в будущем.

— Что за идиотские фантазии? — не выдержала Раиса Максимовна. — А доказательства у вас есть?

— Есть, — кивнул молодой. — Дойдем и до них.

— Не ври пацан, — побагровел Горбачев. — Их нет и быть не может. Допустим даже, что этот бред является правдой. Кто бы тебе их в таком случае дал? Тот протокол давно уничтожили.

— Миша! Ты что такое говоришь?! — вскричала Раиса, повернувшись к мужу и делая страшные глаза.

— То есть, я хотел сказать, давно бы уничтожили, если бы он был, — промямлил осознавший, что сказал, первый секретарь крайкома.

— Не придуривайтесь, Михаил Сергеевич, — улыбнулся седой. — Разволновались и выпалили что думали, бывает. Не нужно оправдываться. Лучше чистосердечно сотрудничать со следствием. Глядишь, пару лишних месяцев, проживете.

— Но всё-таки где доказательства? — язвительно напомнила Раиса Максимовна. — Таких глупостей я сколько угодно рассказать могу. Хотелось бы услышать и увидеть, что-то существеннее пустых слов.

— Ладно, раз гражданка так просит, будут доказательства, прямо сейчас, — зловеще пообещал парень и достал из папки ещё один листик. — Вот копия допроса в полицейском управлении. Она, естественно, была изъята, но не уничтожена как вам сказали, а аккуратно подшита в соответствующую папочку на всякий случай. Операцию по вербовке и дальнейшему продвижению Горбачева по вертикали власти совместно с ЦРУ разрабатывали сотрудники отдела Стратегического планирования Государственного Департамента США, поэтому круг посвященных лиц был достаточным, чтобы наши агенты смогли выйти на след. Им также удалось найти случайных свидетелей ДТП в департаменте Ивелин. Они по фотографиям уверенно опознали Горбачева и его супругу.

Парень показал копию протокола побледневшему Михаилу Сергеевичу и поджавшей губы Раисе.

— Ну и что? –презрительно скривилась Горбачева. — Да, мы врезались в машину. Заплатили почти все деньги, которые у нас были, чтобы уладить вопрос. Виноваты, промолчали о происшествии, боялись неприятностей. Готовы понести за это наказание. Но как это доказывает нашу вербовку ЦРУ?