Андропов мгновение смотрел мне в глаза, кривя губы. Затем его лицо дрогнуло, плечи обреченно опустились, тело обмякло. Председатель КГБ отвел взгляд в сторону, и сидел, нервно покусывая губы и лихорадочно теребя пальцами ткань пальто.

«Пытается найти выход из ситуации. Думает, как выкрутиться с минимальными потерями. Ну-ну», — мысленно усмехнулся я.

Пока мы пикировались с председателем КГБ, капитан по рации связался с Андреем и Ержаном. Бойцов «Беркута» во главе с казахом, Сергей Иванович отправил конвоировать Андропова и остальных пленных на базу, усилив их десятком свежих боевых пловцов. Березин хотел поехать с нами, но капитан убедил разгоряченного старика лично проконтролировать перемещение председателя КГБ на гауптвахту военного городка. Дед клятвенно пообещал, многозначительно поправив на поясе «ТТ», что сядет на губе с охранниками, пока Андропова не заберёт Ивашутин, а в случае нештатной ситуации сразу застрелит Юрия Владимировича без малейших сантиментов.

Старшина остался со мной. По просьбе капитана, «Дельфины» выделили одного подготовленного бойца для моей охраны. Это оказался здоровенный мичман в черной форме «морской пехоты» и залихватски расстегнутом бушлате, из-под которого торчал краешек тельняшки. Новый боец представился Костей и уселся с другой стороны от меня. Между двух могучих туш с широченными плечами, я чувствовал себя, то ли конвоируемым, то ли «ВИП-персоной», окруженной шкафами-телохранителями.

— Всесоюзный НИИ системных исследований находится на проспекте 60-летия Октября. На въезде в город нас будут поджидать бойцы из семидесятого отдельного отряда спецназа. Примерно, взвод. Товарищ генерал армии считает, что вместе с бойцами «Дельфина» и «Ястреба» людей более чем достаточно, — начал инструктаж капитан, заставив нас оторваться от обозрения проплывающих за окном видов. — Особенно с учетом того, что к нам должна присоединиться милиция. Петр Иванович пообещал сразу позвонить Щелокову, и попросить выделить сотрудников для нашего сопровождения. Ориентировочно это будет отряд милиции особого назначения. Большая часть людей Щелокова встанет в оцепление с нашими бойцами, меньшая — пойдёт за нашим штурмовым отрядом, будет контролировать нижние этажи. Петр Иванович решил сделать это совместной операцией с МВД. После встречи с командирами, и уточнения деталей, начинаем операцию. Вопросы и предложения есть?

— Семидесятый отряд, это вроде псковские, из второй отдельной бригады, — пробасил старшина. — Она в ЛенВО. А тут Москва.

— Перебросили сюда, накануне внеочередного собрания Политбюро, на случай различных ситуаций, — пояснил капитан. — Ещё вопросы есть?

— Никак нет, товарищ капитан. Просто интересно было.

— У меня есть, — вступил в разговор я. — Но не вопросы, а предложения.

— Говори. Слушаю, — разрешил капитан.

— Первое. В авангарде пойду я вместе с этими ребятами, если вы не возражаете.

— Возражаю, — посуровел Сергей Иванович. — Зачем?

— Вы же знаете мои способности. Я смогу быстро отреагировать, найти нужный кабинет, не дать спалить документы, и вообще действовать согласно обстановке, даже когда ещё никто не будет понимать, что делать. Если боитесь за мою безопасность, то зря. Никто из этих псевдоученых мальчиков, выпестованных Западом и предателями, никакого серьезного сопротивления не окажет. И со мною рядом будут старшина и мичман, на случай возникновения угроз. А другим бойцам скажете, что первым пойдёт старший лейтенант Шелестов. Выгляжу я намного старше, спасибо Алле, поэтому вопросов возникнуть не должно. И второй момент, который нужно донести до личного состава и сопровождающих милиционеров. Никаких разговоров и сюсюканий. Это потеря драгоценного времени. Быстро идём вперед, реформаторов кладем мордами в пол,персонал можно расставить вдоль стенок с поднятыми руками. Но никаких разговоров, объяснений, и пререканий, только движение вперед, занятие этажей, проверка кабинетов. Если возмущаются, пытаются вступить в дискуссию, прикладом по ребрам. Важна каждая секунда, чем больше документации возьмем, тем лучше.

— Хорошо, — кивнул капитан. — Я тебя понял. Пойдешь первым, но только со мной и ребятами. До офицеров и милиционеров я твои предложения доведу, а они, пока мы будем ехать, проведут краткий инструктаж бойцов. Будем работать жестко. Полномочия от Ивашутина и министра обороны у меня есть. Щелоков в курсе, а Цвигуну их подтвердил Брежнев.

— Тогда думаю, вопросов не возникнет.

— Не должно, — подтвердил Сергей Иванович. — Петр Иванович сейчас вместе с товарищем Романовым и большинством членов Политбюро. Они уже все вместе выехали в Кремль для проведения внеочередного совещания. Будут ждать Леонида Ильича, чтобы начать…

На въезде в город нас ожидали желтые «УАЗ» и «РАФ» милиции, и пара армейских темно-зеленых «ЗИЛов» с бойцами. Капитан дал команду по рации останавливаться и первым припарковался на обратной стороне обочины. За ним встали грузовики с «беркутами» и «дельфинами».

Сергей Иванович подхватил папку с бумагами и вылез из машины. Навстречу ему выдвинулись высокий подтянутый армейский капитан и кряжистый, квадратный майор среднего роста. Все трое встретились на обочине, обменялись рукопожатиями и отошли в сторону от дороги. Разговор вели у огромного толстого дуба, угрожающе растопырившего черные толстые ветки.

Капитан общался с милиционером и армейским офицером минут пять. Рассматривали карту, оказавшуюся в папке майора, что-то оживленно обсуждали.

Ожидая капитана, я вышел из «УАЗа», присел на багажник, с удовольствием вдыхая свежий морозный воздух. Старшина и мичман дисциплинированно остались в машине. Наконец, Сергей Иванович что-то коротко сказал собеседникам и двинулся к машине.

Поравнявшись со мною, остановился и сообщил:

— Надо немного подождать. Прокурорские должны подъехать, чтобы проблем не было. Петр Иванович говорил, что попросит Щелокова, чтобы Брежнев связался с Руденко. Майор говорит, с минуты на минуту подъедут. Они тоже будут задействованы в операции. Дадут нам минут десять на захват здания, зайдут с понятыми и будут присутствовать при выемке документов.

— А Руденко даст разрешение? — засомневался я. — Без ознакомления с материалами, и законных оснований? Мы же всё делали тайно, не посвящая контролирующие органы. И доказательств до сегодняшнего дня никому не предъявляли.

— Даст, — усмехнулся капитан — Личное указание товарища Брежнева проигнорировать не сможет. Он в должности Генерального прокурора с пятьдесят пятого года. Ещё при Хрущёве назначен. Знает, когда покочевряжиться можно, а когда бегом бежать приказ выполнять. Да и сам он не без греха. В, так называемых, «репрессиях» активно участвовал, а после, не менее горячо их осуждал, в угоду Хрущеву. И Брежневу не откажет. После покушений Леонид Ильич, как я понял из аккуратных намеков генерала, горит желанием организовать массовые репрессии, может быть даже с расстрелами по примеру товарища Сталина. Совсем другим человеком стал, когда Чазов его пытался «нафаршированными» таблетками травануть, а майор Липатов — пристрелить. Просто пылает праведным гневом. Так что Руденко и слова против не скажет. Иначе, моментально улетит на заслуженную пенсию. И потом, документы у нас есть. Если что, задним числом оформят и проведут как надо. Прокурорским к таким ситуациям не привыкать. Оспорить собранные материалы невозможно, существование заговора и подготовка к перевороту с убийством товарища Брежнева убедительно доказаны. Пусть только Руденко попробует заартачиться…

Сергей Иванович услышал шум подъезжающей машины и повернулся:

— А вот и прокуратура прибыла.

Я глянул вслед за капитаном и увидел притормозившую рядом черную «волгу». Рядом с водителем сидел человек в синей фуражке, такого же цвета форменном двубортном кителе с позолоченными пуговицами-гербами. Капитан подошёл к открывшемуся окошку, и что-то тихо сказал. Выслушал ответ, молча козырнул и пошел к машине.Через минуту мы тронулись с места, пропустив вперед милицейский «УАЗ». Остальные машины пристроились за нами. Процессия из милицейского «бобика», истошно воющего сиреной, нашего «УАЗа», "РАФа", четырех «армейских» грузовиков и прокурорской «волги» последовала в город.