Довольно топорная работа, но их было достаточно много, чтобы превратить твердые утверждения Диомеда в не более чем теорию для народа, а не твердый факт. Дворяне-то все понимают, сейчас им кровь из носу важно доказать черни что они абсолютно точно не балуются наркотиками, это все происки врагов рода.
Странно только, что Диомед тогда это говорит так громко. Ладно поделиться со мной, но со всеми остальными? У дворян сильно не принято выметать сор из избы. Видимо кто-то метит на место ее «папеньки», пытаясь раздуть из этого скандал.
Не мое дело, но пусть продолжают. Я ее здесь видеть больше не собираюсь и не желаю. Слишком она много крови мне попила, чтобы мне рядом с ней было хоть сколько-то комфортно есть.
— Не против если полюбопытствую? — снова открыл рот Диомед после долгого молчания меж нами, прерываемого лишь работой ложки в блюде. — За какие условия ты согласилась на настолько неравную дуэль? Что было на кону?
Мне кажется, что тут даже не его личное любопытство идет, а толпы. Вон как все резко навострили уши. М-да, похоже академия это просто громадная деревня, где все все про всех знают, лишь с небольшим исключением в виде верхушки. Ну ладно, все равно скоро это перестанет быть секретом.
— Неполное удочерение.
Все, кто сейчас пил, просто прыснули напитками в соседей, из-за чего чуть не случилась пара драк. Я их не виню. Ведь этим движением я легко и непринужденно срываю последний барьер между мной и остальными дворянами.
Могу сохранять свое имя, могу использовать родовое, и возможности по воздействию на меня главы рода весьма ограничены. Взамен я не претендую ни на какое положение в их роду и имущество. Но считаюсь его полноценной частью. Чисто титулярное имянаречение, дающееся за весомые заслуги.
Да, его можно отозвать в одностороннем порядке, но причину еще нужно доказывать в дворянском суде. Выскочек никто не любит, но беспредела коллегия просто не смеет допустить. Иначе вся их хваленая дворянская честь точно не будет стоить и пшика.
Мне кажется, правда, что он попытается заменить награду. Потому что это просто-напросто позор. Но Келино была достаточно самоуверенна для таких глупых обещаний. Уже ожидаю, как ее взмыленный батя советуется со своими приближенными о том, сразу ли меня удавить или пусть дальше живу.
Диомед же отлично держал лицо, но в его глазах я тоже увидел сильное удивление произошедшим. Ему оставалось только тактично кашлянуть, попытавшись таким образом скрыть свою растерянность.
А мне же выгодно если это вскоре распространится как лесной пожар по академии. У меня и документ есть с подписью его дочери, красивый, заламинированный. И уже как-то не важны частности такие как то что она не имела права такое мне обещать и прочее. Дворянин сказал — дворянин сделал.
— Ну и дилемма. Келино не имела права такое обещать, поэтому дуэль следует признать недействительной. Но при этом она проводилась при куче свидетелей, с официального позволения академии и опекунов сторон. Ее отец не мог не знать об этом…
— Слишком был уверен что я ничего против нее не смогу. Впрочем, не удивительно, ведь кое-что произошедшее на балу так и не было предано огласке…
А это гигантский камень в огород княжны. Я всем буду жизнь портить, пока еще жив. Зря меня не сделали местной звездой, тогда бы никто ко мне точно не лез. То что сейчас происходит, Альдона, это всецело твоя вина и надеюсь ты это понимаешь!
— А что произошло? — Живо поинтересовался Диомед. Ему действительно было интересно, ведь всех очень удобно тогда вырубили. Я бы ему даже рассказал, но, боюсь, без прямой демонстрации даже такой более-менее лояльные человек как он мне не поверит.
— Извини, я под подпиской о не разглашении…
Зато как все слушают нас, не подавая при этом виду, любо дорого поглядеть. Как бы такими разговорами в тюрьму не загреметь, по краю хожу. Это ведь буквально можно интерпретировать как то, что на балу происходило не то, что сообщили общественности.
Спасибо Марии за тот макияж и ту прогулку, это точно того стоило. Моя популярность среди первогодок-простолюдин теперь на вершине. Особенно после того, как я вытер пол особо злоупотребляющей положением дворянкой.
Конечно, и об этом все узнали тоже благодаря мне. Ждана с подругами помогли пустить крепкие корни слухам про издевательства. Конкретное имя не называлось, разумеется, но те, кто все-таки добирался до Дарьи — выслушивал от нее неумелые оправдания и все понимал.
Так что да, месяц действительно у меня был тяжеленный. Я еще должен теперь этой пятерке вечеринку за их старания. Мои не слишком умелые интриги сил высасывают даже больше, чем сама академия, это просто ужас!
А после еды, которой меня кое-как накормил Диомед, явно никогда раньше этого не делавший и пару раз попытавшийся накормить вместо меня мою щеку, мне хотелось только упасть в кровать и больше ничего не делать. Три дня.
Но, к сожалению, завтра снова учеба. И никто мне поблажек давать не собирается, ни в том, чтобы разрешить не писать, ни в исполнении практической части. А у меня руки будто изнутри магмой залиты, я сейчас не хнычу от боли только благодаря двойной порции обезболивающего, которым меня от широты души накормила Зенелла.
И самое поганое, что завтра мне его пить нельзя, слишком сильное оно для этого. К тому же профессор заверила, что завтра боль уже будет терпимее, посчитав, что это будет для меня уроком не лезть в напрасные и глупые дуэли. Видать пунктик у женщины на этот счет есть, ведь с Келино она поступит точно так же, по ее словам.
Месяц не будет из своего кабинета выпускать, чтобы точно пытаясь нагнать ушедший вперед учебный поезд поменьше думала о глупостях. Так что мне еще сильно повезло избежать ее полного гнева. Потому что, как сказала мне Зенелла, в принципе она может ее уже завтра из комы вытащить.
И пообещала, что ни у кого в этом мире нет больше авторитета перед ней в этом вопросе. Все же, что за женщину сюда заставили перейти? Может узнаю как-нибудь о ее прошлом, мне кажется оно было весьма и весьма насыщенным.
Разговор с Диомедом мало клеился, скорее из-за того, насколько я был вымотан, так что хотел уже уходить, отказавшись от его сопровождения. Беспокоится на виду у всех, зараза. Вот только его благие намерения оказались бессмысленны, ведь в столовую чуть ли не в сопровождении оркестра вошла княжна.
Настолько была тверда ее поступь, горели глаза, а весь вид показывал из себя аристократическую стать. На публику она, конечно, играет хорошо. Все, кто раньше смотрел на меня, теперь во весь опор пялятся на нее. Черт, я что, завидую?
Раз уж они здесь, то Мария оказалась неплохой переговорщицей, в чем я, конечно же не сомневался. Просто не думал, что такой мастодонт как Альдона согласится поучаствовать в моей затее под простым названием «Прогни чужой род так, чтобы тебя обходили за версту»
Я знаю, что княжна в этом заинтересована, в этом у нас сходятся планы. Вот только не думал, что она настолько хочет понизить их положение, что войдет на наглость, граничащую с безумием, которую мне пришлось здесь устраивать. И более того, делать это публично.
Княжна элегантно села рядом, подорвавшийся при виде будущего начальства Диомед живо помог ей сесть, пододвинув стул. Я же ограничился простым кивком головы.
— Я выслушала все, что ты мне передала вместе с Марией, Мира Опавская. — Начала она говорить с огромным налетом пафоса, обращаясь исключительно на вы. — Я согласна поручиться за тебя в этом деле. Обещания, тем более заверенные бумагой, нужно выполнять и об этом в Словии должен знать каждый дворянин!
Она таким взглядом посмотрела на всех присутствующих в кафетерии, что казалось сканировала каждого из них, будто проверяя подноготную, прежде чем подобно слепой богине справедливости казнить оступившихся. К счастью, обошлось без сердечных приступов, но впечатление девушка произвела очень серьезное.
Ну что же, команда собрана. Даже Дарья здесь, она просто плелась от княжны и Марии на очень значительном расстоянии и продолжает пытаться притвориться серой мышью, сидя за самым дальним столиком на противоположной стороне кафетерия. Как-то нервно она мне улыбнулась, интересно все же, что там делала с ней Мария? Надеюсь не обвиняла в том, что я из-за нее себе руки попортил, ведь это был лишь удобный повод, именно ради этого девушку и отбирал.
