– И предлагаешь начать с холмов Барселоны? – уточнила я. – Хорошо, поднимемся на Монжуик и сразу станет ясно куда двигаться дальше. Но вряд ли я мгновенно полюблю толпу и светские тусовки.

– Тебе следовало стать библиотекарем…

– Или открыть маленький ресторанчик, – откликнулась я. – Обожаю готовить на небольшую компанию. Твоему богатому испанскому другу не нужен семейный повар?

– Скорее толковый менеджер по рекламе и биржевой агент, – с неудовольствием парировала мама.

Я уже согласилась плыть по течению, то есть окунуться в теплое Средиземное море, когда отцу пришло сообщение о неожиданном наследстве. В глухой провинции умерла бабушка Анна, о которой мы с мамой никогда прежде не слышали.

По словам нотариуса, она оставила отцу старый дом и небольшой участок земли. Осталось всего три месяца, пока завещание имеет силу. Отец хотел посоветоваться, и я пригласила его домой, благо жили мы на соседних улицах.

– Я пришел обсудить новость с вами, девчонки. Может, отказаться и никуда не ехать вовсе? – папа с надеждой посмотрел на маму, одно движение ее темных бровей и – уфф, можно не покидать маленькую квартиру-студию в центре Ваштины. – Вряд ли кто-то дорого купит недвижимость в такой глухомани, как Динава. Я потрачу больше средств на дорогу и проживание.

– А что это за местность? – с любопытством спросила я.

Мама снисходительно вздохнула, включила маленький ноутбук и погрузилась в дебри Интернета.

– Так-так, посмотрим, что за приз тебе наконец выпал… Ого! Легендарная Трансильвания. Предгорье Альп, провинциальные городишки и живописные деревни, прекрасная природа, нефтяные разработки, народные танцы и козий сыр. Разве тебе не интересно, Николас? В такой атмосфере можно написать отличный исторический роман. Ты как раз мечешься в поисках вдохновения. Тема бледных кровопийц из высшего сословия тебе не близка?

Отец снял очки и близоруко прищурился. Я понимала его сомнения, он не любил покидать не то что любимый город, – знакомую улицу. Расстаться с привычной обстановкой для него было тяжким испытанием, а тут придется лететь на границу с Румынией, потом нанимать машину и мчаться в неведомую даль по горной дороге. Рядом не будет клининговой компании и службы доставки пиццы. В придорожной гостинице точно найдутся свежие полотенца и чистое зеркало?

– Пап, не волнуйся, мы едем вместе! – бодро предложила я и торопливо обратилась к маме:

– Согласись, у нас совсем не осталось родственников, с которыми можно обсуждать историю семьи. С твоей стороны сплошь аморальные личности и дармоеды, ты сама говорила – не морщи нос, я все помню, а папины корни выкорчеваны в Польше или России. И вдруг двоюродная бабуля Анна… Что мы о ней знаем? Она тоже носила фамилию Малинович? Почему мы никогда не навещали ее, пап? Может, она жила одиноко, в чем-то нуждалась? Интересно, какой у нее дом, есть ли рядом сад… приветливы ли соседи.

Мама прижала кончики пальцев ко лбу в знак высшего негодования – как я могу променять красоты Барселоны на кривые деревенские улочки румынского захолустья, отец покорно опустил голову, я впервые заметила, как поредели его некогда густые волосы на макушке.

В комнате тяжело пахло белыми пионами. Все знают, что пионы – любимые мамины цветы. Отец принес большой букет, как обычно в дни посещений нашей квартиры. О том, что мама предпочитает красные пионы, с более легким и свежим ароматом, он снова забыл. Когда уйдет, мама выбросит белый ворох в мусорное ведро, тщательно вымоет руки и холодно скажет что-то в таком духе:

– Совершенно ни на что не способен! Остерегайся таких мужчин, Вера. Поначалу они кажутся милыми плюшевыми щенками, с которыми тянет побарахтаться на лужайке, а потом все больше напоминают кожаный чемодан без колес и ручки. Приятно трогать, но неудобно двигаться вперед и выбросить жалко. Ты вся в отца, у тебя слабый характер и хрупкая конституция – ищи сильного спутника, чтобы носил на руках и оберегал от любого ветерка, я уж не говорю о торнадо.

– А ты нашла себе такого мужчину? – с вызовом спрошу я.

– Увы, пока он не свободен, но я над этим работаю.

Я беру с квадратной тарелки канапе с ветчиной и сыром, улетаю мыслями в далекую деревушку, окруженную лесистыми горами. Людей там не так много, как на испанском пляже, поэтому мой выбор сделан.

– Пап, а как нотариус тебя разыскал? Вы с Анной поддерживали связь эти годы? У нее остались какие-то наши адреса?

– Да, возможно… в детстве мы останавливались в Динаве на лето, теперь припоминаю. Там вышла неприятная история на волне суеверий, нелепые слухи о старой гробнице, родители меня спешно увезли.

Его взгляд затуманила ностальгия, и вдруг отец резко поднялся.

– Говорят, прежние владельцы замка преследовали Малиновичей, а матушка была очень впечатлительна, ей всюду мерещились дурные приметы.

– Уточни координаты и поищем билеты прямо сейчас! – азартно воскликнула я.

– А кто будет платить за твою поездку? – томно промурлыкала мама, постукивая по циферблату своих брендовых часиков.

– «Ржавый топор в сосне», – гордо парировала я и убежденно обратилась к отцу:

– Твой третий роман обязательно станет бестселлером. Но раньше мы выпустим путевые заметки о Динаве, я берусь за оформление кулинарного раздела, с тебя фольклорная часть.

Мамочка, не волнуйся, мы вернемся с ровным загаром и массой приятных впечатлений, но самое главное, пополним семейный архив новым именем… новым листочком на голых сучьях семейного ясеня.

– Пока я пополняю семейный бюджет, – веско добавила она. – Эх, Малиновичи, как легко вы относитесь к жизни!

Я вышла проводить отца, а по пути купить яблок для шарлотки. Мама придерживается диеты, но порой разрешает себе выпечку, тем более, что я подбираю низкокаларийные рецепты. Хочу побаловать маму перед поездкой, подозреваю, что в мое отсутствие холодильник превратится в пещеру забвения.

Запах цветущих лип внезапно напомнил дорогой парфюм Петара, расстались мы глупо, надеюсь, он не станет жаловаться сестре – и та не разразится мстительным фельетоном в адрес отцовских книг. Вернусь в Выштину, пошлю Петару дружеское сообщение, спрошу, как провел лето. Пока размышляла о коротком романе с первым красавцем курса, не сразу заметила, что отец слабо спорит с кем-то по телефону, а отключив связь удивленно смотрит на меня, будто ищет поддержки.

– Пап, что случилось?

– Господин Хозар назвался старым другом Анны. Он живет в Динаве и намерен выкупить бабушкин дом, когда я вступлю в право наследования. Господин Хозар предлагает вести дело через нотариусов, готов предоставить выписки о состоянии дома и его реальной рыночной цене.

– Хм… отлично. А что тебя смущает? Цена смехотворна?

– Напротив, господин Хозар готов заплатить в два раза больше, если я лично не появлюсь в Динаве. Поверить не могу такой удаче! Ту-ту… И не нужно тратить время на перелет.

Отец выглядел трогательно-счастливым, но я безжалостно остудила его радость.

– Пап, ты разве не видишь, что нас хотят обдурить? Возможно, в доме остались ценные антикварные вещи, и хитрому Хозару не терпится наложить на них лапу. Конечно, мы прибудем на место и сами увидим имущество, которое Анна завещала тебе. Я прослежу, чтобы все было без обмана, не волнуйся.

Мы не стали задерживаться в Бухаресте, а сразу же сели на поезд до Крыловца, где нас должен был встретить помощник нотариуса Анны. В купе отец дремал после ночного перелета, – довольный, что снова перемещается по земле, а я пыталась изучать холмистый ландшафт за окном. Солнце с трудом взбиралось на туманные склоны гор, потом небо заволокло тучами, вдали началась гроза. Неужели здесь часто идут дожди в это время года? Как неуютно…

Туристический справочник имел всего два коротеньких абзаца о местечке Динава, но звучали они словно начало готической сказки: