После обеда отправились осматривать техническую выставку. Договорились о месте встречи и разбрелись кто куда. Мы с Петром и супруги Шишко пошли в павильон ГДР. Ира смотрит в основном на людей. Я поглазела немного на машины и тоже стала смотреть на людей. Всё равно в машинах мы ничего не смыслим.

С наступлением вечера собрались у автобуса. Поехали в общежитие фармацевтов. Елизавета Александровна не знает расположения улиц, постоянно сверяется с картой. И всё равно мы заблудились. Да ещё автобус застрял в грязи и начал буксовать. И это в Германии! Вышли. Не успела я шагнуть, как зачерпнула в свои белые туфли грязную жижу. Мы находимся где-то на окраине. Дорога не асфальтирована. Отто растерялся. Надо вытаскивать автобус, но одному ему это не под силу. Ну а наши-то мужички на что? Дружно упёрлись руками в автобус и с припевом «Эй, ухнем!» вытащили машину из грязи.

Пока всё это происходило, подошло несколько пожилых немцев. Одна старушка, приняв меня то ли за немку, то ли за переводчицу, стала что-то быстро говорить мне. Я поняла, что этой дорогой нам не проехать и надо поворачивать. Я считала, что немецкий знаю прилично, но на деле понимаю с трудом. Нет практики общения с немцами.

Отто, посоветовавшись с Елизаветой Александровной, решил ехать в объезд. Мы же отправились напрямик пешком, так как до общежития было уже близко. Вскоре увидели простое трёхэтажное здание. Внутри безукоризненная чистота, в коридорах полумрак, зато в комнатах окна во всю стену. Комнаты на четверых. Придётся нам делиться по половой принадлежности: мужчины, даже супруги, отдельно от женщин. Нас четверо: Ира, Галя, Лиля и я. Четыре низкие деревянные кровати с огромной по-душкой и периной вместо одеяла. Большой шкаф для одежды с отделениями для белья. На двери висит листок на немецком языке с правилами внутреннего распорядка.

В комнатах запрещается праздновать дни рождения и отмечать другие события. Для этого отводится на каждом этаже специальная комната, нечто вроде нашего красного уголка.

После 8 вечера в комнатах девушек запрещается находиться лицам мужского пола.

В 10 часов вечера свет в комнате должен быть погашен.

Я с интересом осматриваю кухню, умывальную комнату, душевую и сравниваю с тем, что мы имели в нашем новом университетском общежитии, когда я училась в УрГУ. Сравнение не в нашу пользу. Здесь в кухне газ, множество розеток. Умывальная комната сверкает чистотой, над каждой раковиной зеркало и полочка с пластиковыми стаканчиками. Раковин много. В душевой может вымыться чуть не всё общежитие одновременно.

А у нас что? Душевая была, но душ с момента постройки общежития не работал. Туалет с тремя кабинами. Раковина вообще одна. В комнатах, с трудом рассчитанных на четверых, умудрились вдвинуть ещё и пятую кровать. На одном этаже жили и ребята, и девчата, только в разных концах коридора. Зато и демократии было больше. Праздновали, когда хотели. Правда, для посторонних, не имеющих пропуска в общежитие, разрешалось быть до 23 часов.

11 марта 1963 г.

День посвящён осмотру технической выставки.

Стараюсь добросовестно вникнуть в некоторые производственные схемы, но, не зная производства, не могу представить, что в той или иной схеме принципиально нового. Больше обращаю внимание на людей. Их много. Слышится разноязыкая речь. Русские попадаются на каждом шагу. Случалось так: толкнёшь нечаянно кого-то, извинишься по-немецки, а тебе отвечают по-русски «пожалуйста».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.