– Оставьте мою семью в покое! Как вам не стыдно!
Я немедленно прошла в приемную, где увидела, как Тирса ругается с какой-то просто одетой смуглой женщиной лет сорока пяти и говорящей со странным южным акцентом. – Я вам сказала, что мы делаем все честно и по закону! – голос Тирсы постепенно переходил на визг. Я еще никогда не видела ее в таком состоянии.
– Змея, лгунья! Я прокляну тебя и весь твой род! – кричала женщина.
– Я сейчас вызову охрану, если вы не уйдете отсюда! – истерично прокричала Тирса.
Мне не хотелось вмешиваться в этот не самый приличный разговор, но Орио на работе не было, поэтому разрешить конфликт должна была я.
– Добрый день. Пожалуйста, перестаньте кричать и объясните, что происходит, —аккуратно вклинилась в спор я.
– Вот еще одна змея! Две змеи, сидите тут и разрушаете чужие жизни!
– Руфь, поговори ты с ней, я уже больше могу, – не глядя больше на эту женщину, Тирса принялась перебирать бумаги.
Я отвела эту женщину к себе и постаралась ее выслушать несмотря на то, что она продолжала извергать оскорбления.
– Я хочу плюнуть тебе и твоему мужу в лицо! Как вас вообще земля носит! Я, мой муж, четверо детей, мы остались ни с чем! – после этих слов женщина заплакала.
Я дала ей платок и принесла воды.
– Что случилось? Вы можете объяснить? – я пыталась разобраться в происходящем.
– Ты здесь работаешь и ничего не знаешь, ты такая глупая?
Упрек пришелся в точку, потому что я действительно ни во что толком не вникала.
Сказав это, она протянула мне пачку каких-то документов. Пролистав их, я поняла, что это заявления в разные надзорные службы, подписанные Орио от лица компании.
– Пять лет назад мы открыли наш магазин – взяли кредит и купили небольшую постройку. На первом этаже торговые помещения, а на втором мы живем всей семьей. Месяца два назад стали приходить надзорные службы и требовать закрыть магазин. К тому же, помещение признали нежилым, и позавчера нас выселили. Мы пытались оспорить эти решения в суде, но тщетно. Для нас этот бизнес все, теперь я с мужем и детьми оказалась на улице.
Я смотрела на эту женщину и мне было ее искренне жаль.
– Все началось еще полгода назад, когда ваша компания открыла гипермаркет неподалеку от моего дома. Вы в первые месяцы установили такие цены, что наши покупатели ушли к вам. Я не понимаю, как вам удавалось так долго держать цены на продукты ниже закупочных. Мы должны были разориться и закрыться, но мы держались. Пришлось во всем себе отказывать. Но затем начались постоянные проверки и штрафы. В конце концов нас закрыли. Кредит никуда не делся, мы должны вернуть деньги банку. Жилья у нас нет, работы нет, что нам теперь делать, я не знаю.
Женщина долго рыдала, и я не могла ее успокоить. Мне не верилось, что Орио мог прибегать к таким методам. Единственное, что я сейчас могла сделать для нее – хоть немного компенсировать ей убытки. Я быстро написала на клочке бумаги свой пароль и протянула его ей вместе с банковской картой. – Что это? – удивилась женщина.
– Здесь есть сумма, которой вам и вашей семье хватит, чтобы прожить несколько месяцев. Это единственное, что я могу сейчас для вас сделать.
– Я не понимаю, – женщина с недоверием посмотрела на меня, но все же взяла карту.
Успокоившись, она отрешенно, словно пророчествуя, произнесла:
– Он плохой, уходи от него, он не достоин тебя.
Я еще долго не могла прийти в себя после этого разговора. Я не могла уйти с работы, не разобравшись в ситуации. Поэтому я решила задержаться и попросила Тирсу не выключать компьютер. Мне нужно было понять, что происходит. Весь вечер я обшаривала файлы компании, пока не наткнулась на одну спрятанную папку. Называлась она «Конкурентная борьба и продвижение». То, что я в ней нашла, привело меня в ужас. Оказалось, что целое подразделение «Строун-групп» разрабатывало и осуществляло планы по устранению конкурентов. Сначала собирались всевозможные данные о конкурирующей компании, а затем ее постепенно устраняли, вытесняли из бизнеса, используя в том числе и хорошие административные связи, которые Орио и Альфред накопили к этому времени. Я поняла, почему Альфред предложил назвать компанию «Строун-групп»: он изначально планировал пробиваться во власть и не хотел, чтобы компания с такой недоброй репутацией ассоциировалась с его именем. К этому моменту он уже долез до должности заместителя губернатора Капеллы. Я не могла поверить, что столько лет участвовала в этой криминальной схеме.
Я вернулась домой поздно ночью, понимая, что мне предстоит самый тяжелый разговор с Орио в моей жизни:
– Я не хочу участвовать во всем этом. Неужели ты не знаешь, что такое честная конкуренция?
– Если бы я вел дела честно, ты бы сейчас не жила в особняке.
– Нам с Аланом столько не нужно, я много раз тебе это говорила.
– Говори за себя, он вырастет и спасибо мне скажет. Что ты так взъелась-то?
– Сегодня эта женщина рыдала у меня в кабинете, а у нее четверо детей! Я отдала ей свою банковскую карту.
– Ты совсем дура? Я ежемесячно выделял тебе эти деньги, чтобы ты ни в чем себе не отказывала.
– Вот не надо, на украшения для своей секретарши ты тратишь больше! Я не хочу больше участвовать в твоих махинациях, и я не позволю, чтобы ты потом вовлек и Алана в эти аферы.
Орио начал повышать голос:
– Он и мой сын тоже! Сам решит, когда подрастет! А если тебе не нравится, то можешь убираться!
– Я заберу Алана, и мы будем жить у моих родителей, – сказала я, глядя ему прямо в глаза.
– Но мы же семья?
– Нет, твоя семья – это твоя компания и секретарша.
Поняв, что я настроена серьезно, Орио пообещал прекратить спекуляции и вести бизнес честно. Я поверила ему и осталась. На деле же все продолжалось по-прежнему, просто втайне от меня. Сейчас с высоты своего опыта я точно вижу, что за всеми этими махинациями стоял Альфред Ньюфэлл. Но в то время во всем я винила твоего отца. Ты, наверное, помнишь, как я увезла тебя на две недели к родителям. Тогда Орио пришел в бешенство, он звонил мне каждый день и угрожал. Однажды, когда мы с тобой гуляли, к нам подъехали его люди и насильно доставили нас обратно домой. Когда я в очередной раз отказалась выполнять требования твоего отца, он выставил меня вон. Я обратилась в суд, но Ньюфэлл тормозил рассмотрение дела. Меня несколько дней не пускали в дом, а Орио не брал трубку. Мне все же удалось поймать его в офисе. Я умоляла его разрешить мне жить с вами. Орио смягчился и дал согласие, при условии, что я не буду вмешиваться в дела компании. Но на самом деле я задумала другое. Когда его не было, я собрала наши вещи, и мы с тобой покинули дом.
Алан хорошо запомнил этот день.
– Я помню, дорога была длинная, а в пути нас перехватил отец со своими людьми. Меня отвезли обратно, а тебе нужно было уехать по делам.
Ты ведь понимаешь, что на самом деле я хотела спрятать нас с тобой в Селектионе. Когда Орио нас разлучил, я почувствовала себя опустошенной. Прости меня, но я больше не хотела бороться. Купол словно манил меня, как величайшая тайна. Я уже не могла повернуть обратно. Я прошла через последнюю деревушку близ Селектиона, и устремилась вперед на встречу неизведанному. Мне хотелось оставить все боли и печали позади, убежать от них.
Вот так началась моя жизнь в Селектионе. Думаю, нет необходимости тебе рассказывать, сколько новых возможностей я здесь получила, сколько пользы принесла. Я наконец-то почувствовала себя нужной этому миру.
Звездочеты предсказали, что мы снова встретимся, но точных сроков не назвали. Я ждала и верила, что снова тебя увижу.
– Мам, ты ведь вернешься со мной обратно? У меня есть отдельная квартира, очень большая, мы бы могли там жить вместе, – Алан смотрел на мать чистым взглядом, переполненным надеждой.
