Странный холл (или вестибюль?) – решила она, ладонью смахивая с головы и с лица дождевую воду. Ступенчатый какой-то. От входа – ровная широкая площадка, похожая на зал. Но чуть дальше – через пять-шесть ступеней наверх ещё одна площадка, поуже. Там стояли две женские фигуры, которых с места Карины не рассмотреть. Именно от них побежал всадник, сопровождавший красивую тётеньку – как выкрикнул Лукас. А ещё выше было какое-то возвышение, где располагался… э-э… бассейн?

Но большее внимание Карины притянули к себе люди.

Одна из женских фигур дрогнула и медленно начала спускаться к углу, в котором толпой стояли люди и лошади. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что женщина довольно пожилая. Видимо, катастрофа на улице её разбудила, потому что на её голове красовался ночной остроконечный колпак, а поверх длинного платья она набросила то ли тёмный халат, то ли здешнюю накидку. Двигалась она легко, словно девчонка. А когда оказалась рядом с теми, кто стоял впереди, недовольно крикнула, перебивая то нарастающий, то убывающий грохот и гул воды:

- Нет ли здесь ученицы моей?!

- Я-а это… - заикаясь от холода, отозвалась Нисса, которая только что, склонившись вперёд, отжимала левый подол своей юбки с разрезами.

Она тут же встревоженно обернулась, и Карина, правильно поняв её ищущий взгляд, помахала рукой, чтобы её сразу заметили, и громко сказала:

- Я побуду с детьми!

- Благодарствую! – с облегчением откликнулась Нисса.

Старая ведьма (это уж Карина сообразила сразу) схватила девушку за руку и сердито попеняла ей:

- Какого демона ещё и детишек привела?!

- Оставить не с кем! – крикнула Нисса.

Вероятно, девушка хотела подпустить в голос виноватых ноток или раскаяния, но в этот миг новая волна дождя хлёстко ударила по дверям, которые только-только вошли в пазы косяка. Двери снова с грохотом раскрылись, отбросив мужчин в стороны.

Старая ведьма увела Ниссу на возвышение, где стояла золотоволосая. Честно говоря, Карина обозлилась на старуху: если ты хозяйка, о гостях должна позаботиться в первую очередь, а не об ученицах думать!.. К Карине приблизилась как-то крадучись тощая женщина и в самое ухо спросила:

- Что делать?! Парнишка на лошади зашевелился! Не поймёт, где он сейчас, – упадёт ещё раз! Помоги его стащить с седла!

Но для начала женщина, назвавшаяся Лиадейн (Карина уже устала удивляться), помогла ей вытащить из-за пазухи Иту и поставить рядом с Лукасом, который обещал последить за сестрёнкой – ну и за той незнакомой ему девочкой. Довольно рослые для подростков, хоть и ужасающе костлявые – в мать, наверное? – сыновья Лиадейн переглянулись на такое заявление, но ничего не сказали, только молчком-тишком встали по сторонам от группки детишек.

А женщины прошли между лошадями к нужной им и, примерившись, волоком стащили с неё парнишку – Карина прикинула: ему, наверное, лет шестнадцать-семнадцать? Они усадили его ближе к стене, где другие лошади не могли бы нечаянно на него наступить. Вода дохлёстывала и сюда. Но что из того, если парень уже промок так, что хоть бери его и выжимай?.. Карина первым делом попросила Лиадейн снять со стены горящую свечу или факел, а пока та искала, где это возможно, на ощупь определила, что странное одеяние юного всадника на груди завязано шнурами. Попытавшись найти, где именно располагаются узлы, поняла, что без света ей не суметь освободить юношу. Побыстрей бы Лиадейн нашла светильник! Слишком уж часто дышит всадник. Наверное, задыхается?

Вздрогнув от неожиданности, над ухом услышала:

- Возьми мой нож!

Недолго думая, Карина приняла помощь Лукаса и, с трепетом (слишком узко всё зашнуровано! Не порезать бы бедолагу!) поддев жёсткую шнуровку, разрезала её. Лиадейн как раз подоспела с факелом, который, к сожалению, не помог, ибо пламя его моталось и чадило страшно.

В чём-то Карина оказалась права: едва расширились полы мужского жакета (дуплета?), как юноша вдохнул полной грудью и открыл глаза. Узнали, что открыл, лишь по тому, что в темноте его глаза едва заметно блеснули в свете факела… Что делать дальше – Карина не знала и решила положиться на время: очнулся, значит вскоре придёт в себя. И снова взглянула на вход.

Мужчины всё ещё пытались закрыть двери, но двигались уже заметно вяло. Слишком устали бороться со стихией?

И опять Карина удивилась и даже потихоньку пришла в негодование: если здесь у них всё на магии, то почему её не попробовать использовать, чтобы замковые двери закрыть?! Или для магии это слишком просто – и нет таких заклинаний или что там у них используется?.. Но промолчала, хоть и очень хотелось саркастически поинтересоваться вслух об этом. Удержало соображение: она же ничего не знает об этом мире. Мало ли у них тут всяких условностей… И потом. Они же все вместе удирали от бушевавшей на улице магической бури – даже Нисса, которая имеет колдовские способности, но которая даже не подумала их использовать. А значит, та, уличная, магия, как минимум, опасна?

Когда Карина устала наблюдать за входом в замок, потому что всё происходящее окрашивалось тьмой и метаниями свечного и факельного пламени в полубредовый клип, внезапно раздался всё тот же командирский голос:

- Отойдите от дверей!

И высокая фигура, в которой Карина уже угадывала того типа в чёрном, бросилась бежать к бассейну. Кажется, мужчины поняли, что он хочет сделать, и расступились подальше от дверей. Впрочем, не расступились, а побежали в стороны, будто напугавшись чего-то. Даже вернувшаяся старуха, которая о чём-то ругалась с Ниссой и золотоволосой девушкой (больше ругалась именно с золотоволосой – Нисса, сдвинув брови, посматривала то на одну, то на другую – разглядела Карина), обернулась и закричала:

- Индар, это опасно!

- Справлюсь! – отозвался тот.

И все замолчали, глядя на него.

Мужчина в чёрном добежал до бассейна и что-то зачерпнул из него. Затем начал спускаться по ступеням, подняв руки в сторону входа – с раскрытыми ладонями, словно отгоняя кого-то решительным жестом: «Нет! Сюда нельзя!»

Поняв, что незнакомец совершает какой-то опасный ритуал, Карина следила за ним, как и остальные – в напряжённом молчании. Кажется, он и в самом деле делал что-то недоступное другим: был один момент, когда он, шагая по ровной поверхности, неожиданно пошатнулся – под негромкий и неслышный вскрик остальных, но быстро выправился и продолжил странно торжественное шествие с поднятыми руками к дверям.

Когда этому Индару оставалось сделать шагов семь до дверей, они с треском захлопнулись, а остальные мужчины, дожидавшиеся окончания ритуала подальше от входа, ринулись к дверям и заперли их, впихнув в чудовищно огромные скобы металлический брус.

И сразу стало тихо и спокойно. Гул дождя с ударами урагана по стенам и дверям оставался, но был уже приглушённым. Почти как дома, когда за стенами – гроза, когда по стёклам – реки ливневого дождя, а дома уютно и не страшно. Вот только… Карина поёжилась. Дома-то она могла легко и быстро переодеться в сухое – и согреться. А здесь… Впрочем, грех жаловаться. За стенами замка жуть, а здесь хоть постепенно и высушиться можно. Тем более…

К женщинам, которые жались к стене, время от времени проверяя, не очнулся ли полностью юный всадник, заторопились охотники. Они, бросив беглый взгляд на юношу, осмотрели своих лошадей и повели их куда-то, держась стены – наверное, тот Индар, распоряжающийся здесь наравне со старой ведьмой, подсказал, куда их поставить. Правда, тот голубоглазый, помешкав, кивнул кому-то из охотников, а сам обернулся к хозяйке замка. И тут же к нему побежала золотоволосая девушка. Сначала Карина решила, что они… влюблённые. Но ярость на лице девицы заставила насторожиться.

- Как вы здесь оказались?!

В наступившей тишине негромкий возглас был слишком напорист и обладал такой силой, что на девушку оглянулись все.

- Ваше высочество, мы охотились, - спокойно ответил голубоглазый, тем не менее стоя перед ней на вытяжку, словно солдат перед генералом..