– Да это же эльф! – вскрикнула от неожиданности госпожа Кобалье.

– Это не Патейто! – одновременно с ней заключил господин Наггитс.

Услышав голоса, незнакомый эльф испуганно оглянулся по сторонам, схватил ведро, швабру, быстро открыл ключом дверь, выскочил наружу и закрыл склад со стороны коридора.

Господин Петров с Ванессой Кобалье быстро встали с диванчика, рванулись за ним, но запутались в плаще-невидимке и повалились на пол, выронив из рук господина Наггитса и коробку с лордом Беккером. Коробка от удара раскрылась, призрак, получив свободу, в секунду оценил ситуацию, бросился к выходу и, просочившись в замочную скважину, скрылся из глаз.

– Лорд! Стой! – Первой поднявшись на ноги, госпожа Кобалье достала из причёски шпильку, поковырялась в замке и распахнула дверь. Леонид Яковлевич с Наггитсом на руках только успел подбежать к подруге и закрыть её мантией, как в склад вошли грузчики, въехали самоходные тележки. Началась погрузка готовой продукции в маленькие фургоны для отправки в кафе и магазины. Совершенно не зная, что делать дальше, невидимки растерянно стояли посреди коридора.

– Куда они могли деться? – в отчаянии спросила пожилая дама.

– Понятия не имею. Давай осмотримся.

Послышался шум шагов и замер возле узкой двери с надписью: «Техническое помещение».

– Интересно, что там? – раздался шёпот госпожи Кобалье.

– Тише! Слушайте! – прервал её Леонид Яковлевич.

Из-за стены доносился грохот ведер и чьи-то вскрики: «Нет-нет! Не надо! П-п-прошу вас!»

Знакомый голос отвечал: «Ага! Узнал меня! Видел по телевизору, как я Крона де Мрака заколдовал! Сейчас и тебя заколдую! Будешь ёлочной игрушечкой, пока не сдадим тебя министру Дундичу!»

Ванесса Кобалье решительно постучала.

– Лорд, открывайте, это мы.

– Давай открывай, – приказал кому-то призрак.

Было слышно, как кто-то приблизился, дверь отворилась, и взорам наших героев предстал испуганный молодой человек в белом халате и с шваброй в руке. Высоко под потолком с угрожающим видом висел лорд Беккер и не сводил свирепого взгляда с уборщика.

Войдя в комнатку, где хранились разные вёдра, тряпки и бытовая химия, и закрыв за собой дверь, невидимки сбросили волшебную мантию и предстали перед перепуганным незнакомцем.

– Ну, здравствуйте, молодой человек. Вот мы вас и поймали, – обрадованно потёрла руки госпожа Кобалье.

– А что я такого сделал? З-з-зачем вы меня поймали? – Эльф отступил в угол комнаты и выставил перед собой швабру.

– А зачем вы заколдовываете продукцию этой фабрики? – Пожилая дама вплотную подошла к уборщику и вырвала у него из рук служебный инвентарь. Лорд Беккер спикировал вниз и требовательно посмотрел парню в глаза:

– Говори, где Патейто?!

Молодой человек в ужасе закрыл лицо руками.

– Друзья, перестаньте его пугать! Ну что за методы?! – профессор Петров осуждающе взглянул на Ванессу и призрака.

– Юноша, нам, действительно, очень нужно узнать причину, по которой вы зачаровываете продукцию этой фабрики.

– А если скажу, отпустите?

– Ну, конечно, если у вас нет злого умысла.

– Нет никакого злого умысла, просто мне очень нравится одна девушка, она работает в кафе возле Большого театра. Туда поступают пирожные с этой фабрики. Моя подруга их очень любит. И ещё она гордится тем, что в их заведении самые вкусные кондитерские изделия в городе. Вот я и делаю ей приятное. Я живу недалеко, и мне не сложно во время утренней пробежки завернуть сюда, прикинуться кем-нибудь из работников фабрики и сделать продукцию ещё более вкусной. Ведь это не преступление?!

– Ну, в принципе, нет, – госпожа Кобалье разочарованно отошла от парня, – если не считать того, что ты каждый день морочишь голову охраннику, а это категорически запрещено правилами поведения рождественских эльфов, находящихся на территории проживания людей. Но надо признать, что у тебя талант. Таких чудесных пирожных я не ела и в эльфийских кондитерских. А там-то уж точно подколдовывают!

– Так ты ничего не знаешь про Патейто? – Лорд Беккер порылся в своей коробке из-под печенья, достал оттуда фоторобот злодея и сунул под нос молодому человеку. – Эта физиономия тебе никого не напоминает?

– Нет-нет, что вы! Мне известно, как он выглядит, – парень в страхе опять закрыл лицо руками, – ведь зимой все наши газеты пестрели фотографиями этого эльфа. Но я никогда не встречал его и встречать не хочу.

– Извините, а как вас зовут и почему вы живёте среди людей? – Леонид Яковлевич забрал у призрака портрет Патейто, аккуратно сложил его и засунул назад в коробку.

– Моё имя Гарри Чаушеску. Я работаю в Москве на шоколадной фабрике, продукция которой пользуется успехом у покупателей, поэтому её кладут в детские новогодние и рождественские подарки. Наши сласти отличаются изумительными вкусовыми качествами. Я с нашей стороны слежу за производством, занимаюсь закупками для подарков.

– Ну что ж, Гарри, извините, что напугали. У вас, действительно, талант. А конфеты на предприятии, где работаете, вы тоже заколдовываете? – поинтересовался господин Наггитс.

– Нет, что вы. Это не то чтобы запрещено, но как-то не принято, – парень немного замялся, улыбнулся и добавил: – Ну, если только иногда. И только один сорт.

– Какой? – тут же оживилась госпожа Кобалье.

– Не могу сказать. Если позволите – это останется моей тайной.

– Ну что ж, придётся самой искать методом проб и ошибок, – дама с хитрой улыбкой глянула на своих друзей. – Будете свидетелями и подтвердите Розалинде, что я не просто так лопаю конфеты килограммами, как она выражается, а ищу эти самые – заколдованные. И не успокоюсь, пока не найду! – добавила она твёрдо.

– Можно я пойду, а то на работу опоздаю? – робко попросил Гарри Чаушеску.

– Да, конечно. Мы тоже торопимся.

Господин Петров быстро упаковал коробку с устроившимся в ней лордом Беккером, взял под мышку господина Наггитса. Ванесса Кобалье накинула на него плащ, спряталась под волшебной материей сама, и пара выскользнула из комнаты вслед за мнимым уборщиком.

– Я, кстати, каждый день голову охраннику не морочу, у меня есть входная карточка. Я просто сделал себе такую же, как у всех сотрудников. Давайте я пропущу вас через турникет.

Гарри подошёл к турникету, приложил пластиковый прямоугольник к нужному окошку и вышел с территории фабрики. Его спутники немного запуталась в мантии, но всё же успели проскочить следом. Юношу здесь, видно, хорошо знали, потому что вахтёр вежливо с ним попрощался.

Дойдя до уже знакомых кустов, друзья сняли плащ-невидимку, простились с Гарри Чаушеску, вызвали такси и благополучно отправились домой.

А в это время в кафе напротив Большого театра Розалинда Петтерсон с детьми наслаждались земляничным пирогом и кофе. Родион, дремлющий под столом, уже получил свой эклер. К пирогу он отнёсся на удивление спокойно и даже не стал выпрашивать кусочек. То ли пёс не любил землянику, то ли волшебство на него не действовало. Солнышко ярко светило, воробьи громко чирикали, рассевшись на ветвях растущих рядом деревьев.

– Очень вкусно. Всё равно не зря съездили. Надеюсь, что у Леонида с Ванессой что-то получится. – Госпожа Розалинда допила кофе и попросила счёт. Официант подошёл с блокнотом в одной руке и терминалом для оплаты заказа банковской картой – в другой. Как раз в это время Ларри достал из кармана шорт фоторобот Патейто, и они с Петей внимательно его рассматривали.

Официант подал бабушке счёт и с вежливой улыбкой ждал, когда пожилая дама достанет из сумочки кошелёк. Вдруг он глянул на портрет и с удивлением спросил:

– О! Вы знаете этого господина?

– Да, а почему вы спрашиваете? – Госпожа Розалинда наконец откопала кошелёк в глубине сумки и теперь пыталась выудить из него банковскую карту.

– Дело в том, что в течение почти полугода он практически ежедневно по утрам приходил к нам пить кофе, но вот примерно недели две как перестал. Мы уже привыкли к нему и теперь переживаем, не случилось ли чего?