— Ты помнишь Коула со вчерашнего дня?

— Парень с татуировками, верно? — Он кивает.

— Он доставляет мне некоторые неприятности, с которыми мне нужно разобраться, — он делает паузу, как будто думает, как сформулировать то, что он хочет сказать. — Как бы я ни хотел, чтобы ты осталась здесь, я думаю, это будет подозрительно. Я не… защищаю людей и не завожу друзей.

Я снова киваю в знак понимания. Я не хочу сидеть здесь весь день, так что будет легче, если он согласится.

— Я встретила кое-кого вчера перед всем этим инцидентом, — говорю я ему. — Тео. Пожилого мужчину. Я думаю, что пойду и найду его. Я вроде как исчезла вчера.

Акс смотрит на меня.

— Тео здесь уже давно, он не может защитить тебя физически, но он знает это место. Это должно быть прекрасная идея.

Я подавляю немедленный гнев, который я чувствую, когда он говорит мне, что все в порядке, если я все равно сделаю то, что собираюсь сделать. Однако когда я смотрю на него, я вижу только беспокойство. Я чувствую, как мои внутренности немного смягчаются.

— Я умею драться, — мягко напоминаю я ему. — Кроме того, я буду держаться подальше от Коула и от всех остальных, я обещаю.

Аксель рычит:

— Этому ублюдку в любом случае лучше держаться от тебя подальше.

Я хихикаю. Странно, как его чрезмерная заботливость одновременно очаровывает и сводит с ума. Я наклоняюсь вперед и оставляю на нем легкий поцелуй, и его лицо сразу успокаивается, когда он смотрит на меня с чем-то похожим на благоговение.

— Как ты это делаешь? — Спрашивает он с удивлением в голосе.

— Что?

— Успокаиваешь огонь внутри меня, — говорит он шепотом, поднося руку к моему лицу. Я немного хмурюсь, услышав это.

— Что ты имеешь в виду, говоря огонь внутри тебя… — Я начинаю говорить, прежде чем раздаётся зовущий его голос через несколько комнат.

Глаза Акселя расширяются, и он встает с кровати, бросив на меня острый взгляд, прежде чем покинуть комнату. Я быстро встаю, пробираюсь обратно в угол "тряпок" и сворачиваюсь калачиком на полу как раз вовремя, когда Аксель и Итан входят в комнату.

— Ты сохранил его, да? — Говорит Итан со смешком.

Я держу глаза закрытыми, притворяясь, что все еще сплю, но предполагаю, что тот, о ком он говорит, это я.

— Где Эмилио? — Говорит Акс, игнорируя вопрос и насмешку.

— В своей камере, — отвечает Итан. — Он ждет тебя, требуя крови Коула из-за Тони. — Я слышу, как Аксель стонет.

— Черт. Ладно, приготовь Яму, на всякий случай, а я пойду к Эмилио.

Я слышу удаляющиеся шаги, но не открываю глаза, пока не чувствую руку на своем плече.

— Хорошая мысль, Mi Tesoro(моё сокровище, перевод с испанского) — тихо говорит мне Аксель. Акцент слетает с его языка, хотя в остальном у него нет и намека на него.

Я открываю глаза, слегка улыбаясь ему:

— На скольких языках ты говоришь? — Спрашиваю я.

— На нескольких. Я перенял многое от других заключенных.

— Что это значит? — Спросила я.

— Моё маленькое сокровище, — отвечает он, и моя улыбка становится шире.

— А прошлой ночью? Ты назвал меня…драхга. Что это такое?

— Драгоценная или милая, — отвечает он. — Это румынский, если я правильно помню.

Я чувствую, как мое лицо краснеет еще сильнее. Я не привыкла к комплиментам, а тем более к ласковым выражениям. Даже Джош всегда называл меня только Анной или, может быть, отродьем иногда.

— Мне это нравится.

Он хихикает и целует меня в лоб.

— Конечно, нравится. — Он встает и направляется к двери, но останавливается. — В некоторых ящиках под столом есть еда, угощайся, бери всё, что угодно.

В последний раз, кивнув головой, он уходит, и я вздыхаю, задаваясь вопросом, как я смогу уберечь свое сердце, если это будет продолжаться. Двенадцать часов с мужчиной, и через тридцать секунд я уже скучаю по нему.

Я сижу здесь еще несколько минут, глядя во двор со второго этажа. Отверстие в стене Aкса служит идеальным окном, выходящим на всю площадь. Я вижу, как Итан отдает приказы нескольким другим заключенным вокруг ямы, и мой желудок переворачивается, когда я вспоминаю, что сказал Акс о битвах в яме. Я не совсем уверена, что это влечет за собой, но вспомните комментарий Акселя о том, что испытания ведут к смерти. Может, я и хороша в драке, но это не значит, что мне нравится насилие. Мой разум возвращается к образам другого нового заключенного, которого потрошили прошлой ночью, и я быстро отворачиваюсь от окна.

Несмотря на гротескные образы, проносящиеся в моей голове, я по-прежнему всегда буду страдать от стресса. Я чувствую, что умираю с голоду, и иду на поиски еды. Накануне вечером я была немного рассеянна, довольствуясь своим яблоком, но сегодня мне нужно немного больше, чтобы пройти через всё это.

Я роюсь в ящиках под столом и нахожу немного черствого хлеба и еще немного фруктов. Все остальное требует приготовления, а я хочу выбраться из этой комнаты побыстрее. Я наспех съедаю хлеб и запиваю стаканом воды. Собираюсь умыться, но останавливаю себя, понимая, что я уже, вероятно, слишком чиста для обычного заключенного. Я довольствуюсь тем, что брызгаю на себя водой, прежде чем съежиться, когда беру немного грязи и втираю ее в щеку для пущего эффекта. По крайней мере, остальная часть меня чиста. Почувствовав себя лучше, я хватаю свою шляпу и ухожу на поиски Тео.

Аксель

— Он гребаное животное, Акс, — восклицает Эмилио. — Даже для этого места, это чертовски много! — Я киваю головой старому итальянцу, позволяя ему высказаться. — Тони был хорошим парнем, ты это знаешь. То, что они с ним сделали, я требую справедливости.

Я сжимаю губы сжимается, обдумывая его слова.

Эмилио уже давно находится в этой тюрьме. Хотя у него нет сил вести за собой, он никогда не смог бы победить меня в Яме, его команда не из тех, с кем я хотел бы быть не на той стороне. Здесь есть определенная динамика. Небольшие группы, возглавляемые несколькими избранными, такими как Коул или Эмилио.

В отличие от Коула, мы с Эмилио давно уважаем друг друга, и он прав. Тони был одним из хороших, или настолько хорошим, насколько ты можешь быть в Гробнице. У меня даже живот переворачивается, когда я думаю о том, в каком состоянии его нашли. Тем не менее, я не могу выбирать чью-либо сторону, иначе у меня будут проблемы с другими.

Это хрупкий баланс.

— Ты знаешь правила, Эмилио, — твердо говорю я ему. — Если ты хочешь бросить ему вызов в Яме, ты можешь. — Лицо Эмилио краснеет.

— Этот гребаный придурок не бросал вызов Тони! Он тот, кто нарушил правила, так что ты собираешься с этим делать? — Обвиняет он.

Мои глаза застывают, и я вижу проблеск страха в глазах мужчины. Я могу уважать Эмилио, но я не потерплю дерьма ни от него, ни от кого-либо еще.

— Тогда будь лучшим человеком, — холодно отвечаю я, — и брось ему вызов, если чувствуешь потребность отомстить.

Эмилио вздыхает, и я даю ему время подумать. Во внешнем мире Эмилио был главой того, что когда-то было итальянской мафией до раскола. Гордый человек, и опасный. Я знаю, что он считает важным благополучие тех, кто принадлежит к его кругу, и это одна из причин, по которой я действительно уважаю его. Он такой же безжалостный, как и любой из нас, но он лоялен. Лояльность имеет большое значение в мире головорезов, воров и убийц.

Мы в его камере, остальная часть его команды снаружи. Мои глаза бегают по комнате, пока я жду его ответа. У него, конечно, лучше, чем у большинства заключенных, не говоря уже о припасах. Я вижу в углу ящик, который, я уверен, наполнен спиртным и другими деликатесами, в результате его собственных соглашений с охранниками. У меня никогда не было проблем с этим, пока это не мешает моим собственным. Мне приходит в голову, что единственное, чем мы здесь ограничены, это женщины, и я чувствую укол беспокойства за Анну. Только Аид знает, что произойдет, если мужчины узнают. Я и так едва справляюсь с ежемесячным посещением монахини.