Владимир и Рогнеда. А. Лосенко

Молодой Владимир в описании «Повести» выглядит совершенным монстром.

Во-первых, это коварный братоубийца, нарушивший древнее правило не проливать кровь на переговорах. И по брату он не сокрушается – в отличие от Ярополка, плакавшего над Олегом.

Во-вторых, это отвратительный насильник. В Полоцке он не только «уби Рогволода и сына его два», но и овладел осиротевшей Рогнедой.

В-третьих, это кровосмеситель. Он забрал себе еще и беременную вдову Ярополка – ту самую красавицу-гречанку, которую когда-то Святослав привез в качестве трофея из византийского похода.

В-четвертых, Владимир отплатил черной неблагодарностью наемникам, проливавшим за него кровь и приведшим его к власти. Когда варяги стали ему не нужны, князь обманул их при расчете, причем опять, как в истории с Блудом, проявил коварство. Некоторых подкупил, раздав им земли, а основную часть оставил ни с чем. В качестве милости позволил уплыть в Византию – искать там нового трудоустройства, однако тайком отправил кесарю кляузу, в которой советовал обойтись с варягами построже и «расточи я раздно», то есть расселить их порознь.

В-пятых, Летописец выводит Владимира ненасытным похотливцем. Приводится фантастическая статистика: у князя в трех резиденциях было-де 800 наложниц. Мало того, он еще проводил дни, «приводя к себе мужьскыя жены и девици растляя».

Однако самым худшим преступлением князя с точки зрения «Повести» было возвеличивание языческих богов, которым Владимир повсюду установил «кумиры». Поставил в Киеве «Перуна деревяна, а голова его серебряна, а ус золот, и Хорса, и Дажьбога, и Стрибога и Семарьгла, и Мокошь». Перед изваяниями регулярно совершали человеческие жертвоприношения – «жряху бесам», то есть жречествовали перед бесами.

Затем, без объяснения причин, летописный Владимир вдруг решает расстаться с язычеством и обратиться в какую-нибудь иноземную религию. В тексте содержится очень длинный пассаж, повествующий о сомнениях и поисках князя, якобы присматривающегося поочередно к Исламу, к хазарскому изводу иудаизма, к «немецкой вере» и наконец к греческому варианту христианства. Это, конечно, чистой воды беллетристика.

Само побуждение перейти от многобожия к монотеизму – естественный этап в развитии многих молодых государств, формировавших систему централизованной власти. В те же годы христианство приняли норвежский, датский, польский, венгерский короли. Идея о том, что господин – хоть на земле, хоть на небе – должен быть один, укрепляла социальную иерархию и единство страны.

Владимир выбирает религию. И. Эггинк

Но поверить в то, что у Владимира были колебания, какую религию выбирать, трудно. Для Руси тогда существовал только один ориентир – Византия, переживавшая своего рода ренессанс, так называемый «Золотой Век». Как раз в это время, преодолев трудные времена, империя снова начинала расширяться и богатеть, возвращала себе прежде утерянные земли. Тридцать лет назад Ольга еще могла колебаться между Римом и Константинополем, которые пока не разделились на католичество и православие, но уже вовсю соперничали между собой. Теперь же, в конце X века, при деятельном базилевсе Василии II, безусловно лидировал Константинополь, да и вся экономика Руси была завязана на торговлю с восточной, а не с западной империей.

Владимир поступил так же, как в свое время с Полоцком: стал свататься к византийской царевне. Перед этим он оказал Василию II военную помощь в борьбе с претендентом на престол и рассчитывал на благодарность. Получил отказ – снова как в тот раз и по той же причине: что он не ровня. Для Константинополя было немыслимо выдавать царевну за варвара и язычника. Даже германский император и король франков, оба христиане, незадолго перед тем при сватовстве получили точно такой же отрицательный ответ.

Тогда киевский князь провел операцию, которую можно было бы назвать «принуждением к браку». В 988 году он пошел войной на Крым и захватил важную греческую колонию Корсунь.

Оказавшись перед угрозой потерять богатый город, цесари-соправители Василий и Константин – делать нечего – пожертвовали одной из женщин императорского дома, своей сестрой Анной, дочерью знакомой нам Феофано. Девица все равно заневестилась – ей было уже двадцать пять лет. Летопись сообщает, что царевна «не хотяше идти» и говорила: «Луче бы ми сде [здесь] умрети», но женщин в те времена не спрашивали.

Судя по всему, условием брака был переход Владимира в православие, притом не личный, а вместе с подданными.

Крещение Руси. В. Верещагин

Скорее всего Владимиром владело честолюбие: заполучив такую супругу, он возвысился бы над многими государями. Но внутренние мотивы князя большого значения не имеют. Существенно то, что в 988 году, по почину Владимира Святославича, произошло главное свершение древнерусской истории.

Как уже говорилось во вступлении, за всю домонгольскую эпоху было только два события, имеющих непосредственное отношение к истории российского государства: выбор религии в конце X века и перенос центра политической власти на северо-восточную окраину в середине XII века, о чем рассказ впереди. И первое событие важнее второго.

Греческая вера определила и последующее обособление России от Европы («особый путь»), и концепцию «Третьего Рима», согласно которой Москва претендовала на роль нового Царьграда.

Крещение Руси (вернее Киева), по Летописи, состоялось 28 июля 988 года. Сначала в городе уничтожили изваяния языческих богов, а главного из них, Перуна, поколотили палками, проволокли по улице и кинули в реку. Потом туда же, в реку, погнали столичных жителей – под страхом наказания. «Аще не обрящеться кто заутра на реце [реке] – противник мне да будет», – предупредил князь подданных. Поверить Летописи, что после этого «людье с радостью идяху», трудно.

Потом кампания крещения развернулась по всей Руси: «И нача ставити по градам церкви и попы, и людие на кресщение приводити по всем градам и селам». Кое-где операция проходила немирно – население боялось прогневить привычных богов и принимать какого-то непонятного Христа. В Новгород пришлось отправлять целую карательную экспедицию – там произошло восстание. Крестили Новгород не водой, а огнем: подпалили дома. Только тогда жители смирились.

Глубинка еще очень долго, не одно столетие, оставалась языческой, соблюдая христианские обряды лишь формально, но властям этого было достаточно.

Христианство дало Руси очень многое.

Из-за необходимости обзавестись новыми «жрецами», духовным сословием, возникли первые школы и утвердилась грамотность, для чего заимствовали болгарский алфавит. Появились собственные книжники, а вскоре и летописцы.

Надо было строить храмы по греческому образцу, и стала развиваться архитектура.

Не хватало привозных икон – завелись собственные «богомазы», родилось изобразительное искусство.

В государственном смысле очень важным событием стало формирование новой влиятельной инстанции – Церкви. В начале XI века на Руси уже существовало семь епархий, подчинявшихся киевскому митрополиту (его присылали из Константинополя): Новгородская, Полоцкая, Черниговская, Волынская, Туровская, Белгородская и Ростовская. Архиереи и княжеские духовники будут активно (и чаще всего благотворно) влиять на политику – в частности, примирять враждующих феодалов в периоды междоусобиц.

Монотеизм окажется прочнее монархии, а церковь прочнее государства. Русь будет дробиться, потеряет независимость, несколько раз сменит название, а православная церковь сохранится и поможет сохранить страну в самые критические моменты ее истории.