— Что случилось с «Эгерией»? — в лоб выпалил Эйлерт, пока у него ещё хватало смелости спрашивать об этом. Он знал, что Риган ненавидел говорить о своей жизни, в частности об их с Илой корабле. Всегда терпеливый он мог не на шутку разозлиться от такого вопроса, и в детстве Эйлерту пару раз доставалось за свое любопытство. — Я знаю, что много лет назад, за два года до крушения «Пандоры», «Эгерия» тоже потерпела крушение, после которого больше не вышла в море. Почему?

Риган не разозлился, только напряжение в плечах стало немного заметнее, а глаза будто застекленели.

— Единственное, о чем я просил тебя, это не спрашивать про «Эгерию». У тебя должна быть очень-очень веская причина, Лерт, — от привычной обеспокоенности и терпеливости не осталось и следа, теперь голос Ригана звучал холодно и жёстко.

Эйлерт почувствовал укол стыда, но отступать не собирался.

— Поговорим об этом в другой раз. Вот что ты мне сказал. Другой раз настал, Риган. Мне нужны ответы. На «Эгерию» напал корабль-призрак? Такой же, как видели мы? Такой же, какой напал на «Пандору» во главе с моим отцом? Да или нет? — это мысль пришла к нему совершенно внезапно, и Эйлерт не успел её обдумать, прежде чем высказать. Собственная догадка поразила его настолько, что он резко замолчал, делая рваный выдох, и испуганно смотрел на Ригана, страшась услышать ответ.

На секунду Эйлерту показалось, что Риган его ударит: настолько рассерженным он выглядел. Брови были сдвинуты, темные стеклянные глаза чуть ли молнии не метали, а ладони до побелевших костяшек были стиснуты в кулаки. Губы плотно сжались в одну линию, а дыхание сбилось в одну секунду. Риган старался взять себя в руки, он никогда не поднимал руки на Эйлерта ни в детстве, ни многим позже, и как же эгоистично и глупо было думать, что сейчас он поступит по-другому.

— Прости, — выдохнул Лерт, понимая, что стекло в глазах Ригана было напрочь разбито. — Прости меня.

Меньше всего Эйлерту хотелось причинять Ригану боль. Особенно после всего, что он делал для него и для его семьи. Больше всего Эйлерт боялся увидеть в глазах Ригана разочарование.

— Мне правда очень нужно знать всё, что знаешь ты. Всё. Это важно. Возможно, важнее всего, что было со мной до этого, — начал оправдываться Лерт, когда ответом было молчание. — Я встретился лицом к лицу с капитаном того корабля-призрака, и это оказался Рагиро. Помнишь его? Мой друг, Рагиро Савьер. И ему нужна моя помощь. Прошу тебя, Риган, пожалуйста. Я должен… должен спасти его от…

—…Морского Дьявола, — закончил за Эйлерта Риган, наконец взяв себя в руки. — Бермуды. Ты хочешь сделать невозможное. Бермуду ещё никто не побеждал.

Риган успокоился, но плечи у него все равно были до предела напряжены, а в глазах Эйлерт теперь видел нескончаемую боль и тоску.

— Тогда придется нам быть первыми.

Риган скорее догадался, что ответил Лерт, нежели услышал: он покачал головой и указал пальцем в сторону лестницы, приглашая Эйлерта наверх.

Они поднялись в абсолютном молчании, даже не смотря друг на друга. По пути им встретилась госпожа Изэль, одетая в тёмно-бордовое платье. Она была ростом чуть ниже Эйлерта с темными глазами и каштановыми густыми распущенными волосами с редкими тонкими косичками. Изэль улыбнулась ему, что-то сказала Ригану и поспешила спуститься вниз. Лерт подумал, что именно госпожа Изэль составляла компанию Ригану и что вторая пинта была её, а потом решил, что Олден будет нескончаемо рад её видеть.

Комната, в которую привел его Риган, оказалась небольшой спальней, непривычно убранной и чистой. Шторы были задвинуты, но свет от заходящего солнца всё равно проникал в помещение.

Риган зажег несколько свечей на небольшом деревянном столе и вытащил из небольшого шкафчика бутылку виски, разливая алкоголь по двум бокалам.

— Ты понимаешь, на что подписываешься? — первым нарушил тишину Риган. Он протянул один бокал Лерту и жестом руки пригласил того сесть на кресло.

— Риган, — мягко начал Эйлерт, делая один глоток обжигающего виски, и сел на указанное кресло. — Я больше не маленький мальчик, который в ночных кошмарах видит странные тени, убивающие отца.

— Не ври.

Эйлерт не стал ни спорить, ни соглашаться: ему и впрямь всё ещё снился тот день. Сейчас намного реже, чем десять лет назад. Сейчас он не просыпался с криками и слезами, а просто резко открывал глаза, убеждая себя, что этот сон должен оставаться сном из прошлого и не влиять на его нынешнюю жизнь. В эту секунду Эйлерт стал подозревать, что подобные кошмары снились не ему одному, но и Ригану тоже.

— Риган, пожалуйста! Сейчас все это не имеет значения! — он не заметил, как повысил голос, как был готов вскочить с кресла и как чуть не уронил бокал.

Риган опустился рядом на соседнее кресло.

— О чем ты просишь меня? Рассказать тебе правду о крушении «Эгерии» и «Пандоры»? Или же ты пришел ко мне за помощью, чтобы я отправился с тобой на самоубийственную аферу, которую ты решил провернуть ради человека, которого не видел тринадцать лет? — он хотел бы злиться, хотел бы сбить с Лерта эту заносчивость, будто он может победить самого Дьявола, но единственное, что Риган мог сейчас чувствовать была бесконечная грусть и желание огородить мальчишку, которого он защищал добрую половину жизни, от всех бед.

— И то, и то, — честно признался Эйлерт. — Я хочу услышать всю правду, чтобы знать, к чему нужно готовиться. И ещё я хочу, чтобы ты собрал основной состав «Эгерии» вновь, потому что с вами шансов у нас будет в разы больше. В конце концов, вы были сильнейшими из сильнейших.

«Но не сильнее Морского Дьявола», — хотел ответить Риган, но промолчал. Более откровенного ответа он ожидать не мог, как и не мог избегать жуткой, леденящей правды о том, что случилось пятнадцать лет назад.

— Ну что ж, хотя бы честно, — сдался Риган.

— Ты бы не оценил мою ложь и не поверил бы мне в любом случае, — пожал плечами Эйлерт в ожидании ответа.

Риган ещё немного помолчал, обдумывая, с чего лучше начать. Выглядел он как никогда задумчивым, и Эйлерту показалось, что перед глазами у него невольно всплывали давно позабытые картинки прошлого. Эйлерт даже не догадывался, что мог услышать сейчас и насколько страшной будет рассказанная история, но что-то глубоко внутри подсказывало, что прочитанные им до этого легенды покажутся лишь детскими сказками.

— «Эгерия» была самой сильной и самой малочисленной командой за всю историю пиратства. Нас собрала Ила. Иласэйд Файлель, мать Изэль. Самая сильная женщина из всех, кого я встречал. Она была не похожа на других. Слишком не от мира сего, понимаешь, о чем я?

Эйлерт кивнул: он очень хорошо понимал, что такое «не от мира сего», потому что Рагиро был таким же. Слишком странным, слишком сильным и в то же время постоянно напуганным. Слишком не от мира сего. Эйлерт не знал, что конкретно имел в виду Риган, но все равно был уверен, что они поняли друг друга.

— Ила редко говорила, но если говорила, то только по делу. Почти никогда не смеялась, но каждого одаривала своей улыбкой. Тоже слишком странной, загадочной. Я встретил ее в каком-то кабаке на безымянном острове, и, как я узнал потом, она искала именно меня. Не просто хотела набрать команду, а выискивала конкретных людей и почему-то всегда их находила, будто какая-то тёмная магия помогла ей определить наше местоположение.

— И кого же ещё она искала? Помимо тебя? — нетерпеливо перебил Эйлерт. Рассказ Ригана начался странно и совсем не так, как он думал. Мужчина начал издалека: с начала всех начал.

— Некоторых ты знаешь. Юшенг Ли, у которого вы покупаете оружие. Мастер Монро, который чинил твой корабль.

— Монро? Он больше похож на затворника, чем на пирата, — удивленно воскликнул Эйлерт. Судя по всему, команду капитан Файлель набирала действительно нестандартную. — Про Юшенга ты говорил, но Монро?

— Монро, — подтвердил Риган. — Не удивляйся. Ханна Ламан тоже какое-то время была с нами.

— Что?! Та гадалка? С мальчиком… Исааком, кажется. Сколько ей лет? Она же выглядит молодой, не старше…