Джия, бегло проведя рукой по выкованному листу металла, немного помолчала, а после помотала головой и уверенно улыбнулась, явно получая от этого удовольствие. Кто бы мог подумать, что в таком хрупком существе будет такая сильная тяга к оружию. Однажды команда «Пандоры» застала то, как к Джии пристал мужчина, смачно шлепнув ее по мягкому месту — больше этот мужчина в чайной не появлялся. Пуля, которую выпустила Джия из пистолета, пролетела у самого его уха вовсе не потому, что она промахнулась, а потому, что намеренно не хотела его убивать.

Эйлерт вытащил увесистый мешочек с монетами и протянул его Юшенгу со словами:

— Тут должно хватить.

Юшенг даже не стал проверять. Обычно они вели мирные разговоры, прерываясь только на обсуждение нового заказа, принуждавшего к чуть более деловому тону. Однако в этот раз все было по-другому. Юшенг с истинно восточной невозмутимостью делал вид, что все в порядке, провожая их до выхода. Не замечал косых взглядов и перешептываний, из которых удавалось уловить лишь отдельные слова.

Но шепот за спиной и открытую неприязнь прекрасно ощущала вся команда «Пандоры». Они вышли на улицу, где их уже ждал Олден. Он тоже заметил это и потому не стал задерживаться внутри. Когда Юшенг, мирно попрощавшись, уже хотел уйти, Лерт окликнул его:

— Подожди.

Юшенг остановился. Все, кто был сейчас рядом с Лертом, молча направились к кораблю, решив оставить капитана и хозяина чайной наедине.

— Что происходит? — Эйлерт вновь приблизился к Юшенгу, но тот никак не дал понять, что знал, о чем идет речь. Он стоял, смотря Лерту в глаза, и был абсолютно точно уверен, что рассказывать все, как есть, ни в коем случае нельзя. Но сам Лерт был ровно противоположного мнения. — Ответь мне. Что, чёрт возьми, происходит? Ты же не думаешь, что мы полные идиоты и ничего не замечаем?

— Позволь мне дать тебе один совет: будь осторожен.

***

Давно уже сражения не будоражили кровь команды «Пандоры». Как морские хищники в поисках добычи, они чутко держали нос по ветру в предвкушении нового абордажа, жаждали вновь почувствовать восторг, азарт и опасность, жгучую смесь, на которую каждый пират подсаживался, как на наркотик. Это незримо витало в воздухе, все ещё пахнущем отгремевшей бурей. Потрепанные штормом корабли непременно должны были показаться на горизонте.

И предчувствие их не обмануло. Юнга чинил канатную снасть, снесенную с петель ветром, когда вдруг заметил темнеющее судно. В подзорную трубу оно было ясно различимо: темное дубовое дерево выделялось на фоне нежно-желтого неба. Строгие силуэты, отточенные до каждой мелочи, вкупе с желто-черным флагом с двуглавым орлом ясно давали понять, из какой оно страны.

Германское торговое судно с порванными парусами упорно шло к порту на Новой Земле.

Долго думать было не нужно — Эйлерт скомандовал «Пандоре» держать курс на противника, натачивать сабли и приготовить пушки и порох. Как только расстояние до германского корабля составило лишь половину от мили, последовала новая команда:

— Полный вперед.

Стремительно разогнавшись, «Пандора» кренилась под напором сопротивляющихся океанских течений, расшатывалась из стороны в сторону, но все равно быстро подлетала к добыче. Только пена летела в разные стороны от носа корабля. Не было сомнений, что торговый парусник заметил надвигающуюся опасность. Но не предпринял ни единой попытки ретироваться.

Не мог, потому что были слишком сильные повреждения? Ветер попутный, его можно было поймать даже дырявыми парусами. Капитан надеялся договориться? Да кто вообще хоть когда-нибудь мог договариваться с пиратами, зная, что все, что их интересовало, это кровь и золото. Рифы позади? Германское судно лишь казалось неповоротливым. Бегство могло увенчаться успехом, лишь бы только обойти этот маленький рифовый островок с куцым лесочком из пальм.

Но корабль только тихо дрейфовал на волнах. Вахтенный прокричал с марсовой, что весь экипаж судна бездействовал, даже не было мельтешения: они просто стояли и смотрели. Эйлерт чувствовал кожей, как настроение пиратов, всего минуту назад бывшее на грани безумия, возбуждения и жажды, сменялось настороженностью и страхом. Капитан знал, о чем они думали. О проклятом корабле без парусов и чёртовом тумане.

Но никто не замечал ничего необычного. Горизонт был чист и свеж. Океан светился изнутри мирным спокойствием, какое бывало только после бурь. Корабль будто ждал, что его сейчас захватят. Олден, полностью доверяя капитану, как и каждый из экипажа «Пандоры», не сбавлял узлов, не изменял курса. И все же что-то было не так.

Эйлерт поднял ввысь саблю, готовясь отдать команду к залпу. Олден выравнивал корабль параллельно торговому паруснику, как вдруг мощный взрыв сотряс весь корпус «Пандоры». Послышались крики с кормы, сизый дым взвился вместе с щепками. Из-за того самого паршивого скудного островка из белого песка медленно выплывал настоящий галеон, перезаряжая все оружие, превосходящие числом пушки на пиратском судне.

— Олден! — раздался совсем рядом взволнованный крик Эйлерта. — Разворачивай!

Лерт плохо видел, что творилось вокруг него. Вся реальность тряслась и утопала в дыме от пороха. Одна особо крупная деревянная щепка оставила продолговатую полосу на его лбу. Его швырнуло в борт и тряхнуло. В ушах звенело.

Олден судорожно раскручивал штурвал, не замечая мелких царапин на спине и плечах, и прокричал:

— Наша верхняя корма разнесена к чертям!

Громыхнули пушки — для Эйлерта даже звук выстрелов с борта «Пандоры» был как сквозь вату. И по иронии в тот же миг раздался залп со вражеского галеона. Их пушек было чуть ли не в два раза больше. Если бы не мастерство Олдена, новая пробоина ушла бы ещё ниже. «Пандора» зияла дырой, все ядра упали в воду.

Его звали по имени, звали по званию. Эйлерт, мотнув головой, с трудом развернулся на звук. Все ещё не владея собственным телом, он очумело огляделся. Крепкие руки доктора бесцеремонно прижали к его носу и рту дурно пахнущую чем-то едким тряпку, от запаха которой на глазах выступили слезы, горло стал жрать кашель, но голова мигом прояснилась. Встать он уже мог сам, решительно отвергая помощь.

«Пандора» превратилась из хищника в добычу.

— Нам нельзя подходить к ним на расстояние пушечного выстрела, — прохрипел Эйлерт, когда рядом с ним возник угрюмый и сосредоточенный Грэм. Признавать следующий факт было до раздражения уязвимо. — Они слишком мощны. Будем стрелять в ответ. Пора испробовать новые премудрости Юшенга.

— Капитан! — кто-то из матросов внезапно оказался рядом. Запыхавшись, утирая пот со лба и то и дело оглядываясь при новых залпах, он начал говорить. — Видишь, там течение будто бы собирается в кочки, почти незаметные…

— Ближе к делу.

— Это скалы. Подводные рифы.

Дальше говорить и не надо было. Как он сам не заметил этого? План возник у Эйлерта в голове моментально. Там же вода распластывалась и растягивалась — верный признак мелей, окружавших островок почти со всех сторон. Достаточно будет заманить галеон туда — и дело будет за малым.

— Вот только…

Вот только Лерт не знал, где начинались торчащие из воды оголенные клыки скал. И «Пандора», даже вопреки виртуозному мастерству Олдена, проехалась боком по ним, накренилась на одну сторону и потеряла чуть заданной скорости. Олден снова вывернул штурвал, уже туда, куда ему закричал Эйлерт. Совсем рядом упали ядра, одно из них пронеслось, снеся фальшборт. Ситуация становилась более напряжённой.

В попытке устроить засаду они одновременно и преуспели, и потерпели крах. Вражеское судно тряхнуло. Оно проехалось брюхом по скалам, так как было больше и тяжелее пиратского корабля, билось боками и будоражило волны, пытаясь миновать мель. Но и «Пандора» не знала, куда сделать следующий ход. Олден старался выворачиваться так, чтобы не было прямых попаданий, в один момент сделал крутую петлю, почти наклонив корабль параллельно воде. Раздались испуганные крики матросов…